Снегурочка для олигарха (СИ) - Бессмертная Майя

Погрузившись в невесёлые мысли, направляюсь в обратный путь.

……………………………..

— Ура, ты пришла!

Марат кидается ко мне с широкой улыбкой на лице, и я заключаю мальчика в свои объятия. Интересно, как скоро он будет называть меня «мама»? Мне бы очень хотелось услышать это поскорее.

— Как у тебя дела, дорогой?

Я прижимаю к себе сына, и подхожу к кровати — мне нужно сесть, приключение в кабинете флюорографии отняло у меня много времени, сил и нервов. Вон — обед пропустила из-за этой нервотрёпки, уже час дня! И, наверняка, меня тут отдельно кормить никто не будет.

— Нормально. Вот, мы с Павлом Ивановичем привезли тебе разных вкусняшек, чтобы ты не голодала. Говорят, в больнице отвратительно кормят!

Я вспоминаю склизкую кашу, поданную сегодня на завтрак, и грустно киваю.

— Это хорошо, вы молодцы. А то обед уже прошёл, а я до сих пор голодная!

Олигарх стоит у окна, скрестив руки на груди, и внимательно слушает наш разговор, прищурив свои серые глаза.

Я поднимаю на него взгляд:

— Привет.

— Привет. Тебе лучше?

— Анализы сдала, флюорограмму сделала. Там лёгкое затемнено левое. Но, это ничего. Думаю, несколько дней — и меня поставят на ноги. Но я не хочу тут так долго находиться. Мы с Маратом задумали сделать ремонт в комнате.

— Ты думаешь, вы будете жить в твоей квартире?

Мужчина сводит брови к переносице, и я содрогаюсь — его лицо приобретает суровое выражение. Что он имеет ввиду? Что хочет отобрать у меня ребёнка?

— Думаю, да.

— Мы поговорим обо всём после того, как ты выйдешь из больницы. Думаю, здесь не самое лучшее место для обсуждения наших личных вопросов.

Киваю. Мужчина даёт мне отсрочку, чтобы я всё хорошенько обдумала? Но мне не нужно ничего обдумывать, я уже для себя всё решила — Марат будет жить со мной, а Пашка, если хочет, может участвовать в жизни сына — навещать его, забирать к себе на выходные. Ведь разводиться с Лилией он не собирается.

Впрочем, о чём это я думаю? Даже если мужчина уходит из семьи к любовнице, то только в пяти процентах случаев, он не вернётся обратно в семейное гнездо. Потому что любовница — такая же обычная женщина, к которой нужно притираться, выслушивать скандалы и упрёки. А жена — уже родная душа.

И, хоть Лилия Иннокентьевна — не самая лучшая супруга, но их с Александровым многое что связывает. И, в основном, конечно — это деньги. Павел Иванович ясно дал мне понять, что не готов к разводу — по брачному договору он лишится очень многого.

В палату входит врач и обводит взглядом собравшуюся в палате компанию.

— Добрый день. Ну что ж, я уже получил некоторые результаты исследования. Как я и думал, у вас острая форма пневмонии, левое лёгкое затемнено, но не сильно — вы вовремя обратились к нам. Сейчас к жаропонижающему и антибиотикам мы подключим витамины, и думаю, за десять дней, поставим вас на ноги.

— Десять дней?

Я обваливаюсь на подушку. В мои планы не входило, так долго лежать в больнице.

— Ну, а что вы хотели?

Врач разводит руками, и осматривает палату:

— Лежите, отдыхайте, смотрите телевизор. Вас навещают родственники, привозят вам еду. Не больница, а санаторий!

Хмыкаю.

— Не надо мне такого санатория! Я полежу до конца недели, а в пятницу выписывайте меня домой. Сама буду себе уколы ставить.

— А вы сможете?

— У меня медицинское образование. Правда, по профессии я не работала ни дня, но укол в задницу сама себе легко поставлю.

Доктор разводит руками, и удаляется из палаты. Видно, он не хочет больше с нами связываться.

— Почему ты не хочешь нормально вылечиться?

Пашка цокает языком и сверлит меня серыми глазищами. Но я не дам себя в обиду — если врач заартачится, придётся сбежать. Я не останусь тут так надолго!

Тут у олигарха звонит телефон. Он внимательно смотрит на экран, и морщится:

— Это из наркологической клиники. Извините, мне нужно поговорить.

Он отворачивается к окну, и прикладывает мобильный к уху. А ко мне на кровать садится мальчик. Я прижимаю его к себе, и провожу рукой по тёмным, жёстким волосам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты познакомился с Василисой?

— Да. Она прикольная, хоть и девчонка. А знаешь, сколько у неё игрушек? Целая комната! В три раза больше твоей палаты.

— Здорово.

— Правда, там, в основном, всякие куклы и пони. Но там есть крутой поезд с вагонами и огромные рельсы! Их как хочешь можно прокладывать! Я вчера весь вечер играл!

Целую мальчика в макушку. От него пахнет шампунем и какой-то выпечкой. Наверняка, заботливая Асмик приготовила что-то вкусненькое для моего ребёнка.

— Знаешь, мы с Василисой отлично поладили. Сначала она показалась мне капризулей, но потом я понял — она так же одинока, как и я. Павел Иванович вечно на работе, мама у неё умерла. А мачеху она терпеть не может, называет её пучеглазой жабой.

— Ну, у тебя теперь есть настоящая мама, ты теперь никогда не будешь одинок!

Покрепче прижимаю сынишку к себе, чтобы он почувствовал тепло моего тела. Мальчик кивает и заглядывает мне в глаза:

— Правда? Ты больше не бросишь меня?

— Никогда!

Целую мальчика, и перевожу взгляд на Пашку — мужчина стоит с перекошенным от злости лицом и внимательно слушает невидимого собеседника. Интересно, что его так разозлило? И о чём идёт разговор?

— Вы — идиоты! Как можно было это допустить?

Я округляю глаза. По всей видимости, в клинике что-то произошло, и это взбесило олигарха не на шутку.

— Где её теперь искать? Чтоооо?

Лицо мужчины вытягивается, и я покрепче прижимаю к себе сынишку — уж очень страшным выглядит Пашка в гневе!

— Где она взяла кокаин? Вы шутите? Как может больная, помещенная в клинику, накачаться наркотиками прямо в палате? Я приеду, три шкуры с вас спущу! Разве для этого я плачу вам такие деньги? Ждите!

Он отключается и тяжело дышит, смотря в окно. Не двигается, но я вижу, как он напряжён — готов в любую секунду взорваться. Облизнув пересохшие губы, я решаюсь всё-таки завести с мужчиной разговор. Наверняка, ему нужно сейчас выговориться.

— Что-то случилось?

— Ты не представляешь! Лилия сбежала!

— Опять?

Я вспоминаю, что Пашка рассказывал мне, что его жена уже однажды сбегала из частной клиники. И вот, она повторила этот финт во второй раз.

— Снова! Но ты не думай, я не такой дурак! Это другая клиника, с ней должен был постоянно находиться её отец!

Мужчина охает и щурит глаза:

— И не просто сбежала! Она умудрилась откуда-то раздобыть наркотики! И нанюхалась! На тумбочке в её палате обнаружили несколько граммов кокаина!

Я прижимаю руки к щекам:

— Боже, какой ужас!

В моей душе поднимается паника. Женщина, возможно, в ярости — муж отправил её в наркологическую клинику. Да ещё и под воздействием наркотика! Она может устроить что угодно! Что будет, если она сейчас приедет в особняк? Хорошо хоть, Марат со мной. Я очень не хочу, чтобы ему пришлось познакомиться с этой неадекватной.

— Подожди!

Александров взмахивает рукой, быстро набирает чей-то номер, и я вслушиваюсь в каждое слово. Ноздри мужчины раздуваются, а губы сжаты в плотную нитку.

— Мой любезный тесть, вы в курсе, что ваша дочь только что сбежала? Да, из клиники! Мне минуту назад звонил главврач! Вы же должны были быть рядом с ней! Что?

Молчание. Мужчина вслушивается в ответ отца Лилии Иннокентьевны, и его лицо багровеет. Как бы олигарха удар не хватил!

— И вы в курсе, что она была под кайфом? Да, эта сучка где-то раздобыла кокаин и снова нанюхалась! Что вы её привезли?

Руки Александрова ходят ходуном, и он сжимает их в кулаки. Наверное, если бы рядом был его тесть — он тотчас бы превратил его в грушу для битья. Интересно, что такого привёз Лилии Иннокентьевне её отец?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ей, наверняка, кто-то помог сбежать! Хорошо, я выезжаю. Встретимся в клинике. И молите Бога, чтобы её нашли!