Песня в облаках. Том 1 (СИ) - Аккуратов Иван

Парень сжал зубы почти до скрежета, напряг мышцы и полез наверх. Казалось, подъём никогда не кончится, но вдруг его, ослабевшего, перетащили через борт погрузчика, помогая залезть внутрь.

Он взглянул вниз — на шлюп — желая увидеть его в последний раз, но корабль уже скрылся в темноте бури, падая вниз. В бездну чёрного, как само небо, океана. Он рухнул, разбившись о воду, а вместе с ним разбилась и мечта механика о собственном судне.

Джервис отвернулся, прислонился к борту спасшей его шлюпки, с трудом понимая, что произошло, и как ему удалось выжить. Затем сполз на пол. Сердце бешено колотилось, в висках шумела кровь. Рядом с собой парень увидел тело Аллека. Двое его спасителей разорвали ему рубашку и перевязывали рану. Порванный жилет лежал рядом.

— Жив? — прохрипел Джервис.

— Да, — коротко ответил спасший его здоровяк.

— Отлично, — кивнул механик, не уверенный, что произнёс это в слух, и отключился.

Глава 4. То, что правильно. Энжи

Энжи, обомлев, стояла в капитанской рубке. И все вокруг неё ликовали.

Дипломатический шлюп Шило упал в воду и, казалось, моментально в ней растворился. Не было ни взрыва, ни всплеска волн — ничего. Корабль просто исчез, словно его никогда и не существовало.

— Восхитительно! Поистине, выдающееся зрелище, — довольно кивал мэр Олси. — Что скажете, ваше величество?

Он посмотрел на принцессу, и девушка ужаснулась искрам восторга в его глазах. Восторга, который сейчас казался Энжи безумием.

— Это было… убийство, — прошептала она, но мэр услышал.

— Это было сложное решение, принятое во благо королевства! — в его голосе послышалось раздражение. — Скажите ей, Байрон!

Байрон молча смотрел в окно. Лицо его было хмурым, словно испортившаяся погода.

— Вы же понимаете! — продолжал оправдываться мэр. — Должны понимать, какой это прорыв для нас! Никто, вы слышите, никто не предложит вам товар лучше!

Товар. Вот, что она должна была увидеть. Вот, что было важно для королевства. Оружие, способное убивать. Способное уничтожать, подчинять. Оно, а не людские жизни.

А Энжи… Энжи смотрела стеклянными глазами на дождь за окном, выискивая хоть какие-то признаки того, что экипажу разрушенного судна удалось спастись. Вспышка молнии подсветила небо, вокруг места, где ещё недавно был дипломатический шлюп, и принцесса увидела размытый силуэт. Однако с такого расстояния нельзя было сказать наверняка, была ли это шлюпка или обычная тень.

Байрон наконец развернулся к мэру.

— Это было любопытно, — произнёс советник спокойным, рассудительным тоном, лишённым эмоций. Эмоций, которые вот-вот готовы были вырваться наружу у самой принцессы. — И всё же, господин мэр… Это не то, что вы мне обещали показать.

Мэр нервно засмеялся, почёсывая затылок. Бросил смущённый взгляд в сторону девушки, но тут же отвернулся.

— Что ж, вы правы, — согласился он. — Я бы не стал приглашать вас, ради уничтожения простого корабля. Самое интересное я приберёг напоследок.

Он подозвал к себе одного из солдат и что-то прошептал ему на ухо. Энжи не слышала, что именно, и, сказать по правде, ей уже было плевать.

То, что ей продемонстрировали — не казнь осуждённых преступников. Не жертва воздушному богу. Это было убийство невинного человека. Убийства, причиной которого стала сама девушка. Всё, что происходило в последние пол часа — делалось для неё. Делалось по её вине.

Солдат кивнул и отдал честь, отбежал от мэра, а уже через несколько мгновений судно вздрогнуло, развернулось и медленно начало снижаться. Ветер засвистел с новой силой, сотрясая стеклянные окна. А принцесса так и стояла молча, не в силах пошевелиться. Не в силах что-то сделать. Изменить. Остановить.

Вдруг чья-то рука дотронулась до её плеча, и девушка резко обернулась. Перед ней оказался Пауль, который выглядел слегка смущённым.

— Не расстраивайтесь, миледи, — произнёс он, переминаясь с ноги на ногу. — Это нужно было сделать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Нужно? Нужно было для чего? — Энжи обнаружила, что почти кричит. К горлу подступили слёзы. И, к ужасу девушки, это было связано не со смертью человека. А с ощущением собственной беспомощности. Отчаяние резко сменилось яростью. Злостью на саму себя, но оно придало сил. Принцесса отступила от Пауля и с вызовом взглянула на мэра. — Чего вы от меня хотите, господин Олси? Почему вы позвали меня, а не дождались личной встречи с королём? Вы действительно настолько глупы, что собирались впечатлить меня… вот этим?

Байрон возник рядом, протянул к ней руку, надеясь успокоить, но Энжи отбросила её.

— Что за представление, вы устроили? Чего хотели добиться? Смутить меня? Напугать? Может быть, сбить с толку, чтобы я не смогла вам отказать? Но отказать в чём? Мы всё ходим вокруг да около, но я до сих пор не понимаю, чего вы именно вы от меня ждёте!

— Мисс Тан Гурри, я не понимаю, почему вы кричите, — мэр выглядел совершенно опешившим, и Энжи, неожиданно, это обрадовало. — Все вопросы я уже обсуждал с королём, клянусь вам. Я отправил ему письмо с предложением несколько недель назад, и оно его заинтересовало.

— Тогда чего вы хотите от меня? Мне нужно на что-то согласиться? Подписать какой-то договор? Дайте же мне ручку и покончим с этим! Я устала от ваших уловок! Устала от этой притворной вежливости! Я вижу, как вы смотрите на меня и думаете, что это за плаксивая девчонка, и почему она здесь!

— Я бы никогда… — начал мэр, но Энжи перебила его.

— И вы правы, господин Олси! Вы все правы! Я тоже считаю, что мне здесь не место! Так что, пожалуйста, давайте же покончим с этим… — Она обвела рукой капитанскую рубку, осознала, что каждый из солдат сейчас смотрит прямо на ней, и её голос дрогнул, — … фарсом.

На несколько секунд в рубке повисла тишина. И Энжи вдруг поняла, что готова с радостью провалиться сквозь палубу и сгинуть в пучину океана, вслед за уничтоженным судном. Ей было стыдно, было обидно, но, главное, было страшно. Вот что она чувствовала, заглядывая внутрь себя, а не то, как поступать правильно.

Боги, какими глупыми сейчас ей казались её мечты и надежды стать похожей на отца. Обрести силу.

Она была опозорена. И в этом была лишь её вина.

Наконец, спустя бесконечно долгое время, заговорил мэр:

— Миледи… Я думал, вы будете впечатлены тем, что я готов предложить вашему отцу. — Он поморщился, и Энжи доставило немыслимое удовлетворение, что ей, хотя бы, удалось сбить с его лица проклятую улыбку. Больше в каюте не улыбался никто. — Наверное, мне действительно стоило подумать, что знатной даме может быть неприятно смотреть на… подобное. Признаю, я был так воодушевлён успехами моих инженеров, что, возможно, немного не оценил, когда и как я должен их демонстрировать.

— Вы правы, бездна вас побери! — пожалуй, это был первый случай, когда принцесса позволила себе выругаться прилюдно.

— Тем не менее, — он замялся, — король сам отправил вас сюда. Он сказал, что не примет конечное решение без вашего согласия.

Энжи широко распахнула глаза, взглянула сперва на мэра, затем на Байрона, который поморщился от этих слов, будто его кто-то ужалил, и отошёл обратно к окну. Казалось, все теперь сторонились её, словно чумного бездомного. Все, кроме Пауля, который остался рядом.

— Я уже говорил вам, — осторожно добавил мэр, теперь, по всей видимости, тщательно подбирая слова. — Мой остров находится в сложной ситуации. Уверяю вас, я найду доказательства, что за беспорядками в городе стоит мэр Иль’Тарта. Мне нужны союзники, миледи. Влиятельные, сильные, способные дать народу столицы королевства надежду на светлое будущее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он ненадолго замолчал, а вместе с ним затих и звук турбин. Корабль прекратил снижение, и завис напротив одного из дочерних островов Иль’Пхора. Энжи точно не знала, какого именно, хоть и читала про остров перед полётом. Тусклые фонари на спине зверя выхватывали из тумана пустые ангары и одноэтажные бараки. Поселение на панцире было совсем маленьким — несколько тысяч шагов от силы — и сейчас казалось совершенно безлюдным.