Елизавета и Маргарет. Частная жизнь сестер Виндзор - Эндрю Мортон

По возвращении королеву ожидало огромное количество дел в Букингемском дворце. Первым среди них стоял вопрос, что делать с Маргарет и Таунсендом теперь, когда, в соответствии с договоренностью, закончился первый год их разлуки. Все это время Таунсенд вел себя безукоризненно и даже не делал попытки увидеться с сыновьями. Настала очередь королевы дать им какую-то поблажку. С ее разрешения в июле 1954 года паре устроили краткую встречу в духе шпионского триллера. На этот раз им удалось перехитрить вездесущую прессу. Таунсенд прилетел в Лондон под именем мистера Картера. Затем его перевезли в скромном седане в книжный отдел универмага Harrods, где его дожидался бригадный генерал сэр Норман Гваткин, ветеран высадки в Нормандии и бывший шталмейстер короля. Таунсенда пересадили в другую машину, которая доставила его в Кларенс-хаус. Там пара встретилась после целого года разлуки. В течение двух часов они болтали и смеялись, как будто расстались только вчера. Таунсенд позже вспоминал: «Невозможно описать радость от встречи. Долгий год ожидания, наложенного на нас покаяния и одиночества, казалось, испарился в одно мгновение». Они вновь подтвердили решимость следовать своему плану и вступить в брак, как только Маргарет исполнится 25 лет. Тогда уже минует опасность официального вето королевы, и ничто не помешает думать о дальнейших шагах. Вдохновляло то, что их чувства друг к другу не охладели, их любовь была так же сильна, как и прежде. По словам Таунсенда, «до тех пор ничего другого не оставалось, как только ждать»13. Перед возвращением в Брюссель Таунсенд увиделся с сыновьями, посетив их в школе-интернате.

Хотя пара продолжала обмениваться ежедневными письмами и как минимум раз в неделю они говорили по телефону, Маргарет очень скучала по Таунсенду. Ее плохое психологическое состояние не ускользнуло от внимания сестры «жутким» августовским вечером в Балморале, когда семья собралась отметить 24-летие Маргарет. Мать хотела поддержать многолетнюю традицию вечерних платьев на ужине, предполагалось также исполнить специально написанную для Маргарет песню, как это было заведено при короле. Один из гостей вспоминал: «Королева думала, что это может плохо кончиться, но не хотела портить настроение матери». Как и предсказывала Елизавета, вечер закончился катастрофой. Гость вспоминал: «Королева-мать не могла понять, что расстроило принцессу Маргарет; королева знала, чем это закончится, но не могла этого предотвратить; а принцесса Маргарет залилась слезами, отчасти потому, что все это напомнило ей о времени, когда с ними находились король и Таунсенд»14. Она была безутешна, невинная развлекательная вечеринка остро напомнила ей о потере и одиночестве, от которых она страдала в то время.

Не только душевное состояние Маргарет вызывало опасения. Здоровье принцессы также внушало тревогу, так как у нее появились симптомы, схожие с отцовскими. В новогодние праздники в сыром и холодном Сандрингеме Маргарет слегла с сильным кашлем, который развился в тяжелый грипп. После консультаций с докторами королева согласилась, что Маргарет не помешает провести весь февраль в официальной поездке по Карибским островам Содружества на борту яхты «Британия». Все сочли, что теплый климат пойдет ей на пользу. Решение не вызвало энтузиазма у прессы и у многих подданных, которые мерзли в очередную промозглую и туманную зиму. Но поездка доказывала уверенность королевы в своей сестре как в своем представителе за границей. Ее вера полностью оправдалась. Вояж стал полным триумфом. Тысячи островитян собрались на беспощадном солнцепеке, чтобы посмотреть на принцессу, выплывающую на яхте из морских глубин. Интерес к Маргарет, наверное, был неизбежен. Молодая, стильная и обворожительная, она стала первой принцессой, отправившейся в заокеанское турне самостоятельно. За месяц, проведенный в поездке, она ни разу не произнесла имени Таунсенда даже своей фрейлине, хотя его имя было у всех на устах. Она вернулась в Лондон в марте 1955 года, загорелая и здоровая. Хорошая физическая форма подготовила ее к грядущим битвам с прессой. Маргарет принимала всеобщий к ней интерес с утомленным видом. Она находила, что это составляло скучную сторону ее придворной жизни.

Августовский срок приближался, и газеты охотно печатали истории об одинокой Маргарет и ее возлюбленном летчике-асе. Предпочтет ли она долг любви? Или последует зову своего сердца? Романтическая дилемма захватила массы. Вскоре после возвращения Маргарет не существующая ныне газета Sunday Pictorial на первой полосе высказала предположение, что часовню в Сент-Джеймском дворце ремонтировали к предстоящему королевскому бракосочетанию. Это прозвучало как стартовый выстрел для множества репортеров и фотографов, которые ринулись к дому Таунсенда в Брюсселе и потребовали от него объяснений.

По его собственному признанию, перед лицом этой газетной шумихи Таунсенд обратился за помощью к дворцу. Там, однако, придерживались мнения, что лучшим способом положить конец разговорам было держать язык за зубами в надежде, что шумиха уляжется. Этого не произошло. Таунсенд остался предоставленным сам себе. Сначала газета New York Post провозгласила: «Мег выйдет за летчика». Австралийские газеты уверяли своих читателей, что «роман движется к развязке». А Таунсенд еще подлил масла в огонь, дав краткое интервью газете Daily Sketch в марте, вскоре после возвращения Маргарет из турне. На вопрос о планах на брак он загадочно ответил: «Поживем – увидим»15.

5 апреля 1955 года военный лидер и государственный деятель Уинстон Черчилль подал в отставку с поста премьер-министра. Накануне своей отставки он пригласил королеву и принца Филиппа на ужин на Даунинг-стрит, 10. На следующий день она вызвала к себе его заместителя Энтони Идена, который становился преемником Черчилля. В частной жизни Иден сам был пострадавшей стороной в процессе о разводе. После назначения на пост личного секретаря королевы Майкла Адина, сменившего на этом посту Томми Ласселса, появилась надежда на некоторую гибкость в переговорах о будущем принцессы Маргарет и ее браке с Таунсендом.

В ноябре 1954 года, за день до отплытия в поездку по Австралии, королева попросила Ласселса получить четкие разъяснения от генерального прокурора о возможных последствиях Акта о королевских браках, если член королевской семьи пожелает вступить в брак, на который монарх не готов дать согласие. Генеральный прокурор Лайонел Хилд написал разъяснение лично и направил его королеве и принцессе Маргарет. Ласселс прикрепил к нему свой меморандум, в котором отмечал опасность «раскола империи», если этот вопрос будет направлен в парламенты стран – членов Содружества и они примут отрицательные решения16. Его опасения основывались на том, что королева являлась главой не только государства в Англии, но также и различных наций, входящих в Содружество, включая Канаду, Австралию и Новую Зеландию.

Меморандум Ласселса дополняло сопроводительное письмо, в