Снегурочка для олигарха (СИ) - Бессмертная Майя

А когда Павел Иванович объявит мальчику о том, что он его настоящий отец, Марат вообще и думать обо мне забудет!

— Ну, вот и славно, уходите. Навестить больную и привезти необходимые вещи можно будет завтра, с двенадцати до двух.

Врач выталкивает посетителей из палаты, но мальчик, ухитрился подбежать ко мне. Я провожу трясущейся потной ладонью по его прохладной щеке:

— Ты приедешь завтра ко мне?

— Конечно. Ты же моя мама. Теперь я буду о тебе заботиться.

— Не ругайся с Павлом Ивановичем, хорошо?

Марат кивает и чмокает меня в щёку. Я закусываю губу, и провожаю его удаляющуюся фигурку глазами. Слеза умиления скатывается по моей щеке. Позвоню Пашке вечером, попробую с ним поговорить по телефону.

Интересно, под видом кого олигарх собирается привезти мальчишку в свой дом? Насколько я поняла, у него и так куча проблем — пьющая жена, приехавшие тесть с тёщей, избалованная дочь. Только моего Марата им ещё и не хватало!

Полежав немного, я всё-таки, смогла встать и переодеться в свободную одежду — сын положил мне в пакет мой домашний халат, уютные тапочки, полотенце и зубную щётку.

Заботливый мой!

В палату входит медсестра. Тощая, словно спица, она орлиным взглядом оглядывает меня с ног до головы и выдыхает:

— Это вы тут у нас всё отделение переполошили?

— Я не знаю, о чём вы говорите.

— Ну, как же. Это же ваш муженёк час назад разнос заведующему устроил! Сейчас вам и телевизор, и чайник принесут. Всё для вас.

— Мой муж заплатил за все удобства. Так что и вам следует помалкивать и улыбаться!

Я хриплю последнюю фразу и устало устраиваюсь на кровати. Вот ещё! Не позволю в себя тыкать!

— А я тебе сейчас укольчик болючий поставлю, посмотрю, как ты запоёшь! Ишь, фу-ты, ну-ты, ножки гнуты! Здесь обычная муниципальная больница. Хочешь вип — палату, езжай в другую! У нас тут простые люди лечатся, без прибабахов.

Молчу. Сдам анализы, и с готовым диагнозом попрошу перевести меня в другую больницу. Я просто не смогу тут лежать. Из-за Пашкиного отношения и ко мне тут будут относиться так же — никто не будет целовать мне руки, как он надеялся. Наоборот, будут только завидовать и злиться.

Медсестра машет на меня рукой, и возвращается со шприцем в руках.

— Заголяйся! Жаропонижающее тебе поставлю. Лекарства у нас простые, советские. И шприцы тоже. Золотых нет, уж простите.

— Что, прям советские лекарства? Изготовленные ещё при СССР? Так они, небось, негодные?

— А вот мы на тебе сейчас и проверим!

Я понимаю, что она просто издевается надо мной, но стойко продолжаю молчать, оголив ягодицу.

— Тут направления на мочу и кровь. Сдашь мочу с утра, до восьми, на посту у меня оставишь. Потом кровь пойдёшь сдавать, с восьми. Перед этим не есть!

— Хорошо.

— Спокойной ночи!

Она щёлкает выключателем у двери, и уходит, громко хлопнув дверью. Я морщусь, пытаясь перевернуться на бок. Место укола доставляет мне дискомфорт, лежать я никак не могу.

Кое-как встав с кровати, подхожу к столу и набираю номер олигарха.

— Как ты там?

— Меня тут все ненавидят по твоей вине! Только что медсестра поставила болючий укол, всю задницу жжёт.

Смех мужчины ставит меня в тупик.

— Ну, а что ты хотела, Снегурочка? Бедные всегда ненавидят богатых, это правда. И стремятся побольнее укусить, разве ты не знала?

— Я хочу попасть в другую больницу, мне тут не нравится!

— О, капризы пошли. Ты приехала лечиться? Чудесно, лежи и лечись!

Я в ступоре. Пашка не хочет забрать меня отсюда? Но, как же так? Сначала он повёл себя так, что против меня ополчился весь персонал, а теперь хочет, чтобы я это всё выслушивала. Это что, месть?

Сглатываю слюну. Ладно, потерплю.

— Как Марат? Надеюсь, ты ничего не рассказал мальчику?

— Нет, я решил, что это должна сделать ты. Заодно и мне всё расскажешь. Я до сих пор не понимаю, как у тебя хватило наглости так долго скрывать от меня рождение ребёнка!

— Я не скрывала. Или ты забыл, что просто поимел меня на дискотеке в ночном клубе, и смылся?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я не смывался! Наоборот, ты убежала первой, даже имени своего не сказала. А я потом пытался тебя найти, извиниться, поговорить. Но не смог — я же ничего о тебе не знал!

— Я тоже о тебе ничего не знала.

— И ты не сделала аборт, почему? Тебя ведь изнасиловал незнакомый парень. Я тут поговорил с Маратом, и понял, что он воспитывался в приёмной семье. У меня к тебе по этому поводу тоже есть вопросы. Интересно, тебя совесть не мучила?

Я чуть не задыхаюсь от нахлынувших на меня чувств. И это олигарх говорит что-то про совесть? Неужели, ему знакомо это чувство? Уж если я такая плохая мать, то и он не лучше!

Но это не телефонный разговор. Лучше перевести тему, иначе я наговорю мужчине гадостей, и он запрёт сына в особняке, подальше от меня. Мне нельзя с ним ссориться.

— Как твоя жена восприняла появление незнакомого ребёнка? Насколько я поняла, она очень ревнива. И могла сразу догадаться, что вы с ним — родственники.

— Лилия? Её нет дома. Тесть положил свою доченьку в наркологическую клинику, на неделю. Надеется закодировать её от алкоголизма. В доме — только тёща и Василиса. А они очень хорошо приняли Марата.

— Понятно.

Отключаюсь. Пока всё складывается неплохо. Мальчик познакомился со сводной сестрой, и, надеюсь, они подружатся. У них похожие судьбы — они, практически, оба растут без родителей.

Ставлю мобильный телефон на зарядку, завожу будильник, и укладываюсь в постель. Надеюсь, завтра мне станет намного лучше.

Глава семнадцатая

Противный писк будильника.

Я нехотя открываю левый глаз, и испуганно оглядываю розовые обои под покраску. Где я?

Сажусь на кровати, которая жалобно скрипит под тяжестью моего тела, и обвожу глазами помещение. Ах, ну да, я же в больнице.

Что-то в последнее время я стала плохо соображать — надеюсь, это просто следствие болезни.

Но, пока я спала, моя палата чудесным образом преобразилась. На столе стоит телевизор с плоским экраном. На окне — микроволновая печь и чайник. Всё новенькое, с рекламными наклейками.

Значит, пока я спала, предприимчивый врач всё быстро обставил. Интересно, как так быстро он умудрился всё провернуть?

Встаю с кровати, и, ощущая вселенскую слабость, иду в санузел. Ах, да! Мне же нужно сдать мочу!

Отправив баночку вместе с направлением на пост, я плетусь в процедурный кабинет. Сейчас, злобная медичка, наверняка, высосет из меня всю кровь.

— Ну что, принцесса, видела дары? Это наш Яков Семёнович расстарался для тебя. Ночью доставили, он быстренько тебе всё и принёс.

— Видела.

Я спокойно киваю, и подаю руку для укола. Медсестра прищуривается, внимательно оглядывая меня и начинает протирать локтевой сгиб ваткой, смоченной спиртом:

— Я вот только одного не могу понять — если ты такая богатая, отчего ж в нормальной больнице не лечишься?

— Так получилось.

Я пожимаю плечами, и закрываю глаза — не хочу видеть, как берут кровь. Медсестра хмыкает, и вводит иглу в мою вену.

…………………………

— Ну-с, голубушка, давайте, я вас послушаю.

Врач бодрым шагом входит в мою палату, и снимает с шеи стетоскоп. Я снимаю с себя футболку. Яков Семёнович начинает напряжённо водить по моей спине, и прислушиваться к звукам.

Наконец, он крякает:

— Бронхи мне ваши не нравятся. Сейчас позавтракайте, возьмите на посту у медсестры вашу карту, и ступайте на рентгенографию лёгких. Там посмотрим.

Киваю.

Завтрак был удивительно невкусным, хотя я обычно неприхотлива к еде. Но холодная, склизкая каша не вызвала у меня никаких ощущений, кроме отвращения. Выпив только стакан очень сладкого чая с куском простого батона, я вернулась в свою палату.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Эй, ты куда? Позавтракала — дуй на флюорографию! Врач тебя до обеда ждать не будет!

Медсестра окликает меня, размахивая моей картой. Я вздыхаю. Если они все думают, что от одного укола жаропонижающего, мне мигом стало легче — они ошибаются.