Девять месяцев по контракту (СИ) - Джокер Ольга

О Дамире с рассказов дочери я знала давно. Высокий черноволосый мальчишка, который часто дарил ей конфеты и мини-презенты по праздникам.

Врать дочери я не хочу, поэтому просто киваю в ответ.

— Тимур красивый и добрый.

— Ты права, — щёки вспыхивают, потому что признаваться в очевидном сложно.

— И Артюша у него забавный.

— Лиз, — тяжело вздыхаю, выключаю плиту и поддеваю лопаткой готовый омлет, перекладывая его на тарелку. — Ты никогда не спрашивала меня об отце, но мне есть что тебе рассказать о нём.

Дочь смотрит насторожено и почему-то молчит.

Сейчас или никогда. Более удачного момента не будет.

— У тебя, как и любого другого ребёнка, есть папа. И это Тимур.

Я смотрю в безмятежные глаза дочери и пытаюсь рассмотреть в них намёк на непринятие или злость, но ничего такого не вижу. Там только удивление. И непонимание. Информация на её тонкую психику свалилась неожиданно, но уверена, что она поймет всё правильно.

— Тимур — папа Артура, — поправляет меня Лиза.

— И твой тоже, малыш.

Ставлю перед ней тарелку с завтраком и крепко обнимаю её за плечи. Признание далось мне сложнее, чем я думала.

— Получается, что Артюша — мой братик?

— Именно. Он твой братик, — отвечаю дрогнувшим голосом.

Лиза не смеется и не скачет от радости, что вполне логично. Она переваривает информацию и больше не задаёт лишних вопросов. Думаю, что все они теперь будут предназначены Тимуру.

* * *

Багримов приезжает за нами ровно в назначенное время.

Я выхожу на улицу в лёгком воздушном платье розового оттенка и смущаюсь, когда ловлю на себе заинтересованный взгляд Тимура. Он умеет смотреть так откровенно и дерзко, что внутри меня всё переворачивается и искрит.

Он помогает нам с Лизой забраться на заднее сиденье его внедорожника, и я с удивлением отмечаю, что здесь уже приготовлено автокресло для дочери. Это означает, что он станет забирать её, когда захочет? Возить в гости и на кружки? Мне самой не верится в то, что у Лизы появился отец и некоторые заботы я смогу разделить вместе с ним.

В машине тихо играет музыка и пахнет молочной смесью. Артюша сладко спит в автолюльке, пуская слюни. Осторожно касаюсь крошечных пальчиков, ощущая, как грудь становится тяжёлой и наливается молоком. Мне жаль, что из-за того, что мы с Лизой попали в больницу, пришлось прервать грудное вскармливание. Не знаю, является ли это важным для Тимура, но я могла бы попробовать его вернуть. Ещё раз.

В парке шумно и многолюдно. Лиза идёт впереди и катит по тротуару коляску с Артюшей. Наверное, она в полной мере ощутила себя старшей сестрой.

— Я рассказала ей правду о тебе, — произношу, обращаясь к Тимуру.

Он хмурится и переводит взгляд на дочь.

— Как она отреагировала?

— Спокойно, но думаю, что это не всё.

Дочь резко тормозит, когда видит палатку с воздушными шариками. Переводит на меня лукавый взгляд и улыбается.

— Купить тебе шары? — спохватывается Багримов и достает из кармана портмоне.

Кажется, что сейчас он готов купить для неё весь мир. Дочь кивает и вместе с ним подходит к палатке. Держится настороженно и не берёт его за руку. Выбирает три больших шара с пони и довольная возвращается с Тимуром ко мне.

— Ты правда мой папа? — слышу её негромкий голос, обращенный к Багримову.

— Правда.

— Почему тебя так долго не было?

Моё сердце до боли сжимается и кровоточит.

— Я всё это время ждала тебя…

— Так бывает, Лиз, — отвечает Тимур после секундной заминки и переводит свой взгляд на меня. — Мы с твоей мамой ненадолго потерялись. Но теперь я нашёл вас и никогда не отпущу.

Глава 48.

* * *

— Приезжайте на ужин, — просит мама, позвонив на мобильный.

Я знаю, что ей грустно и одиноко жить одной, поэтому в груди поселяется щемящее чувство тоски. Нужно будет заехать к ней на выходных или пригласить в гости.

— Прости, мам, сегодня не могу. Мы гуляем в парке.

— С Лизой? — спрашивает вкрадчивым голосом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— С Лизой, Тимуром и Артюшей.

Она на секунду замолкает, словно обдумывает сказанное.

— Это хорошо, что ты дала ему шанс.

— Я ещё ничего не решила … — пытаюсь отрицать почти очевидное, но мама меня не слышит.

— Людям свойственно ошибаться, Ян. Я вижу, что Тимур серьезно к тебе и Лизе настроен и больше не обидит вас.

Багримов открывает дверь автомобиля и подаёт Лизе руку, помогая забраться на заднее сиденье. Когда они находятся рядом, я ещё больше вижу сходство между ними. Дочь что-то коротко говорит Тимуру, а он начинает улыбаться. Легкой и открытой улыбкой, которая ему невероятно идёт.

— Возможно, ты права, мам. Лучше попробовать и потом сожалеть, чем сожалеть, что не попробовала…

— Именно, — произносит мама. — Ты умница, Ян. Все у вас будет хорошо, вот увидишь.

Я кладу трубку с твёрдым ощущением правильности происходящего. Мама редко хвалила и поддерживала меня, а сейчас, когда я так нуждаюсь в её совете и боюсь ошибиться, она впервые убедила меня в том, что я делаю самый верный выбор.

— Я отвезу вас домой, — произносит Тимур, когда я приближаюсь к нему.

Вкладываю свою руку в его ладонь, приподнимаю подол платья и опускаюсь на сиденье. По дороге домой мы едем почти молча. Тишину в автомобиле разбавляет щебетание Лизы, которая вспоминает забавные истории из детского сада. Багримов внимательно слушает её и бросает частые взгляды в зеркало заднего вида. За короткий срок он пытается уловить то, что пропустил за шесть лет её жизни.

— Приехали!

Лиза расстегивает автокресло и дергает дверцу автомобиля.

— Не спеши, я помогу тебе, — просит Багримов и первым выходит на улицу.

Сегодня теплый погожий вечер, а луна на небе такая яркая, что освещает лучше любых фонарей. Оказавшись на улице, я первым делом бросаю взгляд на окна своей новой квартиры. Нужно будет попросить маму посидеть вместе с Лизой, чтобы прогуляться по магазинам и купить элементы декора и немного мебели. А быть может, я оставлю Тимура с Лизой. У них отлично получается ладить.

— Спасибо за вечер, — произносит Багримов, обращаясь к дочери.

Она жмёт его руку и спрашивает, когда он сможет приехать к ней ещё. Карие глазки смотря на отца с надеждой и боятся, что тот вновь пропадет. Багримов бросает на меня короткий взгляд, будто ждёт одобрения на ещё одну встречу с дочерью.

— Может быть, поднимешься в гости? — спрашиваю у Тимура дрогнувшим голосом.

Он не отказывается, конечно же.

Мы поднимаемся в квартиру, и я завариваю чай. Посиделки вчетвером кажутся чем-то обыденным и нормальным. Словно так было всегда и дальше тоже будет.

Я иду укладывать Артюшу и впервые за долгое время прикладываю его к груди. Молока ему мало, поэтому приходится прибавить к ужину немного смеси. Крошечные пальчики касаются моей кожи, а темные глазки-бусинки внимательно смотрят в моё лицо. Ощущение целостности идеальной картины моего мира как никогда точное. Будто все пазлы наконец сошлись.

Я выхожу из комнаты и сталкиваюсь в коридоре с Тимуром. Он как раз закрыл дверь в детскую. Пользуясь случаем, моя неугомонная малышка попросила его прочитать сказку перед сном, а он отказать ей не смог.

— Уснула, — отчитывается Багримов.

— Уснул, — улыбаюсь я.

— Ян, нам нужно поговорить, — произносит Тимур, немного хмурясь.

Я знаю, что нам ещё многое нужно пережить и много чего сказать. Особенно я волнуюсь, как отнесутся родители Багримова к новости о Лизе. Примут ли её в свою семью? Если не примут меня, я уж как-нибудь смирюсь. Знаю, что по их меркам не подхожу Тимуру — единственному любимому сыну.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я хотел бы разделить обязанности по воспитанию дочери. Она… чудесная, Ян. Мне нравится, какой ты вырастила её. И прости, что так получилось тогда. Я был дурак, понимаешь?

Он крепко сжимает пальцы в кулаки и злится на самого себя.