Крах Титанов: История о жадности и гордыне, о крушении Merrill Lynch и о том, как Bank of America едва избежал банкротства - Грег Фаррелл

Эпицентром проблем стал рынок субстандартного ипотечного кредитования

Случаи отчуждения заложенных домов (home foreclosures) стали настолько массовыми, что стоимость ценных бумаг, обеспеченных субстандартными ипотечными кредитами, также стремительно падала вниз, создавая убытки, которые отражались на бухгалтерских балансах инвестиционных банков на Уолл-стрит. Но поскольку рынок этих ненадежных продуктов (dodgy products) исчезал, то практически невозможно было зафиксировать подлинную стоимость этих активов. В отличие от акций General Electric, которые можно было когда-то приобрести по 30 долларов за акцию, а теперь они стоили по 20 долларов за акцию, не было способа точно рассчитать текущую стоимость инвестиции на сумму 100 миллионов долларов, обеспеченной субстандартными ипотечными кредитами. В октябре 2007 года эта инвестиция могла уже стоить 90 или даже 85 миллионов долларов. А к концу того же года, когда покупателей не было видно на горизонте, любой банк с Уолл-стрит мог оценить ее в 70 миллионов долларов и получить убытков на 30 миллионов за квартал только по этой позиции.

Merrill Lynch была вынуждена в конце квартала проводить расчеты по десяткам таких инвестиций, что приводило к увеличению убытков до нескольких миллиардов долларов. В отчете о прибылях и убытках величина этих связанных с недвижимостью потерь сглаживалась бы налоговыми льготами, которые компании предоставили бы из-за убытков. Впрочем, налоговые льготы нельзя было считать частью капитальной базы банка, а пересмотренная оценка величины убытков за четвертый квартал привела бы к тому, что размер капитала банка перестал бы соответствовать требованиям регулирующих органов.

Тейн, Флеминг и другие знали, что Merrill Lynch еще предстоит привлекать капитал после рождественского сочельника

Тейн, Флеминг и другие знали, что Merrill Lynch еще предстоит привлекать капитал после сочельника. Флеминг сам провел часть Рождества, разговаривая по телефону с банкирами из Mizuho в Японии, где этот праздник не отмечали. Команда, занятая привлечением капитала, поддерживала связь с потенциальными инвесторами.

И все же 31 декабря с некоторым волнением Хитон поднимался в лифте с 22-го этажа, где был его кабинет, на 32-й этаж, где находился кабинет Тейна и размещалось руководство компании. Поскольку в кабинете Тейна шла реконструкция, генеральный директор временно работал за пределами бывшего кабинета Боба Макканна.

Хитон объяснил ему, как получилось, что убытки оказались больше ожидаемых. Новость слегка разозлила Тейна, как и рекомендация Хитона, что компании необходимо будет привлечь капитал вдобавок к тому объему, который гендиректор планировал привлечь в январе.

– Вы говорили об этом с Нельсоном? – спросил он, подразумевая своего финансового директора Нельсона Чаи.

Хитон ответил утвердительно.

– Ладно, давайте, – сказал он, разрешив тем самым Хитону более активно привлекать капитал.

Компании нанимают генеральных директоров не просто потому, что у них хорошие резюме, которое в случае с Тейном было безупречным, но также из-за того, как кандидат представляет себе будущее компании. Стэна О’Нила уволили потому, что он полагал, будто Merrill Lynch нужно будет присоединиться к крупному коммерческому банку, такому как Bank of America или Wachovia. Совет директоров рассердило то, что О’Нил, по-видимому, не желал расхлебывать кашу, которую сам же и заварил, то есть он не желал привлекать капитал и реструктурировать компанию. Имя Тейна оказывало столь сильное влияние на рынок, что другие инвесторы тоже хотели приобретать акции компании, что подтверждал капитал, который компания смогла привлечь в канун Рождества.

В середине января, как раз во время, когда публикуются результаты итогов за год, Тейн объявил о привлечении дополнительно 6,6 миллиарда долларов из государственных инвестиционных фондов Южной Кореи и Кувейта, а также от Mizuho – японского банка, тесно сотрудничавшего с Вецелем. Поскольку стоимость акций компании превышала 50 долларов, не было необходимости компенсировать разницу Temasek за дополнительное привлечение капитала.

У инвесторов так разыгрался аппетит, что они готовы были покупать акции банка с Уолл-стрит по более низкой цене, так что Тейн мог бы получить по меньшей мере 25 или 30 миллиардов долларов дополнительно. Но новый генеральный директор не хотел без необходимости увеличивать количество акционеров. Проведя таким образом границу, Тейн дал ясно понять участникам рынка, что проблемы компании уже находятся под контролем.

Тейн мог бы получить по меньшей мере 25 или 30 миллиардов долларов дополнительно, но он не хотел без необходимости увеличивать количество акционеров

Флемингу и другим топ-менеджерам компании, которые были свидетелями фиаско Стэна О’Нила всего несколько месяцев назад, было очевидно, что Тейн заслужил доверие и имел влияние, которое его предшественник утратил в конце своей карьеры. Тейн внушал доверие. Вокруг штаб-квартиры компании в Four World Financial Center витало ощущение, что в лице Тейна брокерская фирма наконец-то нашла подходящего руководителя.

На совещании руководителей, где обсуждались окончательные условия дополнительного привлечения капитала, разговор зашел о самом небольшом из новых инвесторов – штате Нью-Джерси. Merrill Lynch получала миллиарды долларов от компаний из Кореи, Кувейта и Японии. Но когда Вецель сказал Тейну с усмешкой, что штат Нью-Джерси со своим небольшим инвестиционным фондом хотел купить акции компании, Тейн воспринял эту возможность всерьез и сказал Вецелю продолжить переговоры.

К этому времени несколько крупных банков, в особенности Citigroup, обратились к государственным инвестфондам за помощью в момент кризиса. То, что значительную их часть составляли иностранные инвесторы, стало вызывать возмущение и популистские высказывания со стороны некоторых политиков, спрашивавших о том, почему американские банки передают столь значительные права собственности иностранным государствам. Поэтому, когда Тейн услышал, что американский штат хочет участвовать в финансировании, он стал настоятельно рекомендовать Вецелю серьезно рассматривать это предложение.

В конце концов отдел инвестиций Нью-Джерси все-таки подписался на небольшую часть из дополнительных 6,6 миллиарда долларов. На заключительном совещании руководителей компании, проводившемся для обсуждения деталей проекта, один из коллег Вецеля предложил Тейну отправиться в Садовый штат на церемонию подписания соглашения, чтобы привлечь внимание к этой инвестиции.

Вецель, который владел в Нью-Джерси домом и не продал его за все время работы в Токио, предложил сопровождать Тейна в этой поездке.

– Да, Пол. Почему бы тебе не отвести Джона в твой загородный дом в Трентоне? – спросил один из его коллег.

– У тебя есть загородный дом в Трентоне? – спросил Тейн, вызвав еще больше смеха.

– Нет, – ответил Вецель, также поддерживая разговор. – Но вам следует поехать на церемонию, Джон, – сказал он Тейну. – Кто знает, может быть, вы повстречаете своего друга Джона Корзайна, – сказал он, имея в виду губернатора штата, который десять лет назад был руководителем Тейна в Goldman Sachs.

После того как смех утих, Тейн поднялся и, взглянув на своих помощников, сказал: «Теперь нам надо зарабатывать деньги». На этом совещание и закончилось, а команда управленцев Тейна покинула кабинет, чувствуя, что на нее подействовал призыв к оружию.

И только какое-то время спустя Чаи позвонил Вецелю, чтобы сказать, что Тейн и Корзайн на самом деле не были друзьями. Чаи пояснил, что участие Тейна в увольнении Корзайна почти десять лет назад стало причиной длившейся все это время неприязни между ними.

Каждый год в январе менеджеры из подразделения финансового консультирования Боба Макканна проводили встречу не на территории компании, а на каком-нибудь гольф-курорте, чтобы наградить наиболее успешных и создать настрой на достижения в следующем году.

5 января 2008 года менеджеры отдела по работе с частными клиентами остановили выбор на Скоттсдейле в Аризоне. Для большей части сотрудников это была первая возможность лично познакомиться с новым генеральным директором Тейном.

Члены «громадного стада» не были штатными сотрудниками или служащими компании. Это были предприниматели – мужчины и женщины, которые зарабатывали на жизнь тем, что консультировали клиентов и помогали им делать разумные инвестиции. Подавляющее большинство предпочитало работать с Merrill Lynch, потому что эта был самый известный бренд в этом бизнесе.

« Это были предприниматели, которые зарабатывали на жизнь тем, что консультировали клиентов и помогали им делать разумные инвестиции. Подавляющее большинство предпочитало работать с Merrill Lynch, потому что эта был самый известный бренд в этом бизнесе »

Правление О’Нила нанесло серьезный ущерб этому направлению в компании. Его человеческие качества были не на высоте, и ему не нравилось общаться с консультантами или встречаться с ними в приятной обстановке на мероприятиях, подобных этому. Кроме того, он полагал, что работа с частными клиентами не очень прибыльное направление, которое никогда не сможет сравниться с отделом торговых операций, где хитроумные сделки с огромным количеством капитала приносят громадные прибыли.