Возвращение ярла - Александр Мазин

Так что, возвращаясь на хутор, следы тележных колес на дороге майор заметил вовремя.

Когда майор уходил, следов на дороге не было.

Вывод: у Крашены гости. И гости эти сейчас – на хуторе, потому что следы – в одну сторону.

Осторожность способствует продлению жизни. Скрытность – основа ее. Так что майор не ворвался во двор с радостным: «А вот и я!» – а подкрался тихонько и произвел рекогносцировку.

Повозка стояла во дворе. Неуклюжая деревянная коробка на двух здоровенных колесах. У поилки – распряженная кобылка, мелкая, мохнатая, большеголовая.

Во дворе – никого. Кроме собачки.

Собачка Фёдрыча знала и помалкивала. Зато лошадка подняла голову и громко фыркнула. От повозки тянуло рыбьим духом.

Фёдрыч аккуратно, вдоль стены амбара, подобрался к дому. Заглянул в узкое оконце…

Так, имеется мужик. Бородатый, волосатый. Местный, надо полагать. Количество – одна штука. Крашены с позиции Фёдрыча не видно, зато слышно. Разговор типа: «хорошая нынче погода…» Спокойный, то есть. Содержания Фёдрыч понять не мог, поскольку языка местного не разумел. Но мужской голос только один. Это радует.

Дальнейшие действия?

Войти и обозначиться? Но – кем? Каликой перехожим? Гостем из будущего? Старинным приятелем братьев-хуторян?

А если мужик начнет задавать всякие неприятные вопросы? Кто? Откуда? С какой целью прибыл? А если заподозрит неладное или по славному местному обычаю захочет прибрать к рукам имущество чужака?

Легализоваться Фёдрыч не собирался. Успех его плана во многом зависел от неожиданности. Следовательно, любая утекшая информация играет против Фёдрыча. Вывод: если гость узнает о существовании майора, гостя придется убирать. А это не есть гуд. Людей убивать вообще нехорошо. А тут еще особенности местного общества: наверняка родственникам известно, куда подался бородатый дядя. Поехал и не вернулся. От хутора до поселка – рукой подать. Пошлют кого попроворней… А дядюшки-то на хуторе и нету. Да еще и братья-разбойники куда-то подевались.

Вывод. Действовать активно – только в самом крайнем случае. А пока сидеть на попе ровно и надеяться, что Крашена как-нибудь выкрутится.

Чтобы не маячить во дворе (не ровен час – еще кто-то заявится), майор забрался в амбар. Наверх, где сено хранилось. Там и окошко имелось. Маленькое, с кулак, но удобное. Весь двор просматривается и большой кусок дороги.

Ждать пришлось недолго. Во дворе появилась Крашена. По естественным надобностям вышла. На обратном пути Фёдрыч ее тихонько окликнул…

– …Дядька это, – сообщила Крашена. – Рыбку соленую привез. Сидит, ждет племянников.

– Соскучился?

– Не-а. Мёду хочет. За рыбу.

– А есть мёд?

– Есть, но не дам! – решительно заявила Крашена. – Самим нужен. Ты как, бортничаешь?

– В смысле? – не понял Фёдрыч.

– Мед пчелиный брать умеешь?

– У тебя есть пасека?

– Пасека? – теперь уже не поняла Крашена.

Оказалось, местные пчел не разводят, а мед отбирают у диких пчёл, прямо из дупла, которое и называется бортью.

– Долго он сидеть будет? – задал Фёдрыч более насущный вопрос.

– Я сказала ему: господа надолго ушли. Может, и до завтра не вернутся. Вот и хорошо, говорит. К ночи не придут, я с тобой лягу.

– Вот паскуда, – процедил майор. – Я его пришибу, козла!

– Ты с ним осторожней, – предупредила Крашена. – Он – не то что мои были. В вики ходил с отцом нынешнего ярла. Рассказывал о том много. Страшный человек. Железом володеет.

– Ну так я его свинцом попотчую… – посулил Фёдрыч. – Ты иди, детка. Иди в дом. А я подумаю, как его наружу выманить да подальше в лес увести, чтоб труп на тебя не повесили.

– Повесили труп? Как это? – Крашена испугалась.

– Если я его убью здесь, могут подумать, что это – ты.

– Не подумают. – Крашена мотнула головой. – Чтоб женщина убила Свейна Корягу? Хотя… Если он со мной ляжет, я ему, пожалуй, смогу горло перехватить…

– С тобой он не ляжет! – отрезал майор. – В землю он ляжет.

– Ты его не замай лучше! – еще больше встревожилась Крашена. – Воин он. Не гляди, что немолод, – крепости в нем на троих хватит.

– Как с ним управиться – это уже мое дело, – сказал Фёдрыч. – Возвращайся назад, пока этот твой Свейн чего лишнего не подумал. И пивом его угости. Да побольше. Надо, чтоб он из дома вышел.

– Куда больше! И так уже целую корчагу выхлебал! – сердито проговорила Крашена. – И рыбы нашей, той, что привез, сожрал – другому на седмицу хватит.

– Ладно, ладно. Рыба эта ему впрок не пойдет. Обещаю. Ты скажи лучше – волки у вас в лесу есть?

– Есть, как не быть. Но ты не бойся. Летом они не тронут.

– Я не боюсь. А могут, скажем, волки дядьку покойничков твоих сожрать? Поверят в такое?

– Даже зимой не поверят, – замотала головой женщина. – У него в доме бирючья шкура висит. Вот такенная! – Крашена развела руки на сажень. – Ножом зарезал!

– А как насчет медведей? Водятся здесь мишки?

– Есть один, – ответила Крашена. – Вон там, – неопределенный жест в западном направлении, – берлога его. – Но мы туда не ходим. Он нас не трогает, а мы – его. Ярл не велел. Хочет сам взять.

– Угу. Там, значит? Вот и ладушки. Иди в дом, детка.

План родился сам собой. Едва Крашена вошла в дом, майор устремился к лошадке. На очередной фырк и демонстрацию желтых зубов отреагировал добрым словом и прихваченной загодя морковкой.

Теперь – отмотать повод и быстренько на выход. И проследить, чтобы повод по земле волочился. И на следок его не наступить случайно и не испортить картинку «пошла кобылка погулять». В отсталых обществах, как слыхал Фёдрыч, к конокрадам относятся отвратительно. Бьют. Причем – до смерти.

Как только оказались вне видимости, Фёдрыч вскарабкался на кобылку. Без привычной оснастки – неудобно, но размер – помог. Лошадка – на полметра ниже тех, на которых езживал Фёдрыч.

А вот и подходящая лесная тропка. В западном направлении. Торопиться не будем. От торопливости можно и веткой по лицу схлопотать…

Отъехав километра на два и как следует прочувствовав все прелести езды охлюпкой, Фёдрыч спешился, привязал кобылку и поспешил обратно.

Успел как раз к появлению клиента.

Точно, Коряга. Приземистый, кряжистый, пузатый. Человек-пень. Вышел, потянулся, рассупонился, пустил струю… Вот же тварь некультурная, даже от крыльца не отошел! Зато мы вам, батенька, сюрприз! Вот она была и нету, кобылка-то ваша!

Ну до чего обстоятельный мужик. Закончил дело, заправился – и в дом. Узнавать, не отпустила ли Крашена четвероногое транспортное средство.

Вышли уже вдвоем. Дядька тщательно обследовал место преступления, увидел рядом с отпечатками копыт след отпущенного повода – и заметно успокоился. Тоже правильно. Наступит животное на этот самый повод (а такое случится обязательно) и остановится. Естественный ножной тормоз.