Henker - Палач - Олег Борисов

— Тогда — ошейник сам цепляй, без него — никак. Не хватало еще, чтобы твоя гадость удрала и начала здесь клиентуру рвать, — довольно кивнул Арго и тут же зашептал карлику на ухо: — Зови младшеньких, они еще сегодня не выступали. Пусть своих бульдогов тащат, пусть покажут, что такое высший класс…

Покрутив в руках стальное кольцо, Клаккер отрегулировал зазоры, приоткрыл горловину мешка и ловко нацепил железку на тонкую шею будущего «гладиатора». Потом подошел к клетке, развернулся к трибунам и прокричал, пряча усмешку в уголках глаз:

— Ну что, господа ночные жители, кто на мою зверушку готов монетой подписаться? Кому денег не жалко?

Скрипнула дверь, и на бурый от засохшей крови пол шлепнулась нескладная тварь, больше похожая на рахитичную собаку с облезлой шкурой и космами нечесаных волос на загривке. Худые бока топорщились тонкими ребрами, кривые лапы с трудом поддерживали нескладное тело. Даже морда походила на безвольно висящий кожаный передник мясника, украшенный по краю вереницей мелких зубов. По сравнению с только что дравшимися на арене монстрами боец палача выглядел совершенно не презентабельно.

С трибун засмеялись, послышался свист. Но Клаккер лишь подцепил багор и острым концом подтолкнул животину поближе к центру клетки. Потом встал рядом с распорядителем и поинтересовался:

— Ну, как оценишь?

Карлик важно поправил котелок и протянул:

— Люди оценят. Сейчас другая сторона свое зверье выставит, тогда и посчитаем. Но сегодня твои не пляшут, честно говорю.

Охотник распахнул полушубок и стянул шлем с бритой налысо головы. Обмахиваясь им, как веером, прокомментировал:

— Люди? Да ладно, будто я не знаю, как вы тут народ морочите. Не успеет первый из крикунов глотку продрать, как заводилы орать начнут: «слабый зверь, барахло притащили, морде выиграть без вариантов». И пока лохи билетики на мусорных бойцов скупают, серьезным монстрам порошком задницу скипидарите. С такой поддержкой кого угодно порвешь, лишь бы побыстрее подохнуть.

— Раз такой умный, чего пришел? Приперся, понимаешь, на честных людей наговариваешь, — насупился коротышка, потом попытался сохранить реноме. — Сам зверя приносишь, сам риски оцениваешь. На арене — все честно. Кто кого съел — тот и прав. Не нравится — топай, силком не держим…

— Подзаработать хочу, — осклабился палач, разглядывая суету в другом конце зала. — Попробую раз-другой, может постоянным клиентом стану.

Шестеро здоровенных охранников тем временем подволокли к клетке две твари, похожих друг на друга как одно отражение: до полутора метров в холке, множество лап под бронированными боками, вереница острых шипов по хребту и злобно щелкающие клешни по бокам оскаленных морд. Гибрид мокрицы-переростка и краба из ночных ужасов.

Полюбовавшись на вытаращившегося палача, карлик весело расхохотался и покровительски похлопал мужчину по плечу:

— Вольные бои, все честно! И деньги назад не возвращают, охотник. Поэтому — лучше бы ты сначала с народом наверху посидел, что к чему посмотрел. Но — сам напросился, за язык никто не тянул…

Одернув засаленный фрак, коротышка вскочил на тумбу и заорал в зал, перекрывая налетающий волнами шум:

— Разминка! По просьбе любимого гостя, защитника Города и его окрестностей! Для нашего друга, только сегодня! Пара улиток от господина Жэра против собачки господина Клаккера! Не больше сотни на улиток, уважаемая публика! Ставки… Начали!

Арго поболтал стаканом, затем вылил остатки спиртного в рот. Сидевший рядом собеседник лишь чуть поморщился, уловив тяжелый запах.

— Зря вы погонника впустили.

— Он сам себя впустил. С таким бодаться — прямая дорога в могилу. Да и не работает он в полиции, у них отдельная кодла, с Тенью грызется.

— По мне — одним миром мазаны… А умнику давно пора крылышки подрезать, чтобы под носом не мельтешил.

Хозяин подвала скривился, разглядывая последние приготовления к бою:

— Общество Города решило не трогать охотника. От него пока пользы больше, чем вреда. Вот лето придет, нечисть окончательно законопатят — тогда и разберутся. Я же раньше самых прытких в петлю не полезу. Сказано — пусть небо коптит, значит так тому и быть.

— Ну-ну, — усмехнулся гость. Потом неожиданно достал из кармана золотую монету. — Готов поспорить, что погонник финт какой выбросит. У него завсегда туз в рукаве. Спорим?

— Да ладно, — засмеялся бывший медвежатник, любуясь двумя «улитками», зажавшими в клещи одинокого врага. — Хотел гость по-быстрому деньжат срубить, да вот незадача, сел с шулерами в карты играть и проигрался… Даже спорить не буду.

Тварь Клаккера тем временем повернула морду к одному противнику, распахнула безразмерную пасть и заглотила монстра целиком. Мотнула головой еще раз, клацнула зубами — и сожрала второго. Две секунды — и поединок закончился, породив мертвую тишину в зале. Потом ошарашенные зрители заорали, кто-то радостно проверещал: «Я же говорил, говорил! Как мы угадали!», и в прокуренном подвале воцарился бедлам.

Собеседник онемевшего Арго медленно поднялся и процедил, назидательно ткнув острым пальцем в плечо:

— Этот лох шулеров разденет догола. И провернет у тебя под носом любую авантюру. А ты лишь будешь сидеть и глазами от удивления хлопать… Завтра в «Могильщике» встретимся, в обед. Не хочу больше здесь мелькать. Слишком странные у тебя клиенты гостят…

Клаккер тем временем достал из кармана новый мешок, размером куда как больше первого, и полез в клетку, пихать туда раздувшуюся от добычи тварь. С трудом выволок «зверушку» наружу, вернул охране ошейник и присел рядом с коротышкой, которого осаждали разъяренные зрители: ждать, когда выплатят честно заработанный выигрыш.

Ввалившись в кабинет, довольный палач сгрузил на свой стол гору пакетов со снедью и направился к приоткрывшему глаз кроку. Последние дни между ними установились на удивление дружеские отношения. Пропадавший в разных странных местах Клаккер приносил в карманах любимые угощения: то крысу, то остатки паука, то целую коробку сушеных тараканов. Талисман службы Сыска Теней с большим удовольствием жрал обитателей канав и помоек, чем творог и сметану, которые пытался предложить ему Шольц. Видимо, сказывалось долгое детство и юность крохотного монстра, проведенные без присмотра на улицах Города. В ответ на угощения охотник получил право чесать раскормленное брюхо и теребить хвост, выросший толщиной почти с руку взрослого мужчины.

В этот раз в клетку торжественно передали закопченную до каменного состояния рыбину, подернутую корочкой плесени. Дар был принят с благосклонным ворчанием, и в зеленый бок тут же вонзились острые зубы.