Дверь обратно - Марина Трубецкая

— Видишь внутреннюю суть свою? — раздался рядом вкрадчивый шепот.

Я молча кивнула.

— А теперь запоминай.

Взбодренные волховским пойлом мозги с готовностью вцепились в это изображение, разложили спираль на составляющие, потом слепили опять вместе. Поняв, что картинка навсегда отпечаталась в моей памяти, но все-таки боясь оторвать от нее взгляд, я сказала, что все запомнила. И немедленно получила оплеуху уже по уху. Вот откуда в таком немощном дряхлом теле столько силы? Взвыв, я схватилась за ушибленное место.

— Ну теперича точно запомнила, — удовлетворенно кивнула головой «Макаренко» гиперборейских кровей, разглядывая деяние рук своих.

Нет, положительно, у Оборотничества ничтожно малые шансы стать моим любимым предметом! А старуха тем временем достала откуда-то из складок одежды точно такой же горшочек, каким оделила ранее остальных, и, вытерев уголком платка слезу, протянула его мне. Карга плакала! Уж не знаю, от переживаний обо мне или у нее просто глаза слезятся от старости. Да вот, говорят, и крокодил плачет, когда жертву свою ест…

— Вот, — шмыгнув носом, сказала она, — внутренний сок лисы. Теперь его запоминай.

Уж не знаю, откуда они этот «сок» набрали; стараясь особо не думать об этом, я уставилась на каплю. Когда появилась цепочка ДНК, запомнила и ее. Но дожидаться физического насилия в этот раз не стала.

— Запомнила, — буркнула я, — а дальше-то чего?

— А сейчас складываешь персты вот так, — она переплела мне пальцы, — и проводишь перед глазами зверя.

Я провела и уже вблизи понаблюдала все этапы оживания животного. Когда лисица окончательно отошла и абсолютно по-собачьи уселась чесать ухо, карга велела, неотрывно глядя лисе в глаза, наложить ее ДНК на мою.

— Вот хорошо. А теперь замещай свои части на ее, а лишнее откидывай.

Это напоминало какой-то пазл и было скорее увлекательно. Когда все элементы встали на свои места, я, с трудом сдерживая довольную улыбку, посмотрела на старуху.

— Получилось.

— Ну и хорошо, а теперь посмотри в зерцало.

Я повернулась. Из зеркала смотрели две абсолютно одинаковые лисицы. Я подошла поближе — в этот раз проблем с передвижением не возникло. Как раз наоборот, в теле чувствовалась какая-то нереальная легкость! Так и хотелось подпрыгнуть повыше, перевернуться и заскакать дурным козлом на четырех лапах. Нюх обострился. Сразу стало понятно, что старая грымза запрятала где-то в одежде свежий медовый пряник.

Так вот, подошла я поближе к зеркалу и с удовольствием осмотрела себя. Лиса из меня вышла знатная. Богатая рыжая шуба, белая грудка, белый же кончик хвоста. Рядом со мной к этому моменту ошивалось уже несколько парных животных. Кое-кто хихикал и переговаривался. Но следует отметить, что и тех, у кого еще ничего не получилось, хватало. Все-таки приятно осознавать, что ты не дурнее многих. Я, чтоб не терять времени, подошла опять к Славуне Леговне:

— А как назад?

— А назад, деточка, так же. Главное, свою внутреннюю суть обратно верни.

Я быстренько в уме восстановила свою цепочку ДНК и, посмотрев в зеркало, убедилась, что стала собой.

— А вы же говорили, что дополнительных предметов не понадобится, — вспомнила я лекцию, — а здесь и горшочек, и глаза.

— Так то для первого раза токмо, — карга подумала и справедливости ради заметила: — Ну или пока не запомнишь. А так — оборачивайся сейчас себе на здоровье без всего этого. — И она широко зевнула, явив миру одиноко торчащий желтый зуб.

Я попробовала. И правда! Притом один раз уже собранный пазл второй раз собрался гораздо быстрее.

— А если не в классе, то как можно другим формам обучиться? — обмахиваясь своим роскошным хвостом, спросила я.

— Ну как, главное — зверушку изловить для образца да жидкости какой ееной добыть.

— Какой?

— Да любой! Хошь слюны нацеди, хошь крови каплю. Моча тоже годится, — она придирчиво рассматривала результаты других учеников. К этому времени почти все уже зверями гарцевали по аудитории, и только парочка неудачников продолжала пялиться в глаза уже утомленных этим действием животных. Среди них я со скрытым злорадством заметила Свиксу. — А будешь мастером, так и в зенки им таращиться незачем станет. Главное — внутреннюю суть разглядеть.

И она посеменила в сторону неудачников, бормоча при этом про сложную внутреннюю суть Свиксы.

Остаток урока мы провели в свое удовольствие, прыгая и гоняясь друг за другом. И только Анебос огорченно сопел в стороне, ему в этот раз досталась ипостась ежа.

Когда урок закончился, народ опять разбрелся по специализациям. Я же, подумав, что с Атеем сегодня и так пообщалась от души, решила это дело прогулять. Так как весь день я пребывала в постоянных переживаниях за Славика, то первым делом со всех ног дернула на спальную поляну.

Когда я влетела туда, от сердца сразу отлегло. Чистый, причесанный и по виду вполне довольный Славик черкал палочкой по расчищенному от травы участку земли. Рядом сидела Чадолюба и довольно поглядывала на малыша. Увидев меня, она поднялась, отряхивая коленки от налипших травинок.

— А мы тут со Славиком буквицы взялись изучать, — сказала она с плохо скрываемой гордостью. — Крошечка, покажи Стеше буковку «аз», — Славик ткнул палочкой в «а» и нарисованный рядом символ , — а теперь «буки» и «веди».

Моя умная зайка показала и надлежащие буквы «б» и «в», и символы, причитающиеся им —  и  соответственно. Эгей! Да так, глядишь, и я глаголицу выучу! Я протянула Славику руку, он за нее схватился, но было как-то заметно, что удовольствия ему от этого мало, потому как смотрел он на Чадолюбу и вторую ручку тянул в ее сторону. Почувствовав укол ревности, я постаралась избавиться от няньки побыстрее, предварительно условившись, что она завтра с утра опять придет. Когда та растворилась в воздухе, я, потоптавшись немного на месте, решила сходить с малышом на прогулку наверх. Черное солнце как-то не внушало доверия, и я подумала, что обыкновенное уж точно ребенку не повредит. Да и Атею на глаза, наверное, стоило все-таки показаться. Мы со Славиком наскоро перекусили и поднялись в Рощу Предков.

Атея в избушке не было, что меня несколько насторожило: уж не меня ли он пошел искать? Малышу тут определенно нравилось, его довольная мордаха так и светилась восторгом, когда он разглядывал дуб с развешанными побрякушками. Я только сейчас обратила внимание, как сильно дерево напоминает новогоднюю елку. Вот чем не игрушки эти разноцветные подвески? Вдруг мне послышались какие-то звуки внутри лачуги. Я заглянула туда. Довольный волхв шуровал там с какой-то утварью. Увидев меня, он пробормотал что-то типа: «Явилась наконец!» И продолжал и дальше возиться в сундуке.

— Да я-то, кстати, давно дожидаюсь, а вот вас-то здесь как раз и не было! — Ложь, конечно, но кто, как говорится, не рискует, тот не пьет потом валерьянку.

— Да здесь я, никуда не уходил, — и он вытаращил на меня наглый серый глаз.

— Стыдно вам, мудрейший, так беззастенчиво врать бедной девушке, — и, вспомнив о Славике, выскочила на крыльцо. Вслед мне неслось что-то типа: «Десница — за десницу».

Славик без меня успел стянуть с дерева что-то очень напоминающее юлу и сейчас сосредоточенно пытался ее запустить, вертя между пальчиками. Вот кто эти цацки разберет, может, они предметы религиозного культа, раз по деревьям развешаны? Я попыталась забрать побрякушку, но малыш сурово нахмурил брови, всем своим видом намекая, что еще чуть-чуть, и придет очередь слезам. Мне же, честно говоря, хватило и вчерашних.

Решив раньше времени горячку не пороть (может, и можно с бирюлькой этой забавляться, раз она так низко висит), а вначале спросить у Атея. Я вернулась в избушку, но волхва там уже опять не оказалось. Первой моей мыслью было, что он пошел опять шастать где-то по потаенным помещениям. И только я развернулась, чтобы выйти, как увидела, что огонь в очаге не горит. Вот такого я точно не припомню. Я осмотрелась получше и вдруг поняла, что избушка-то совсем другая. Лавки, положим, никуда не делись, а вот ни сундуков, ни мешков было не видать, да и само помещение как-то скукожилось. Потолок лежал почти на голове, стены давили. Сквозь пол пробивался мох, да и пахло чем-то не жилым, а сырым и плесневелым.

ЧАСТЬ V

Пожав плечами, я вышла на поляну. Славик уже бросил юлу и стоял рядом, широко улыбаясь. Я пошла повесить обратно цацку, но внутреннее беспокойство не отпускало. Я огляделась… Yeбsterday! Роща-то тоже переменилась! Промеж дубов кое-где появились тополя и ясени. Ничего такого раньше не было! Местные дубы мирились только с соседством кустарника. А сейчас это был простой смешанный лес. Тропинок на привычных местах тоже не оказалось. Схватив малыша за руку, я потащила его по направлению к «лифту» вниз, но, сколько мы ни прочесывали окрестности, так его и не нашли, хотя я даже из бурдючка хлебнула в надежде, что это поможет делу.