Изнанка психосоматики. Мышление PSY2.0 - Михаил Филяев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Последний день супервизии посвящён прокачке профессиональных навыков собравшихся. Вероятно, не каждый сможет стать психологом PSY2.0, но абсолютно каждый получит возможность попробовать.
– Когда я сам прихожу на личную терапию, я спрашиваю специалиста: как тебе со мной? Так как я не всегда это сам понимаю. Ключевой вопрос: как тебе со мной? Представьте, муж приходит домой, он злой и сразу у всех в семье мурашки не на том месте, – говорит Михаил.
Аудитория соглашается. Никто не спорит, что настроение близких людей мы способны считывать сразу.
– Посмотрите каждый на соседа и скажите, какое у вас ощущение друг от друга, – предлагает Михаил.
Смотрю на девушку справа, и в моей голове появляется слово «Простая». Её взгляд устремляется на меня, и она выдаёт: «Любопытная».
– Если вы с ней будете жить в одной комнате, каким вы будете? – Михаил показывает на одну из женщин, обращая свой вопрос к мужчинам.
– Уйду из дома, – откровенно говорит один из них.
– Вот это будет для вас обратная связь. Ощущение от человека – тот результат, который мы для себя оцениваем после терапии, – объясняет Михаил.
Вспоминаю лица участников после терапий с супервизорами: мягкие, расслабленные, счастливые – такими люди становились даже после самых болезненных проработок.
– Итак, что мы ещё оцениваем? Перемены, которые произошли в реальности. Потому что человек, который поменялся, он физически не может жить по-старому. Мы совершаем перемены, не глядя ни на что. Потому что, если человек что-то поменял, он сам начал меняться, – подчёркивает Михаил.
А какие реальные перемены готова привнести в свою жизнь я? Первое, с чего начну, – поменяю всю мебель, так как больше не хочу жить старым, а каждый стул, шкаф и комод напоминают мне о чём-то изжившем.
– Давайте сделаем ещё одно упражнение. Скажите себе: «Я не знаю, какой я. Никакой самоидентификации нет». Вам вокруг все говорят: «Ты такой, ты сякой». А вы им отвечаете: «Я вас не понимаю», – предлагает Михаил.
Я мысленно превращаюсь в белый холст, а где-то далеко на краю моей Вселенной слышу выкрики, оценки, ярлыки, которые никак не могут проникнуть в моё личное пространство. Свобода, я ощущаю свободу!
– Каждую минуту своей жизни вы будете становиться собой, каждый день видеть себя иначе, поэтому менторы каждый день заново начинают работать над собой. Сегодня ты один человек, завтра другой. И на клиентов мы каждый раз смотрим свежим взглядом, – объясняет Михаил.
Так хорошо каждый раз ощущать себя новой, попробовать самые разные реакции, стратегии и, в конце концов, судьбы, не так ли?
– Ещё одно упражнение. Произнесите своё имя вслух. Услышьте свой голос. Как вы себя слышите? – говорит Михаил.
«Лана, Лана», – произношу я мысленно. Нежное, мягкое, но немного требовательное звучание заставляет меня задуматься, а не слишком ли много критики я обычно обрушиваю в свой адрес.
– Вот это сейчас ваше состояние. Произносите иногда свое имя и слушайте, как вы к себе относитесь. А теперь назовите имя своего партнера и послушайте, как оно для вас сейчас звучит, – предлагает Михаил.
«Коля, Николай» – повторяю я имя супруга и понимаю, что хочу больше им восхищаться и меньше его контролировать.
* * *
– Михаил, у меня вопрос, – тянет руку женщина с ослепшим после травмы левым глазом.
– Слушаю, – говорит Михаил.
– Когда супервизоры говорят: «Поржи над смертью», я этого не понимаю. Как смерть можно обесценивать? Я понимаю, тут все прокачанные уже, но я тоже пришла прокачаться, – с лёгкой претензией в голосе говорит она.
– Как ей объяснить, что мир не страшен? – обращается к аудитории Михаил.
Каждый из нас погружается в задумчивость, договариваясь с собственным страхом смерти.
– Не зря же у неё левый глаз не видит. Она боится на мир смотреть. Что делать человеку, которому нельзя на мир смотреть? Вы сами себе или, допустим, кто-то другой запретил вам смотреть. Открыли глаза – всё, все близкие отправляются в концлагерь, – продолжает спрашивать участников Михаил.
– Не смотреть, – предлагает одна из участниц.
– Она так и делает. Один глаз уже не видит. Что ещё? – снова спрашивает он.
– Открыть глаза, и будь что будет, – предлагает другую версию участник.
– Она не откроет. Она боится смерти. Что делать? – озадачивает группу Михаил.
Аудитория молчит, не находя ответа.
– Я хочу, чтобы ты поняла, что можно обесценивать всё, – говорит женщине Михаил.
Её взгляд становится тревожным.
– Обесценивай, – говорит Михаил.
Женщина пытается сделать то, о чём её попросил Михаил, но сдаётся и начинает плакать.
– Дыши. Где ты сейчас? Что там произошло? – интересуется Филяев.
– Я руководила всем миром, а мама меня затащила домой, зажала между ног и прошлась ремнем, – рыдая, делится она.
– Ты там. Что ты там не хочешь увидеть? Увидь! – приказывает Михаил.
– Мама. Я боюсь, что если буду сопротивляться, то умру, и мама расстроится, – рассказывает свою историю женщина.
– Умирай и смотри, как мама реагирует, – говорит Михаил.
– Она огорчается, – сообщает женщина.
– Скажи маме: «Я сделала все, что ты хотела», – просит Михаил.
Одно мгновение и тело женщины расслабляется.
– Хорошо. Один конфликт мы сняли. Теперь тебя бьет мама, и ты говоришь: родители вы офигенские. И я хочу видеть этот мир красивым, классным, чудесным, даже если вы будете демонстрировать мне говно, я всё равно буду просто жить, – даёт ей гипнотическое внушение Михаил.
Лицо женщины становится спокойным.
– Начинай там жить своей жизнью, – мягким голосом завершает терапию Михаил.
Женщина открывает глаза и дарит гению психосоматики благодарную улыбку.
– Люди живут и не представляют, как может быть хорошо. Как только вы им это показываете – они ваши, – объясняет Михаил Филяев.
Михаил Филяев о психосоматике глазных болезней
Глаза нужны для того, чтобы что-либо видеть либо что-то не видеть – для этого мы их можем специально зажмурить. Вы скажете, что это очевидно, но именно это и даёт нам ключ к пониманию причин глазных болезней.
Работая с людьми, у которых дальнозоркость, близорукость или катаракта, мы однозначно находим события, в которых человек либо очень хочет что-то увидеть, либо не видеть.
Например, близкий человек нашего клиента уходит и теряется из виду. Если наш клиент воспримет эту потерю драматично, то у него может испортиться зрение.
Или, как я уже сказал, болезнь может возникнуть
