Когда туфли не жмут. Беседы по историям даосского мистика Чжуан-цзы - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Поэтому я говорю вам, что даже колодезной лягушке можно кое-что сообщить о море. И если вестник по-настоящему изобретателен, он может создать методы, чтобы передать сообщения. Именно это делают Будда, Христос – они создают методы, чтобы сообщить что-то о море колодезным лягушкам. Потому что есть кое-что общее – вода. Если есть что-то общее, тогда коммуникация возможна, мост существует.

Даже стрекозе можно кое-что сообщить о льде. Даже если мы скажем, что он не такой жаркий, как огонь, тем самым о льде что-то будет сказано – конечно, в форме отрицания. Вот почему все великие священные писания имеют форму отрицания. Они не сообщают, что есть истина; они всегда сообщают, чем истина не является, именно для того, чтобы послание приобрело смысл для стрекоз. Мы не можем сказать, что такое лед, но можем сказать, что лед – это не огонь; может быть передано, по крайней мере, это.

Но даже с помощью такого метода невозможно беседовать с философом о путях жизни или беседовать с философом о Существовании. Даже если это философ-экзистенциалист, то и тогда невозможно беседовать с ним о Существовании, потому что между словом и соответствующей ему реальностью нет моста. Роза и слово «роза» никак не связаны; все взаимосвязи произвольны. Какая взаимосвязь между словом «роза» – р-о-з-а и розой? Если какая-то взаимосвязь есть, тогда розу нельзя называть гулаб[8].

В мире существуют три сотни языков и три сотни слов, обозначающих розу; нет никакой взаимосвязи, все взаимосвязи произвольны. Холод связан с жарой, колодец связан с океаном. Взаимосвязь между ними, какой бы непрямой она ни была, все же существует – реальная, а не произвольная. Но между словом и реальностью взаимосвязи нет, они вообще не взаимосвязаны. Поэтому у вас могут быть свои собственные слова, ваш личный язык; вы можете давать всему, чему угодно, любые названия. Если вы хотите назвать розу чем-то еще, она не будет с вами судиться. И никто не сможет доказать, что их слово более правильное, чем ваше; никто не сможет это доказать, потому что никакое слово не является более правильным или менее правильным. Слова никак не соответствуют предмету, они с ним не связаны. А философ живет в словах.

Философ – это самое фальшивое, что есть в Существовании, и чем более философичными вы становитесь, тем в меньшей степени вы живете. В таком случае вы думаете о любви, но никогда не любите; размышляете о Боге, но никогда не становитесь божественными. В таком случае вы все время говорите, говорите и говорите, и вся ваша энергия тратится на слова; не остается ни единого мгновения, чтобы войти в Существование.

Чжуан-цзы говорит: «Остерегайтесь всех философий, потому что основа у них одна и та же – они полагаются на слова». А реальность – это не слово. Идите в реальное: вы реальны, Существование реально. Идите в реальное. Не создавайте между собой и реальностью стену из слов, иначе вы не сможете ее преодолеть; вы останетесь запертыми в своих стенах. И тогда будет почти невозможно оттуда выбраться.

Не будьте философами. А каждый и есть философ! Трудно найти человека, который не был бы философом. Кто-то – хороший философ, кто-то – плохой, но каждый человек – философ. Некоторые – более логичные, некоторые – менее, но каждый человек – философ. Выйдите из этой игры – из игры в философию. Только тогда вы войдете в реальность, в Существование.

Достаточно на сегодня?

Глава 8. Черепаха

Чжуан-цзы со своей бамбуковой удочкой ловил рыбу в реке Пу.

Принц государства Чу прислал к нему двоих вице-канцлеров с официальным документом: «Настоящим указом мы назначаем вас премьер-министром».

Чжуан-цзы держал в руках свою бамбуковую удочку. По-прежнему глядя на реку Пу, он сказал:

– Мне рассказали, что есть некая священная черепаха, принесенная в жертву и канонизированная три тысячи лет назад, почитаемая принцем, закутанная в шелк и лежащая в драгоценной усыпальнице на алтаре в храме.

Как вы думаете? Лучше отдать свою жизнь и на три тысячи лет оставить свой священный панцирь в качестве объекта для поклонения в облаке благовоний, или жить как простая черепаха, волочащая свой хвост по грязи?

– Для черепахи, – ответил вице-канцлер, – лучше жить и волочить свой хвост по грязи!

– Идите домой! – сказал Чжуан-цзы. – Оставьте меня здесь волочить мой хвост по грязи.

Каждый ребенок рождается разумным, однако каждый взрослый становится сумасшедшим. Все человечество невротично. Невроз – это не проблема, существующая лишь у некоторых людей, невротичен человек как таковой. И этот невроз создается посредством настолько трудноуловимого механизма, что вы не можете его даже заметить. Он стал бессознательным, он все время на вас воздействует: им окрашены ваше поведение, ваши взаимоотношения, вся ваша жизнь. Но он настолько глубоко проник в ваши корни, что вы не можете обнаружить, откуда возникли ваши страдания, конфликт, беспокойство и невроз.

Необходимо кое-что понять, и тогда эта история станет ясной и очень полезной. Первое: если вы себя осуждаете, вы создаете разделение, и это разделение станет вашим страданием и вашим адом. Если вы себя осуждаете, это означает, что вы осуждаете природу, а победить природу нельзя; это невозможно. Вы – лишь крошечная часть в безбрежном океане природы, вы не можете с ней бороться.

Но все так называемые религии учат вас с ней бороться. Они осуждают природу и приветствуют культуру. Они осуждают природу и говорят: «Это означает вести себя подобно животным, не уподобляйтесь животным!» Все родители говорят: «Не будь похож на животных». Что не так с животными? Животные прекрасны! Но у вас в уме животные – это нечто такое, что нужно осуждать, нечто плохое, порочное, недостойное вас. Вы выше, вы не животное, вы рождены ангелами. А животные – их просто нужно использовать, эксплуатировать; вы к ним не относитесь.

Именно поэтому, когда Дарвин впервые объявил, что человек появился точно так же, как и животные, что он принадлежит к миру животных, против него выступило все человечество. С каждой церковной кафедры, в каждом храме, в каждой мечети его осуждали как еретика. Говорили, что Дарвин учит абсолютно неправильным вещам, что, если ему поверят, вся культура будет утрачена.

Но Дарвин был прав! Человек настолько же принадлежит природе, насколько другие животные, деревья и птицы. Но деревья, птицы и животные не невротичны, они никогда не сходят с ума; по крайней мере, пока вы не поместите их в зоопарк. В зоопарке это случается: животные становятся невротичными. Даже просто быть в контакте с человеком опасно. Человек заразен. Иногда собаки сходят с ума, но этого никогда не происходит, когда они дикие, а только тогда, когда они приручены.

Домашние животные сходят с ума; жизнь с человеком – это жизнь с кем-то неестественным. В дикой природе ни одно животное не совершает самоубийство, ни одно животное не сходит с ума, ни одно животное не совершает убийства. Но с человеком даже животные становятся неестественными; они начинают делать вещи, которые никогда не делали в дикой природе: становятся гомосексуальными, становятся невротичными, убивают, а иногда даже пытаются совершить самоубийство.

Что происходит, когда вы приводите собаку к себе домой? Вы немедленно начинаете ее учить, как будто ей чего-то недостает. Она совершенна! Каждая собака рождается совершенной. Природа дала ей все, что нужно; у нее уже все есть, нет необходимости ее учить.

Что вы делаете? Вы пытаетесь сделать ее частью человеческого общества. И тогда начинаются неприятности: теперь даже собака будет учиться осуждать себя. Если она делает что-то неправильно, внутри она чувствует себя виноватой; появилось осуждение.

Я слышал…

Как-то раз один бездельник, бродяга, пристал к богатому человеку, выпрашивая у него десять центов, хотя бы на чашечку кофе. Богач ответил: «Вы выглядите вполне здоровым, почему вы тратите свою жизнь впустую? Почему бы вам не пойти работать и таким образом помочь себе?»

С глубочайшим осуждением в голосе бездельник ответил: «Что? Помогать такому лодырю, как я?!»

Вы все время себя не принимаете. С самого начала вас научили, что природы недостаточно, что вы должны быть больше, чем природа. И вы старались, но эти усилия закончились крахом – это невозможно, вы никогда не сможете стать больше, чем природа. А если вы будете стараться слишком усердно, то станете меньше, чем природа. Вы никогда не сможете стать больше, потому что природа совершенна: ничего больше не требуется, не требуется никакой шлифовки, никаких усилий, чтобы ее улучшить, – ее невозможно улучшить. Но если вы будете стараться слишком усердно, вы отойдете от совершенства природы и станете невротичным животным. Человек происходит от животных, но он не высшее животное. Он стал невротичным животным.