Затяжной поворот: история группы «Машина времени» - Михаил Марголис

Сообщил мне о моем увольнении директор, молодой совсем мальчик Ярослав Папков, которого я, к слову, не устраивал тоже. Хотя именно я его, в свое время, почти за руку привел в команду вместе с Маргулисом. Они были приятелями. Первый конфликт у меня произошел, как раз, с Ярославом. Он начинал очень борзо. Стал вмешиваться в мою работу, хотя у нас, внутри коллектива давно существовали какие-то устоявшиеся правила, система взаимодействия. Обычно, когда мы выезжали на какую-то площадку, то я предварительно согласовывал с принимающей стороной технический райдер, определял, что из аппаратуры нам нужно, какой мощности, фирмы и т. д. А он, в своем неимоверном рвении, иногда перекрывал мои запросы. И неоднократно получалось, что, приехав на место, мы выясняли, что организаторы концерта выполнили поручение Папкова, а заказал он не то и, значит, подставил меня. У нас был с ним конкретный разговор по этому поводу. Для его утверждения в своей важной роли я, конечно, в силу возраста и опыта, являлся крайне неудобным человеком. И он провел в отношении меня определенную интригу. Хотя могла бы тогда, конечно, группа как-то по-другому отреагировать на его старания. Но, повторю, времена изменились. Все мы были большими друзьями, но уже включилась формула: хороший парень это не профессия. Стали цениться какие-то другие вещи. Да и в финансовом плане я был не удобен.

Тогда, в 94-м, я, наверное, мог бы поговорить с Андреем или встретиться со всеми ребятами, но, скажем так, сам вильнул хвостом. Технически все выглядело так: «Машина» ушла в отпуск и мы с Ефремовым поехали отдыхать в Турцию. А, когда вернулись в Москву, мне позвонил один из техников «МВ» и сказал: «Максим, не понимаю, что тут происходит. Я приехал на базу, а там какой-то парень ходит, говорит, что теперь он будет звукорежиссером группы. Вот в тот же день мне и позвонил директор „Машины Времени“ и официальным тоном сказал, обратившись ко мне по имени отчеству, что было нонсенсом: „Максим Владимирович, у нас с вами закончился договор, и ансамбль пришел к выводу этот договор не возобновлять“. Я потом интересовался у Макара, и он меня уверял, что никто не поручал Папкову говорить подобную фразу. Я ответил директору: „Хорошо“ и повесил трубку. С этого момента я в „Машине“ не работал, но отношения мы не порвали. Буквально в том же году Макаревич пригласил меня в качестве редактора газеты „Смак“, а дружба наша никогда не прекращалась. Мы до сих пор регулярно видимся, я бываю на концертах „Машины“ и т. д. А ретивость Папкова закончилась в итоге плохо для всех. Однажды он просто исчез с деньгами, остался должен группе, и где он сейчас никто не знает. Да его, собственно, никто и не ищет.

Глава седьмая

Директор Сапунов. Навстречу орденам. Изгнание Подгородецкого

Межюбилейная пятилетка «МВ» второй половины 90-х (от хмельного 25-летия группы на Красной площади до орденоносного 30-летия в столичном «Олимпийском» в присутствии премьер-министра Путина) получилась степенной и в определенном смысле буржуазной. «Машина» никуда не гнала и не тормозила. Она сохраняла комфортную среднюю скорость, без фанатизма, но с удовольствием каталась по российским и зарубежным гастролям, держала высокую гонорарную планку и методично выпускала на «Синтезе» свои ремастированные архивные записи и новые альбомы. Времени и возможностей «машинистам» теперь хватало на все. Кутиков переиздал на собственном лэйбле свой единственный сольный проект «Танцы на крыше», Маргулис сподобился выпустить аж два сольных диска подряд «До свидания, друг» и «7+1», ну, а сколько успел в этот период, помимо управления «Машиной» и своих разноплановых хобби, многостаночник Макаревич, устанешь перечислять. И с Алексеем Козловым спел «Пионерские блатные песни», и с Борисом Гребенщиковым на пару выступил в «России», и «Женский альбом» презентовал, и даже стал одним из основателей московского «Ритм-энд-блюз кафе»… Что касается непосредственно «МВ», то группа отыскала себе, наконец, в эти годы надежного директора Владимира Сапунова и снабдила свою пластинку «Отрываясь», по сей день цитируемым на всякий лад, хитом «Однажды мир прогнется под нас». Через полтора года, после появления этой песни, «машинистам» в Кремле вручили государственные ордена.

Андрей Макаревич

После опытного Валерия Ильича Голды на директорской должности в «Машине» побывала вереница всяких, недолго продержавшихся, уродов. Каждый из них однажды как-то обсирался или проворовывался. Мы узнавали, например, что такой-то наш директор требовал с принимающей стороны за концерт «МВ» большую сумму, чем следовало. «Верхушка» это называется. Единственного подобного поступка было достаточно, чтобы дать человеку коленом под зад, потому что он портил нашу репутацию.

И, наконец, мы нашли Владимира Борисовича Сапунова, брата Андрюшки Сапунова из «Воскресения». Володя – человек, которому мы доверяем, как самим себе. Он, кстати, получает равную с музыкантами группы долю концертного гонорара. У нас в «Машине Времени» все получают одинаково. Меня это устраивает, мне хватает. Так, ведь, изначально повелось, поскольку нам казалось, что по такому принципу существовали «битлы». Лишь гораздо позже мы узнали, что у них все по-разному получали, но в своей бухгалтерии менять уже ничего не стали.

Владимир Сапунов

Я работал с «Воскресением», и как-то в 1996-м году, в конце августа, когда «Машина» традиционно находится в отпуске, ко мне обратился ее тогдашний директор Ярослав Папков (как впоследствии выяснилось – обманщик и мошенник), с которым мы были знакомы, и сказал, что у него не получается в начале сентября поехать с группой на гастроли, то ли в Полтаву, то ли в Винницу. Попросил меня подменить его. Ну, съездил я с «Машиной» на Украину, а через некоторое время мне позвонил Андрюшка Макаревич и предложил встретиться, поговорить. Мы приехали с ним в клуб «Пилот». Помнишь, был такой в Москве? Туда же подтянулись Женька Маргулис, Сашка Кутиков и начался дипломатический разговор. Они сказали: «Хотим тебя попросить работать с „Машиной“. Я задумался: „Как же, говорю, я, ведь, с „Воскресением“ работаю?“ – „Ну, и, тем более, отвечают. Ты все знаешь, мы одинаковые, тебе будет легко“. В общем, в конце нашей 20-минутной беседы согласился. Прикинул, как построить график гастролей, чтобы успевать ездить с обеими группами, потом выслушал от „машинистов“ массу всяких аргументов в свою пользу и далее мы обсудили условия нашего сотрудничества, которые устроили и группу, и меня.

Собственно, мы давно друг друга знали. С Женькой мы общались еще с 79-го, с первого состава «Воскресения». С Макаром меня Маргулис познакомил в начале 80-х, когда сам он работал в «Араксе», а я во Дворце спорта «Лужники», где у них с «Машиной» был какой-то сборный концерт. Но с Андреем я, впрочем, тогда контактировал довольно мало. С Кутиковым мы стали теснее общаться с 91-го, в период моей работы на «Радио „Максимум“. Мы с ним даже хотели открыть свою радиостанцию. В принципе, я всю жизнь на руководящих должностях, и с „Машиной“ мне довольно быстро удалось наладить нормальную работу и выстроить систему координат.