Кофе для олигарха. Месть на десерт (СИ) - Геррер Мария

- Мне его просто жаль, - призналась я. – Уверена, Кирилл не настолько слаб, чтобы его сломала ситуация, в которую он попал благодаря нам.

- Не нам, - поправила меня Анжела. – Не нам, дорогуша, а тебе. Это была твоя инициатива с наручниками. Думаю, это стало последней каплей. Впрочем, теперь уже неважно.

- Да, неважно, - эхом ответила я. Неужели в Анжеле нет ни грамма сочувствия к Кириллу? Ведь она так стремилась выйти за него замуж. Хоть что-то должно остаться от прежних чувств?

- Я оказалась в идиотском положении, - Анжела нервно завязала цепочку узлом. - Врач сказал, кома может продлиться до нескольких лет. Нескольких лет, понимаешь? И что мне делать с этим бревном? Ни развестись, ни в суд на него подать. Как сказал адвокат Суровцева, я буду по-прежнему получать мизерное содержание. Просто кошмар! Не вдова и не разведенка. И сделать ничего нельзя. Сколько мне теперь ждать, пока он загнется или очухается? Год, два? А время идет, и никто мне его не вернет.

- Ты уже и с адвокатом поговорить успела? – усмехнулась я.

- Естественно. И со своим тоже. Мне же надо понять, что делать дальше. Даже мой адвокат согласился, что мне остается только ждать. Придет в себя – можно подавать на развод. Нет – ничего не сделать. И почему он не разбился? Всем было бы легче. И сам бы не мучился, и я бы свободной стала. Так что денег я тебе пока отдать не могу, как понимаешь. Нет их у меня.

- Мне они не нужны, - неужели Анжела думает, что для меня так важно получить гонорар?

- Это хорошо, - удовлетворенно кивнула она. – У меня просто голова пухнет. Столько было планов, и все коту под хвост. Все-таки Кирилл – редкий мерзавец. Даже самоубийство до конца довести не смог. Все у него не как у людей. То ему ребенка подавай, то денег на жену жалко. И даже сейчас ухитрился напакостить с моим содержанием. Как жить на те гроши, что он мне выделил? Сколько я с ним мучилась, ты бы знала! И вот такая благодарность. Сволочь, что с него взять.

Анжела достала из сумочки помаду и зеркальце, подкрасила губы.

- Все, я пошла. Дел по горло. Мой адвокат пообещал поискать лазейки в брачном договоре. Но сразу сказал, что надежды мало. Раз не вдова, ничего мне не полагается. Может, повезет и Кирилл помрет в ближайшее время. Эх, и закачу я тогда поминки!

Такого цинизма я не ожидала даже от Анжелы.

- Тебе что, мужа совсем не жаль? – вырвалось у меня.

- А должно быть? – она поправила волосы. – С чего мне жалеть его? Можно подумать, ты сильно расстроена. Не верю, подруга, прости. Пока, пока!

Она помахала мне, развернулась, и ее каблучки весело застучали по кафельному полу.

Глава 31

Вернувшись домой сразу поднялась к Егору. Он сидел за ноутбуком и крутил кубик Рубика.

- Не могу сам собрать его, - пожаловался сын. – Пришлось искать в интернете. Неужели я такой тупой?

- Ты не тупой, - обняла его за плечи. – Это сложная головоломка.

- Ага. И очень интересная. Мне нравится. Написано, что развивает логическое мышление и усидчивость, - кивнул он на монитор. – А еще тут можно собирать разные узоры. Ты знаешь, что проходят международные соревнования на скорость по сбору кубика?

- Слышала, - кивнула я. – Но мне его и за год не собрать. Как дела в школе?

- Норм. Двоек-троек нет, - лаконично проинформировал меня сын.

Я смотрела на Егора и понимала, что он вылитый Кирилл. Похож во всем - в жестах, во взгляде. А внешне вообще копия. Глаза Суровцева, губы, тонкий нос с аристократической горбинкой. От меня только цвет волос – светлый. Зря я не позволила Кириллу увидеть сына. Не стал бы он требовать права на него, уверена. Даже не знаю почему.

Суровцев изменился, из самовлюбленного мажора он превратился в не слишком счастливого мужчину при деньгах и власти. Именно поэтому я сочувствую ему. Может, даже жалею. Хотя ненавижу это чувство. Оно унижает, делает человека слабым, беспомощным. Кирилл не такой. Не верю, что он хотел покончить с собой. Скорее, отвлекся и попал в аварию. Так что доля моей вины в этом есть, как не крути.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Мам, ты чем расстроена? – Егор потянул меня за рукав.

- Все нормально, - улыбнулась ему я и взъерошила ему волосы.

- Ничего не нормально. Ты сейчас заплачешь, я же вижу.

- Ладно, - я с трудом взяла себя в руки. – Разбился мой знакомый. Он в больнице. Давай завтра сходим к нему?

- Зачем? – удивился Егор. – Я больницы не люблю. Когда ходили навещать дядю Толю мне всегда было страшно. Можно я не пойду?

- Хорошо. Мы не пойдем, - и правда, зачем тащить ребенка в больницу?

Я знала ответ. Возможно, это последний шанс для Егора увидеть своего непутевого отца.

Но Егор понял, что для меня это важно.

- Когда мы ходили к дяде Толе я был еще маленький и глупый. Я пойду с тобой. Ничего там страшного нет. Больница — это та же поликлиника. Врачи, лекарства. Только люди там ночуют. Не люди, пациенты, - поправился Егор.

Какой у меня мудрый сын! Я с благодарностью обняла его.

* * *

На следующий день я забрала Егора после школы, и мы поехали к Кириллу.

- Ты ничего не купила своему знакомому? – удивился сын, когда мы вышли из машины. – Надо было яблок и виноград купить. Они всем нравятся.

- Мой знакомый без сознания. Он ничего не ест, - я взяла Егора за руку, и мы пошли по длинной аллее, ведущей с парковки к больнице. – Просто лежит, будто спит.

Стая синичек вспорхнула при нашем приближении с рябины. Ягод на ней почти не осталось, птицы все склевали за зиму.

- Он не говорит? И ничего не слышит? – удивился Егор.

- Врач сказал, возможно, он слышит. Но говорить не может.

- Жаль. Наверное, это скучно.

Поднялись в палату. Там никого не было. А что сидеть рядом, если больной ни на что не реагирует?

Егор опасливо покосился на мониторы.

- Мам, это что? – прошептал он.

- Это специальное оборудование. Оно отслеживает состояние больного.

- А что за красная кнопка? – допытывался Егор.

- Чтобы можно было вызвать врача в критической ситуации.

- Так он же не может, раз без сознания.

- Медсестра может. Она часто сюда заходит.

- Тут противно пахнет лекарствами. И очень тихо, - поежился сын. – Все-таки я не люблю больницы…

- Я и не люблю. Но тут помогают людям выздороветь.

- Знаю. Это друг дяди Толи? – Егор подошел к постели.

- Нет, это мой знакомый.

- У тебя мало знакомых. И почти все друзья дяди Толи. Этого я ни разу не видел.

- Мы были знакомы давно, десять лет назад.

- Почему тогда ты к нему пришла? Мам, ты не просто так привела меня сюда, - Егор пытливо посмотрел на меня снизу-вверх. – Кто это? Почему мы пришли к нему?

Я никогда не говорила с Егором о его отце. Старалась избегать этой темы. И вот пришло время рассказать правду.

- Хорошо, ты уже взрослый, и должен знать. Это твой отец.

Егор замер и с удивлением уставился на меня.

- Ты говорила, он давно умер.

- В каком-то смысле, - замялась я. – Это сложно объяснить. Я тебе потом расскажу.

- Он нас бросил? – спросил Егор напрямик.

- Нет. Он не знал о тебе.

- Почему? – Егор подошел к постели и внимательно смотрел на Кирилла.

- Я не сказала. Так получилось.

- Значит, он про меня и сейчас не знает, - вздохнул Егор.

- Знает. Просто не успел познакомиться с тобой. Я не позволила.

- Он плохой человек?

- Я его почти не знаю. Может, и не плохой. Мы были знакомы давно. С годами люди меняются. Тогда он обидел меня. Очень сильно. А теперь мне его жаль.

- Мне тоже его жаль, - вздохнул Егор. – Я оставлю ему кубик Рубика? Он придет в себя и сможет покрутить его. Это полезно для мозгов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я улыбнулась, едва сдерживая слезы:

- Конечно, я не против.

Мозги Кириллу точно надо подправить. Но для начала ему предстоит выкарабкаться с того света.

- Когда он выздоровеет?