Снегурочка для олигарха (СИ) - Бессмертная Майя

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Моё сердце будто сжали стальной рукой. Никакой заботы мой сынок никогда не чувствовал.

— Ну, ничего. Мы с тобой, наконец, встретились, и теперь, я буду всё время о тебе заботится, привыкай.

Марат кивает, и с радостью набрасывается на угощение. Я пододвигаю к мальчику блюдце со сметаной, и подмигиваю ему.

— Макай драник, вкуснее будет.

Сын смущённо улыбается. Вот, правду говорят, что путь к сердцу мужчины, лежит через его желудок. А мой сын, пусть и маленький мужчина, но совсем не избалованный вниманием. Так что любовь и ласка постепенно сделают своё дело.

Кашель вновь накатывает на меня. Удушающий, влажный, сильный, и я мгновенно потею. На лбу выступает испарина, а руки трясутся, как у алкоголика.

— Вам плохо? Может, вызвать врача?

Пытаюсь улыбнуться, чтобы не нервировать мальчика:

— Нет-нет, не надо. Да и праздники сейчас, какой врач придёт? В рабочий день постараюсь взять отгул, и пойду ко врачу.

— А где вы работаете?

— В библиотеке.

Марат удивлённо поднимает брови вверх. Нет, ну почему моё рабочее место вызывает у всех смех и недоумение?

— Библиотека? Но это же скучно! Я думал, они уже давно все закрылись. Сейчас же есть интернет. Всё, что угодно, можно найти именно там.

— Знаешь, я выучилась на врача, но работать по профессии, не пошла — осела в библиотеке. И знаешь, почему? Чтобы найти тебя. Я много времени проводила за подшивками газет и журналов, просматривала интернет — страницы, в надежде увидеть тебя. Я, конечно, не знала, как ты выглядишь, но я искала мальчика с родимым пятном.

Сын выслушивает моё объяснение спокойно, а затем сводит брови на переносице:

— Значит, это правда? Вы действительно хотели меня найти?

Киваю, и снова закашливаюсь.

— Очень. В последние годы я стала все Новогодние праздники проводить в детских домах. Переодевалась в Снегурочку, покупала нехитрые подарки и поздравляла одиноких детишек.

— Но почему? Вы искали меня?

Пожимаю плечами.

— Я знала, что тебя усыновила семья из Москвы. И, скорее всего, так я пыталась искупить свою вину за то, что когда-то бросила тебя в детском доме.

Из глаза мальчика выкатывается слезинка. Боже, она для меня дорога, просто бесценна! Я смогла не только рассказать ему обо всём, но и затронула его за живое! Он услышал меня!

Марат быстро смахивает слезу, опуская глаза в стол, и принимается за очередной драник. Пусть кушает, я не буду его больше тревожить. Если у мальчика появятся ещё вопросы — он обязательно спросит.

— Давай сейчас поедем в Торговый центр, прогуляемся, купим что-нибудь.

Сын зажат. Кажется, он не знает, как себя вести. А может, для него поездки по магазинам — тоже в диковинку?

— Вы же плохо себя чувствуете. Лучше остаться дома.

— Спасибо за заботу, дорогой.

Я ласково треплю мальчика по тёмным волосам. Они жёсткие на ощупь, точь-в-точь, как у Пашки.

— Но нам действительно нужно в магазин. Следует подумать, как нам сделать перестановку в квартире, тебе нужна своя комната. Я перееду в гостиную, а ты будешь жить в отдельной комнате.

У Марата расширяются глаза, и он судорожно сглатывает слюну:

— Я сам всё выберу?

— Ну, конечно. Когда ты жил с приёмными родителями, у тебя была ведь своя комната?

— Да, но Настя всё покупала сама, то, что ей нравилось. Она всегда говорила, что у меня нет вкуса. И повторяла — твои родители, наверняка, были нищими. Ведь гены передаются! У тебя деревенские вкусы!

Я чуть не задохнулась от этого изречения, и с силой хлопнула по столу:

— Может, я и выросла в бедной семье — меня, после смерти родителей, воспитывала бабушка. Но я никогда бы не стала унижать ребёнка! Решено, собирайся! У меня сейчас не очень много наличных денег, но хоть что-то, мы обязательно тебе сегодня купим.

Беспрестанно кашляя, я кидаюсь в свою комнату — одеваться. Знать бы, сколько попроси за свои услуги Илларионов, уже бы поняла, сколько можно потратить на мебель в новую комнату Марата.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Оглядываю выцветшие обои «в цветочек», отошедшие сверху от стены. Нет, пожалуй, для начала — нужно сделать ремонт. К мальчику в гости, наверняка, захотят придти его друзья — Саша и Серёжа, и у него должна быть полностью отремонтированная комната.

Выходим из подъезда, и направляемся в сторону метро — там есть большой Торговый Центр, на одном из этажей которого располагается огромный магазин. Вот туда-то мы и направимся — пусть сын выберет обои в свою новую комнату.

Сильно вспотев, то ли от напряжения, то ли от поднявшейся температуры, я снимаю с головы шапку. Мои светло-русые волосы распадаются водопадом по плечам, и я подмигиваю мальчику:

— Идём! Какого бы цвета ты хотел обои?

— Не знаю. А какие можно?

— Любые! Я сама поклею — в детстве не раз клеила обои вместе с бабушкой. Так что ничего, справлюсь. А ты будешь мне помогать, хорошо?

Мы влетаем в магазин, и Марат начинает ходить мимо витрин с обоями. Видно, что мальчишке это в диковинку — наверное, раньше он не бывал в подобного рода магазинах.

— Посмотрите!

Сын останавливается у одной стены с рулонами, и восторженно тыкает пальцем. Я приближаюсь, и осматриваю — на листе бело-синего цвета изображён хоккеист с клюшкой и шайбой.

— А можно такие?

— Ты любишь хоккей?

— Ага, обожаю! Смотрю все матчи! У меня даже любимая команда есть — Динамо!

Улыбаюсь — отлично, мы начинаем узнавать друг друга. Надо запомнить — куплю мальчику билет на хоккей, порадую его.

— Так можно мне такие обои?

— Ну, конечно! Одну стену, акцентную — сделаем с хоккеистом, а остальные, четыре — спокойного оттенка, чтобы глаза не уставали. Согласен?

Марат не против — он быстро соглашается, и мы вместе продолжаем выбирать обои для оставшихся стен.

Наконец, уставшие и довольные, заходим перекусить в кафе. Я очень устала — кажется, потратила все свои оставшиеся силы на поход по магазину. Но, зато добилась своей цели — сын доволен и счастлив. У него в руках — несколько рулонов обоев для будущей комнаты.

— А когда мы начнём ремонт?

Мальчик откусывает большой кусок котлеты, и говорит с набитым ртом. Я ласково обнимаю его — как приятно, что глазки сына светятся счастьем.

— Подожди, нужно убрать мебель из комнаты, сделать перестановку. Ведь сейчас в этой комнате — моя спальня. Я сейчас потихоньку разберу свои вещи, потом мы пригласим грузчиков, и уберём всю мебель.

Марат кивает, и принимается за еду. Я опускаю глаза в стол, и пытаюсь унять дрожь в руках — только бы мальчик не заметил моего плохого состояния, я не хочу его нервировать.

Мы ещё немного прогулялись по Торговому Центру, но я уже не в силах наслаждаться этим — вся вспотела, как мокрая мышь.

— Вам плохо? А я хотел вон в том автомате поиграть.

Сынок тыкает пальчиком в игровой автомат, доверху забитый игрушками. Я оглядываюсь в поисках скамейки — отлично, там есть свободная. Сую мальчику несколько монеток:

— Иди, поиграй, а я отдохну пока.

На трясущихся ногах похожу к лавочке, и устраиваюсь рядом с молодой девчонкой, которая старательно красит пухлые губки. Весь мой лоб покрыт капельками пота, а конечности трясутся — наверное, я произвожу ужасное впечатление.

Девчонка с брезгливым выражением лица смотрит на меня, быстро убирает косметичку в свою маленькую сумочку, и, фыркая, отходит подальше. Представляю, что она обо мне подумала.

Но, к сожалению, я серьёзно больна.

Через пару минут Марат прибегает с призом в руках — ему удалось выбить из автомата яйцо с сюрпризом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Сейчас откроем!

Он с азартом раскрывает пластиковое яйцо своими длинными тонкими пальцами, и достаёт оттуда металлическую машинку ярко-красного цвета.

— Ух, ты, Феррари! Смотрите, какая классная!

Киваю. Чудесно, что мне, в очередной раз, удалось обрадовать ребёнка.