Утаенные страницы советской истории. Книга 2 - Александр Бондаренко

Но если тогда страной управляли «ленинградцы» во главе со Ждановым и Вознесенским, то теперь у руля встали Маленков и Берия, заручившиеся поддержкой зампред-совмина Булганина, курировавшего вооруженные силы, и возвращенного в декабре 1949-го в столицу из Украины Хрущева, ставшего секретарем ЦК КПСС и одновременно первым секретарем Московского горкома партии. Новые визири не замедлили свести счеты со своими поверженными соперниками. После выздоровления «хозяин» мог и пощадить Вознесенского, санкцию на арест которого он дал не без колебаний.

В 1950 году вновь стало возрастать влияние Берии, который сумел доказать Сталину свою полезность в качестве куратора атомного проекта. Благоприятное впечатление на Сталина произвели успешные испытания ядерного оружия, в чем несомненна и заслуга Лаврентия Павловича, сумевшего наладить нормальные рабочие отношения с большинством ученых. В специальном постановлении ЦК ВКП(б) и Совета Министров СССР Берии была выражена благодарность «за организацию дела производства атомной энергии и успешное завершение испытания атомного оружия». Ему присвоили звание лауреата Сталинской премии первой степени. Понятно, что это были знаки внимания правителя, который вновь приближал своего земляка, умевшего быть полезным.

Образовавшийся «квартет» (Маленков, Берия, Булганин, Хрущев) добился в феврале 1951 года принятия двух важных решений Политбюро ЦК, закреплявших их доминирующее положение на олимпе власти (причем решения принимались опросом, без проведения заседания). Во-первых, председательствование на заседаниях президиума Совета министров СССР и бюро президиума было возложено поочередно на заместителей председателя Совета министров СССР Булганина, Берию и Маленкова (такая очередность устанавливалась постановлением Политбюро ЦК). Им поручалось также рассмотрение и решение текущих вопросов. Постановления и распоряжения Совета министров СССР предписывалось издавать за подписью председателя Совета министров СССР Сталина.

Но фактически больной вождь самоустранялся (устранялся?) от решения оперативных вопросов управления страной. Молотов, Микоян и Каганович были выведены из бюро президиума Совмина, и тем самым они утрачивали возможность влиять на формирование государственной политики. «Триумвират» (Булганин, Берия и Маленков) де-факто переносил решение основных вопросов из ЦК в Совмин, оставляя за партийным аппаратом идеологические вопросы, связь с зарубежными коммунистическими партиями, подбор (совместно с органами госбезопасности) кадров для партийной и государственной работы.

Во-вторых, Булганин вернул себе руководство военно-промышленным комплексом. В Совмине было создано бюро по военно-промышленным и военным вопросам, призванное координировать деятельность четырех министерств (авиационной промышленности, вооружения, вооруженных сил и военно-морского флота).

Важнейшее значение для дальнейшего развития событий имело отстранение от дел министра госбезопасности Абакумова. И у Маленкова, и у Берии были личные основания ненавидеть шефа МГБ. Абакумов имел непосредственное отношение к «авиационному делу» 1946 года, стоившему Маленкову как куратору авиационной промышленности должности секретаря ЦК. А Берия не мог простить ему изгнания из министерства приближенных к нему высокопоставленных чекистов и ареста в ноябре 1950-го своего личного врача Я. Этингера, умершего в тюрьме от пыток через четыре месяца.

Маленкову удалось скомпрометировать преданного Сталину министра. На стол в кабинете вождя легло письмо никому не известного офицера МГБ Михаила Рюмина, работавшего одним из следователей следственной части по особо важным делам. В доносе Абакумов обвинялся во многих грехах, утрате бдительности, бытовом разложении, а главное — в попустительстве «террористическим замыслам» кремлевских врачей.

Играя на болезненной мнительности теряющего физические и эмоциональные силы вождя, Маленков уговорил его в августе 1951 года назначить новым шефом МГБ «своего человека» — заведующего отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК ВКП(б) Семена Игнатьева, прибывшего на Старую площадь с поста уполномоченного ЦК по Узбекистану. Абакумова же в духе «лучших традиций» того времени в июле 1951 -го взяли под стражу, нещадно пытали, чтобы добиться признаний в измене (расстреляли его только в декабре 1954-го, когда власть уже перешла к Хрущеву). Первым же замом у Игнатьева стал грузин по национальности генерала Гоглидзе...

Складывающаяся в государственном руководстве кадровая ситуация не устраивала Сталина. Он никак не мог определиться, кого после расправы с «ленинградцами» можно назвать «кронпринцем». Судя по всему, никто из имеющихся членов Политбюро не устраивал его в роли нового лидера мощной державы, созданной по истине «железом и кровью».

Вождь давно размышлял над оптимальной моделью государственного управления. Роль партийного аппарата он никогда не абсолютизировал и подходил к ней сугубо прагматически, рассматривая его как один из элементов государственного механизма управления, как важный, но не единственный инструмент социального управления. Тем более вождь был хорошо осведомлен по каналам МГБ об истинном лице представителей высшей партийной номенклатуры, случаях ее нравственного перерождения. Присвоение трофейного имущества, ставшее довольно распространенным явлением, было лишь верхушкой айсберга.

Сталин, хотя номинально и являлся генеральным секретарем ЦК, но предпочитал подписывать партийные документы как просто секретарь ЦК. Приоритет он отдавал, как и Ленин, работе на должности руководителя правительства, поручая вести партийные дела одному из секретарей ЦК, который был вторым человеку в аппарате ЦК. Эту функцию выполняли Каганович, Жданов, Маленков.

Еще в 1936 году Сталин затевал радикальную перестройку модели управления страной. Видение им модели управления Советским Союзом, который в географических границах представлял в общем и целом Романовскую империю (за исключением некоторых периферийных территорий), нашло отражение в Конституции 1936 года. В ее создании принимал непосредственное участие сам вождь, лично написавший девятую главу «Избирательная система».

В новом основном законе страны Сталин постарался четко очертить место партии в механизме государственного управления. Партия в «сталинской» Конституции определялась как «ядро общественных организаций». Иосиф Виссарионович не считал целесообразным законодательно фиксировать руководящую роль компартии. Положение о ее руководящей роли было, как известно, введено в основной закон СССР при Л. И. Брежневе по настоянию партийных идеологов, не способных уже в середине 1970-х годов обеспечить лидерство партии в советском обществе только методами разъяснительной и организаторской работы.

Свои взгляды на систему управления страной Сталин в 1930-е годы в полной мере так и не сумел реализовать. Сказались и скрытое неприятие новой избирательной системы со стороны руководителей региональных партийных комитетов, и необходимость сконцентрировать усилия на подготовке страны к новой мировой войне в связи резким возрастанием агрессивности нацистской Германии. Госу-дарственную власть так и не удалось сконцентрировать в Совете министров. Партийные комитеты продолжали во многом дублировать органы исполнительной власти, занимаясь несвойственными политической партии функциями, а с началом войны обстановка заставила фактически интегрировать аппарат ЦК и Государственный комитет обороны в единый механизм.

Дублирование органов партийными комитетами было оправданно в 1920-е годы, когда речь шла о контроле за старорежимными чиновниками со стороны правящей партии, но в 1940-е социальный состав интеллигенции сильно изменился: выросло ее «красное» поколение, воспитанное на идеях марксизма-ленинизма.

В послевоенные годы Сталин уже не вернулся к идее реформирования политической системы СССР. Завершив победой одну великую войну, страна была вынуждена вступить в не менее судьбоносную конфронтацию, получившую название «холодная война». Ее исход известен. Конечно, поживи еще Франклин Рузвельт, у которого установились со Сталиным хорошие межличностные отношения, несмотря на радикальную несхожесть идеологических убеждений, развитие наших отношений пошло бы, возможно, по другому, более благоприятному для СССР пути. К сожалению, во внешней политике США верх взяла группа «ястребов» во главе с новым президентом Гарри Трумэном, нацелившаяся на достижение американской гегемонии в мире...

С августа 1951 по февраль 1952 года Сталин ни разу не приезжал на работу в Кремль. Видимо, вновь дало о себе знать повышенное давление. В отсутствие вождя в декабре 1951-го было принято решение о созыве осенью 1952 года XIX съезда партии (откладывался пять лет). Выступление с отчетным докладом поручалось Маленкову, о директивах по новому пятилетнему плану — ставшему председателем Госплана Сабурову, об изменениях в уставе партии — Хрущеву.