Смертельно опасны - Антология

Тогда, как и теперь, Королевская Гвардия состояла из семи рыцарей великой доблести и нерушимой верности, посвятивших свою жизнь охране короля и его семьи. В час смерти Визериса в Королевской Гавани были только пять белых плащей: сам сир Кристон, сир Аррик Каргилл, сир Рикард Торне, сир Стеффон Дарклин и сир Вилис Фелл. Сир Эррик, брат-близнец сира Аррика, и сир Лорент Марбранд находились с принцессой Рейенирой на Драконьем Камне и о кончине короля знать не знали.

Тело короля еще не успело остыть, когда в покоях королевы собрались ее отец сир Отто Хайтауэр, королевский десница; сир Кристон Коль, лорд-командующий Королевской Гвардией; великий мейстер Орвил; восьмидесятилетний лорд Лиман Бисбери, мастер над монетой; сир Тайленд Ланнистер, брат лорда Бобрового Утеса и мастер над кораблями; Ларис Стронг Колченогий, лорд Харренхолла, мастер над шептунами; лорд Джаспер Уайлд Железный Прут, мастер над законом.

Великий мейстер Орвил начал с приготовлений к похоронам. «Молиться о душе короля будет септон Евстахий, – сказал он. – Мы пошлем ворона на Драконий Камень, дабы уведомить принцессу Рейениру о кончине отца. Быть может, ее величество королева соблаговолит лично начертать сию скорбную весть, выразив принцессе свои соболезнования? Надо распорядиться также о колокольном звоне и начать готовиться к коронации Рейениры…»

«Все это может подождать, – прервал его сир Отто Хайтауэр, – пока не будет улажен вопрос о престолонаследии. – Сир Отто, как десница, был уполномочен говорить от имени Визериса и даже сидеть на Железном Троне в его отсутствие. – Напоминаю вам, что я остаюсь правителем Семи Королевств впредь до коронации нового короля.

«Новой королевы», – вставил лорд Бисбери.

«Нет, короля, – возразила Алисент. – Железный Трон по всем законам должен перейти к старшему законному сыну его величества».

Споры затянулись до утра. Лорд Бисбери держал сторону Рейениры. Престарелый мастер над монетой, верно служивший и Визерису, и деду его королю Джейехерису, напомнил совету, что Рейенира старше своих братьев и таргариенской крови в ней больше, что сам покойный король объявил ее своей преемницей и остался тверд в этом вопреки настояниям королевы Алисент, что сотни лордов и рыцарей присягнули Рейенире как наследнице трона в 105 году.

Слова его, однако, пропали втуне. Многие лорды, присягнувшие Рейенире, уже мертвы, заметил сир Тайленд. «С тех пор миновало двадцать четыре года, – сказал он, – и сам я такой присяги не давал, ибо был тогда малым ребенком».

Лорд Уайлд, мастер над законом, сослался на Большой совет 101 года и на решение Джейехериса, Старого Короля, который в 92 году предпочел сына Бейелона старшей дочери Рейенис. После пространной речи об Эйегоне Завоевателе и его сестрах он перешел к андалам, всегда ставившим сына впереди дочери.

Далее сир Отто заметил, что Рейенира теперь замужем за принцем Дейемоном, «натуру коего мы хорошо знаем. Если на Железный Трон взойдет Рейенира, можно не сомневаться, что править за нее будет муж, и мы получим в короли Мейегора Второго. Моя голова первой слетит с плеч, а за ней вскоре последует голова моей дочери, королевы».

«И детей моих тоже не пощадят, – подхватила Алисент. – У Эйегона и его братьев прав на трон куда больше, чем у выродков Рейениры. Дейемон непременно найдет причину, чтобы предать смерти законных сыновей короля и Гелайену с ее малютками. Не забывайте, что один из этих Стронгов выколол Эйемонду глаз. Он, правда, был тогда еще мал, но из ребенка вырастает мужчина, а бастарды злы по самой природе своей».

Сир Кристон Коль добавил, что в случае коронации Рейениры наследным принцем станет Джакайерис Веларион. «Да сохранят нас Семеро от бастарда на троне». Остановившись на распутстве Рейениры и нечестии ее мужа, сир Коль сказал еще: «При них Красный Замок обратится в бордель, и ничьи жены и дочери не смогут полагать себя в безопасности. Не поручусь и за мальчиков… все мы помним, каков был Лейенор».

Ларис Стронг, судя по записям, не сказал ничего, но удивляться этому не приходится. Мастер над шептунами при всей остроте своего языка был скуп на слова и предпочитал слушать других, нежели говорить самому.

«Такое наше решение наверняка приведет к войне, – предупредил великий мейстер. – Принцесса не смирится с этим, и у нее есть драконы».

«Есть и друзья, – присовокупил лорд Бисбери. – Люди чести, не забывшие присяги, данной ей и ее отцу. Я сам, хоть и стар, не стану сидеть здесь и слушать, как вы замышляете отнять у нее корону». С этими словами он встал, но сир Кристон силой вернул его на место и полоснул ему по горлу кинжалом.

Итак, первой на Пляске Драконов пролилась кровь Лимана Бисбери, лорда-казначея и мастера над монетой.

После этого никто уже не высказывал несогласия. Остаток ночи совет обсуждал коронацию Эйегона (все сошлись на том, что с ней следует поспешить), а также составлял списки возможных союзников и врагов, буде Рейенира не пожелает признать нового короля. Принцесса ожидала близких родов у себя на Драконьем Камне, и зеленым было выгодно, чтобы она как можно позже узнала о смерти отца. «Авось еще и помрет родами, шлюха», – заметила королева.

Вороны не взлетали с башни в ту ночь, колокола не звонили. Слуги, знавшие, что король умер, сидели в темнице. Сиру Кристону было поручено взять под стражу оставшихся при дворе черных, вероятных сторонников Рейениры. «К насилию прибегайте лишь в случае сопротивления, – наставлял десница. – Мы не причиним вреда никому, кто присягнет на верность королю Эйегону».

«А тем, кто не присягнет?» – спросил Орвил.

«Изменники умрут как изменники», – отвечал Железный Прут.

Ларис Стронг, мастер над шептунами, подал голос в первый и единственный раз: «Присягнем же первыми, дабы показать, что среди нас нет изменников. Пусть кровная клятва свяжет нас нерушимыми узами». С этими словами он провел по своей ладони кинжалом. Другие заговорщики сделали то же самое и соединили руки, признав себя кровными братьями; лишь королеву освободили от клятвы.

Когда рассвело, Алисент отправила королевских гвардейцев за сыновьями. Мягкосердечный Дейерон заплакал, узнав о смерти отца. Девятнадцатилетний кривой Эйемонд, надевавший в оружейной доспехи для утренних занятий, спросил сира Вилиса Фелла: «Что ж, будет Эйегон королем или нам придется целовать передок старой шлюхи?» Принцесса Гелайена завтракала с детьми и так ответила на вопрос об Эйегоне, брате своем и муже: «В моей постели его нет, убедитесь сами».

Эйегон, лежавший в постели своей любовницы, поначалу не согласился с матерью. «Трон наследует сестра, и лишь дурной брат стал бы оспаривать ее право». Заколебался он лишь после слов сира Кристона, что Рейенира непременно казнит его с братьями, взойдя на престол. «Пока жив хоть один законный Таргариен, Стронг не может сидеть на Железном Троне, – продолжал Коль. – Рейенире поневоле придется отрубить вам всем головы, чтобы ее ублюдки стали королями после нее». Только из этих соображений Эйегон согласился принять корону, предложенную ему малым советом.

Сир Тайленд Ланнистер, ставший мастером над монетой вместо убитого лорда Бисбери, сразу же поделил королевскую казну на четыре части. Одну четверть отдали на хранение в Железный банк Браавоса, вторую под сильной охраной отправили в Бобровый Утес, третью в Старомест. Последняя предназначалась для подкупа лордов и платы наемникам. Сир Отто, подыскивая нового мастера над кораблями вместо самого сира Тайленда, послал ворона на Железные острова к Далтону Грейджою, молодому лорду Пайка. Шестнадцатилетнему Красному Кракену предлагалось принять сторону Эйегона в обмен на адмиральство и место в малом совете.

Прошел день, за ним другой. К смертному одру медленно разлагавшегося короля Визериса не звали ни септонов, ни Молчаливых Сестер. Колокола не звонили. Вороны летели в Старомест, в Бобровый Утес, в Риверран, в Хайгарден и в другие места, где королева Алисент ожидала найти сторонников, – куда угодно, только не на Драконий Камень.

Достали из-под спуда записи Большого совета 101 года, дабы посмотреть, какие лорды высказывались за Визериса, а какие за Рейенис, Лейену и Лейенора. Двадцать человек против одного предпочли отпрыска по мужской линии, но те, кто думал иначе, в случае войны скорее всего встали бы на сторону Рейениры. Принцесса, как рассудил сир Отто, могла твердо рассчитывать на Морского Змея со всем его флотом и на других лордов восточного побережья, в число коих входили Бар-Эммон, Масси, Селтигар, Крэб и, возможно, Вечерняя Звезда с Тарта. Все они, исключая Веларионов, не обладали, впрочем, большими силами. Другое дело Север: Старки с их знаменосцами, Дастинами из Барроутона и Мандерли из Белой Гавани тоже в свое время высказались за Рейенис. На дом Арренов зеленые тоже не могли полагаться, ибо в Гнезде теперь правила леди Джейна, Дева Долины; если бы принцессе предпочли Эйегона, под вопросом оказались бы ее собственные права.