От Анны де Боже до Мари Туше - Ги Бретон

Люди заключали между собой пари, сочиняли песенки, в которых высмеивались обе фаворитки, потешались над не иссякающим огнем их страсти, и в конце концов никто уже не вспоминал, что Франция оказалась в драматической ситуации, что она должна заплатить Карлу Пятому громадный выкуп и что, наконец, двое маленьких невинных детей вот уже три года страдают в испанской тюрьме.

И действительно, император, взбешенный тем, что не добился желаемого, обращался с маленькими принцами, Франциском и Генрихом, крайне сурово, и дети очень страдали, несмотря на тайную заботу о них Элеоноры Австрийской.

Рассказывают, что Бордэн, привратник регентши, которому в 1529 году удалось проникнуть в место их заключения, «не мог сдержать слез, когда увидел детей в полутемной камере с голыми стенами сидящими на низких каменных сиденьях у окна с двойной решеткой, проделанного в стене толщиной восемь-десять футов и скупо пропускающего свежий воздух и свет».

По уговору с одним из тюремных стражей Элеонора иногда навещала маленьких принцев и старалась то песенкой, то сказкой вывести их из состояния печали.

За свое доброе сердце она, конечно, заслуживала большего уважения. В мрачном мадридском замке, оставаясь наедине с собой, она не раз вспоминала галантные речи Франциска, его клятвы и изысканные комплименты.

Однажды он сказал ей:

— Как только я окажусь на свободе, я женюсь на вас, потому что вы прекраснее, чем птица ибис.

Элеонора никогда не видела ибиса, но все же почувствовала себя польщенной. Еще он обещал писать ей письма в стихах, сочинить рондо о ее нежных ручках и песню о ее удивительных глазах. Прошло, однако, три года с тех пор, как он вернулся во Францию, а она все еще не получила от него ни слова.

Отчаяние ее становилось все сильнее, так как она знала, что ночами он забывал о ней в объятиях пылкой Анны де Писле, а днем встречаясь с м-м де Шатобриан. Новости такого рода всегда приходили очень быстро, и бедная Элеонора до тонкостей знала все те мерзкие причины, которые мешали ее «жениху» думать о ней…

В начале лета 1529 года в Камбре Луиза Савойская подписала вместе с Маргаритой Австрийской знаменитый Дамский мир, где вновь было сказано о браке Франциска I с Элеонорой. Последняя была вне себя от радости.

— Вот видите, он любит меня, — повторяла она дамам из своей свиты.

Бедняжка даже не подозревала, что вынуждает французского короля вновь заинтересоваться ею. Любовь здесь не имела никакого значения, и поведение короля было продиктовано самыми корыстными интересами.

В Камбре было решено, что два маленьких принца будут выкуплены за два миллиона золотых экю, и Франциск I, зная, что его казна пуста, ломал голову, где найти такую чудовищную сумму.

Вот тогда Луиза Савойская напомнила ему, что он обручен с сестрой Карла Пятого и что за невестой будет дано немалое приданое. И чтобы освободить детей из тюрьмы, не платя за это выкупа, достаточно жениться на Элеоноре. Франциск I, поэт в душе и реалист в жизни, вынужден был признать эту мысль убедительной.

— Кроткая Элеонора станет моей женой! — произнес он твердым голосом.

Но так как он счел уместным при этих словах подмигнуть Анне де Писле, у приближенных ко двору людей возникли сомнения в искренности его чувств.

Объявление о предстоящем союзе Франциска и Элеоноры очень не понравилось Генриху VIII, предлагавшему французскому королю жениться на английской принцессе, которой в то время было двенадцать лет. Однако у Генриха VIII были трения с папой по поводу одной женщины, и потому, нуждаясь в поддержке Франциска I, он не дал волю своему гневу.

Женщиной, благодаря которой Франция и Англия оказались на некоторое время союзниками, была Анна Болейн. Будучи англичанкой, она тем не менее находилась на службе у королевы Клод, и, как уверяют некоторые авторы, Франциск I «позволил себе уделить некоторое внимание тому, что у нее было самого дорогого» <Вот что об этом сказал с несколько странной для иезуита прямотой отец Гарасс: «Так случилось, что Генрих VШ, к несчастью, развелся с Екатериной Арагонской, влюбившись в проститутку, которую все называли „французский иноходец“ за то, что она распутничала при дворе короля Франциска I и именно в Париже начала постигать это мерзкое ремесло, чтобы потом довести его до совершенства в Лондоне; а этот король, ослепленный своими греховными страстями, зашел так далеко, что вслед за матерью возжелал дочь, что, впрочем, обычное дело в истории Англии; запутавшись окончательно в своих любовных связях, он спросил у Франсуа Бриана, большим ли грехом будет жениться на дочери, если до этого был женат на матери, и надо ли из-за этого мучиться угрызениями совести. И Бриан, похохатывая, ответил, что это не больший грех, чем съесть цыпленка после того, как съел курицу».>.

В 1525 году, после событий в Павии, она перебралась через Ла-Манш, дабы демонстрировать свои достоинства при английском дворе <Эти достоинства были столь избыточны, что некоторые историки всерьез уверяли, что у Анны Болейн было шесть грудей.>.

Генрих VIII, большой любитель хорошеньких девочек, не остался равнодушен к столь «многообещающим формам и даже попытался пройти по тому же пути, где его друг Франциск I показал себя смелым первопроходцем. Но все получилось не совсем так, как он мечтал. Анна Болейн оказалась не столь доступна, как можно было предполагать.

<Будущая Мария Тюдор.>

На приглашение явиться в покои короля она ответила вежливым отказом.

Генрих VIII был просто наивен. Он счел отказ свидетельством ее чистоты и приготовился к романтическим отношениям влюбленных подростков. Но Анна Болейн была женщиной изощренной и амбициозной. Мимолетные свидания втайне от всех ее абсолютно не устраивали. Конечно, она была не против сладко спать в королевской постели, но только с благословения архиепископа Кентерберийского.

Натолкнувшись на надменное сопротивление бывшей фрейлины королевы Клод, Генрих VIII стал подумывать о том, чтобы сделать ее своей законной женой разведясь для этого с королевой Екатериной.

Но, как человек практичный и осторожный, он не хотел затевать эту сложную процедуру, требовавшую согласия Ватикана, не будучи совершенно уверен, что Анна Болейн действительно обладает теми качествами которые он желал бы видеть в женщине. Возобновив наступление, он попытался соблазнить ее давно испытанными способами:

— Вам нет равных в мире! — пропел он фальшивым голосом, что, однако, в других случаях не мешало ему добиваться желаемого результата.

Анна же на это воскликнула с улыбкой:

— О, что вы, сир! У меня есть сестра, которая, как мне кажется, обладает всеми моими достоинствами, равно как и недостатками.