Утаенные страницы советской истории. Книга 2 - Александр Бондаренко

Во-вторых, Сталин публично обрушился на пленуме с критикой на двух партийных «аксакалов» — Молотова и Микояна. Обоих, хотя и избрали в состав Президиума, не ввели в состав его бюро. Многие историки рассматривают это событие как «черную метку» этим партийным деятелям. Но думается, это не совсем так. И после пленума опальные Молотов и Микоян имели возможность напрямую общаться с вождем, в том числе в неформальной обстановке. Скорее, Сталин затевал более сложную аппаратную интригу, жертвой которой должны были пасть некоторые другие члены государственного руководства...

Необычное поведение Сталина на съезде не могло не встревожить высшую советскую элиту. Становилось ясно, что правитель что-то замышляет. Эту догадку подтвердили позднее воспоминания посла Индии в СССР К. Ме-нона, который обратил внимание, что в ходе их беседы в Кремле 17 февраля 1953 года Сталин рисовал на листках блокнота волков и как бы невзначай, отвлекаясь от темы дипломатической беседы, заметил, думая о чем-то своем, что крестьяне поступают мудро, уничтожая бешеных волков. Кремлевский руководитель, по словам индийца, выглядел в день встречи вполне здоровым.

Правда, побывавший спустя всего несколько дней на докладе у Сталина заместитель начальника разведки МГБ Павел Судоплатов несколько иначе нарисовал облик вождя: «Я увидел уставшего старика. Сталин очень изменился. Его волосы сильно поредели, и хотя он всегда говорил медленно, теперь он явно произносил слова как бы через силу, а паузы между словами стали длиннее. Видимо, слухи о двух инсультах были верны...»

А в один из последних дней февраля (еще до 28 февраля) Сталин предложил собравшимся у него на даче соратникам посмотреть голливудский фильм, название которого, по некоторым воспоминаниям, было что-то вроде «Возмездия». Его сюжет должен был послужить гостям намеком: пиратская шхуна XVIII века, подозрительный и жестокий капитан постепенно уничтожает членов своей команды, заподозренных в предательстве и намерении сдать корабль властям. Последним он убивает своего помощника и в помешательстве направляет корабль на скалы, чтобы он не достался врагу. Членам Политбюро пришлось по настоянию Сталина смотреть фильм дважды. Намек, разумеется, они поняли...

Следует отметить, что еще в 1952 году в ближайшем окружении Сталина стали происходить странные события. В апреле вождь дал согласие на отстранение от должности, а затем и арест (в декабре) многолетнего руководителя своей личной охраны Николая Власика — начальника Главного управления охраны МГБ СССР, которого больше всего в Политбюро ненавидел Берия за его провоцирование «мингрельского дела». Грешки за генералом, пользовавшимся полным доверием своего патрона, бесспорно, водились (перерасход средств на обслуживание государственного руководства, несанкционированные контакты с нежелательными персонами, развлечение с дамами).

Но много ли было на Руси вельмож, не злоупотреблявших своим положением? Да и прегрешения Власика никак не «тянули» на государственные преступления. Тем не менее Иосиф Виссарионович, подначиваемый Маленковым и Берией, не ограничился взбучкой генералу. Ему показалось недостаточным назначение высокопоставленного чекиста заместителем начальника управления лагеря в Свердловской области.

Вскоре в опалу попал и заведующий особым сектором ЦК Александр Поскребышев, через которого проходили все документы, поступавшие к Сталину. Именно Поскребышев, руководивший личной канцелярией вождя, регулировал доступ посетителей в его кремлевский кабинет. А в середине февраля 1953 года неожиданно умирает достаточно молодой (около пятидесяти) генерал Петр Косынкин — комендант Кремля, назначенный на эту должность из охраны вождя.

Руководство Главным управлением охраны и комендатурой Кремля перешло непосредственно к Игнатьеву. К началу 1953 года сложилось положение, когда только два человека — Игнатьев и Маленков — владели всей информацией о личных встречах и перемещениях Сталина. Ни Берия, ни Хрущев с Булганиным не могли попасть к вождю без их ведома. Сталин фактически терял контроль над органами государственной безопасности.

Еще одним вольным или невольным ударом по самому Сталину стали чистки в лечебно-санаторном управлении

Кремля. В сентябре 1952 года его начальником стал выходец из административно-хозяйственного управления МГБ. Сменили и министра здравоохранения СССР. Несколько ранее новое руководство МГБ начало раскручивать «дело врачей» — обвинение группы видных медицинских специалистов, допущенных к лечению высших советских сановников, во вредительстве. По указанию министра Игнатьева к арестованным медикам применяли физические меры воздействия.

В круг «вредителей» был зачислен и академик Владимир Виноградов — личный врач Сталина, что фактически лишило вождя квалифицированного медицинского обслуживания. Новых врачей мнительный Иосиф Виссарионович к себе не подпускал, предпочитая самолечение народными средствами и лекарствами из обычной аптеки, которые по его просьбе покупали личные охранники.

Так что события на даче Сталина, произошедшие 1-5 марта 1953 года, рано или поздно должны были произойти. Конечно, все люди смертны, и этой участи не мог избежать даже правитель одной шестой части земной суши. Да и преклонный возраст вождя, изношенность его организма, психологическая усталость от непрекращаю-щейся борьбы за удержание власти делали кончину человека, находившегося на восьмом десятке лет, неизбежной. Но запутанность и недомолвки очевидцев тех событий, оставивших воспоминания о драме Сталина, порождают до сих пор немало слухов и домыслов...

Далее ход событий в общем-то известен. Власть в стране перешла к четвертке: Маленков — председатель Совмина, Берия — шеф МВД, куда включили и органы госбезопасности, Хрущев — секретарь ЦК, руководящий работой всего партийного аппарата, Булганин — министр обороны. Чистка в государственном руководстве и... продолжение борьбы за власть, очередной раунд которой завершился 26 июня 1953 года арестом Берии.

ОПЕРАЦИЯ «ПРЕЕМНИК»

Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко — один из ярких представителей советского поколения государственного руководства. О нем сегодня мало кто помнит в России и Белоруссии, а между тем Пономаренко при определенном стечении обстоятельств мог бы стать преемником Сталина. Возможно, он уже и стал таковым в сознании самого Иосифа Виссарионовича, но не хватило буквально нескольких дней, чтобы решение сильно постаревшего вождя было оформлено постановлением Президиума ЦК КПСС с последующим формальным голосованием в Верховном Совете СССР. К счастью для нашего поколения, свидетельства современников Пономаренко и результаты кропотливой работы ряда исследователей позволяют рассказать об этом человеке.

Вначале приведем основные биографические данные Пономаренко, чтобы читателям не разыскивать их в энциклопедических словарях. Изначально его жизненный путь схож с биографиями очень многих людей того времени.

Он родился 9 августа (27 июля по старому стилю) 1902 года на Кубани, на хуторе Шелковском, в семье крестьянина — это Белореченский район Краснодарского края. С 12 лет работал подмастерьем в швейной мастерской. В 1918 году был призван в Красную армию и принял участие в Гражданской войне, обороняя от вооруженных формирований белых Екатеринодар (нынешний Краснодар). С 1919 года он работал на нефтепромыслах, затем на железнодорожном транспорте. С 1922 года — на комсомольской работе, спустя три года был принят в партию. Первое образование получил на Краснодарском рабфаке (1927). В возрасте 30 лет окончил Московский институт инженеров транспорта. Затем четыре года Кадровой службы в армии: там тогда очень требовались технические специалисты. С 1936-го вновь на «гражданке» — инженер Всесоюзного электротехнического института.

В общем, довольно типичная биография обычного советского человека, и ничто не предвещало стремительного карьерного взлета Пономаренко. Особых заслуг в годы Гражданской войны он не имел, в партию вступил по тем временам более чем поздно, когда окончательно стало ясно, что советская власть «всерьез и надолго». К этому времени его будущие соперники в борьбе за «кремлевский трон» — Никита Хрущев, Лаврентий Берия, Георгий Маленков — были уже крупными партийными руководителями, известными Сталину.

Так бы и остался Пантелеймон Кондратьевич скромным советским инженером или преподавателем столичного вуза, если бы наверху не разгорелась ожесточенная борьба за власть. Точнее говоря, если бы она не вступила в стадию окончательного сведения счетов между представителями «ленинской гвардии», в результате которой «верными продолжателями бессмертного дела» остались лишь Иосиф Сталин и Вячеслав Молотов, а также «примкнувший к ним» Анастас Микоян. В ходе многочисленных чисток партийный аппарат был избавлен от участников всевозможных правых и левых «уклонов», «фашистских заговоров» и т. п., т. е. фактически от всех людей, принимавших участие в Октябрьской революции и защите советской власти в годы Гражданской войны (прав был знаменитый деятель Великой французской революции Жорж Жак Дантон, с горечью сказавший членам судившего его революционного трибунала: «Революция пожирает своих детей»).