Последняя надежда творцов - Иван Афанасьев

Почувствовав, что пятно на мгновение расплылось, он ударил всей силой своей воли. Что из этого получилось, Кондрахин не знал, и допускал, что не узнает никогда.

Он продолжил разговор с Овиту, выбросив мысли о чародеях из головы.

— Что говорит Л'дари о Беласе и Ререно? Ты сам собираешься их ждать?

— Он считает, что они погибли. На пути их следования пауки уничтожили несколько деревень.

Овиту сделал паузу, дав возможность Кондрахину ощутить тот страх, который испытывал напарник.

— Тогда быстро выходите к реке и плывите по ней. Минуешь последний озерный приток, там еще поселок будет, свяжись со мной.

Жрец ничем не помогал Юрию. Он, как мешок с грузом, покорно ждал, когда левый самец отыщет очередного ящерозубра и посадит его на спину рептилии. Когда они вышли к реке, Юрий просто остановился, шатаясь от усталости. Разогнавшийся ящерозубр с ходу влетел в воду, Сувело свалился с него, как мешок, поняв, что иначе ему не избежать купания.

Рептилия не охладила своего гнева даже в речной воде. Развернувшись, она рванула в сторону Кондрахина. Юрий, оставивший меч среди прочей клади, чтобы легче бежать, мог воспользоваться только луком. Но сейчас он не успевал снять его с плеча. Ему вновь пришлось увертываться от разъяренного ящерозубра, отводя его как можно дальше от Сувело. Наконец, он сумел спрятаться за камнем, и неповоротливая рептилия тяжело протопала мимо него, удаляясь в пески.

Вскоре на реке, быстро несущей свои скудные воды сквозь пески, показалась лодка. Быстрый мысленный контакт с напарником подтвердил — свои. Обычная озерная лодка под тяжестью еще двух тел даже не покачнулась. На таких лодках по озерам плавали и вдесятером. Но устойчивая, вместительная лодка могла идти на реке только вниз по течению.

Л'дари и Овиту загрузили ее продовольствием от края до края:

— Мы ведь изображали торговцев. Вот и пришлось все деньги, все медные поделки, палатку — все обменять на сушеных клуглоротов. Важно было, чтобы в нас не усомнились.

Л'дари отчитался перед Кондрахиным, даже не задумываясь, что тот отчета вовсе не требовал. Выглядел жрец смерти подавленным и усталым. "Они плыли очень быстро, им ведь приходилось обходиться без паруса. А на веслах такая лодка идет неспешно, даже почти пустая. Сувело тоже сейчас, как добавочный груз. А нам нельзя останавливаться, мы еще в очень малонаселенных местах."

Они плыли теперь при слабом свете Кошелки. Мелкая, извилистая, то разливающаяся широкими плесами, то с гулом несущаяся между каменистыми берегами, река пока обходилась без порогов. Несколько раз под светом Кошелки они проносились мимо небольших поселений, а когда в небе повисла самая яркая из лун Иоракау, Овиту посоветовал сделать остановку.

— Где-нибудь на разливе, в стороне от стремнины, изобразим рыбаков. Сейчас здесь появятся птицы. Кто знает, собственным ли разумом все они будут управляемы? Мне думается, искать станут лодки, что быстро сплавляются вниз.

Действительно, все время, пока Желток освещал речную гладь и мрачные пески вокруг, над рекой вились бакланы. Сувело, почти пришедший в себя, сосредоточенно изучал энергетические потоки, глядя в сторону плато Симул. Овиту увлеченно и с успехом ловил рыбу. Жрец смерти, сжав в руках небольшой медный браслет, перебирал его пальцами. Дремоту Юрия прервал его тихий возглас, обращенный к жрецу космоса:

— Сувело, проверь сродный меди поток.

Жрец космоса, не меняя отрешенного выражения лица, снял с руки свой медный браслет и повертел его в руках.

— Да, пора предупреждать наших.

Он ленивым жестом обронил браслет за борт. Л'дари, напротив, размахнулся и швырнул браслет на берег. Юрий припомнил, что свой медный браслет, снятый с руки Тадо, он оставил при расставании Аленсе. "Я его тогда предупредил, что его лучше побыстрее продать. Надеюсь, он успел".

— Овиту, если при тебе есть изделия из меди, избавься немедленно. Чародеи готовят спирали, нацеленные на медные кольца и браслеты. Мы еще близко к озерному краю, кто знает, может, нас будут ждать и на этом притоке.

— Не беспокойся, Л'дари, меди на мне нет. Чародеи всегда отстают на несколько дней. Я думаю, что сейчас их силы перекрывают тот приток, который мы покинули, и ту часть озерного края, где встречались чужаки. Тогда у них много хлопот — на озерах полно ловцов жемчуга.

С заходом Желтка они продолжили путь. Вновь проплывали мимо то плоские, то обрывистые песчаные берега. Река ощутимо заворачивала к северу. Юрий припомнил карту. Вскоре река покинет пески и начнет пробиваться по скалистому каньону к Очибре. На карте тот участок был помечен, как проходимый для лодок. Но поселений там не встречалось. Их одинокая лодка будет слишком заметна.

Л'дари согласился, что им лучше подождать попутчиков.

— Теперь нам спешить просто незачем. Все равно, в Олохен нам идти нельзя. Чародеи и Оорд — он жив и развивает кипучую деятельность — знают, куда мы держим путь. Олохен окружен плотным кольцом войск. Его не трогают, из него выпускают всех, в него пропускают караваны с товарами и продовольствием.

— Другие ваши поселения не пострадали? — Юрий чувствовал свою вину за происходящее, потому и задал этот вопрос. Ответ он предвидел. Жрец смерти сказал именно то, чего он опасался услышать.

— На города не нападали. Иногда отряды левых самцов убивали наших торговцев или грабили наши торговые дворы в поселениях колдунов. Оорд всегда использует для грязных дел левых самцов.

Что-то в последней фразе жреца смерти заинтересовало Юрия. Какой-то в ней содержался скрытый смысл, откровение, быть может, недоступное даже самому Л'дари. Многое значило здесь слово "всегда". Это что, способ прихода к власти?

Кондрахина все больше беспокоило положение левых самцов на Иоракау. Он теперь знал, что это не только тупые мускулистые производители потомства. Среди левых самцов сильна изменчивая составляющая природы кондов. Землянин не мог этого доказать, но его чутье, основанное на земных знаниях биологии, утверждало — тот, кто сумеет направить развитие и размножение левых самцов в определенном направлении — тот сумеет определить будущее всех кондов и Иоракау.

Все изменения в развитии кондов несли в себе левые самцы. Начни убирать из их рядов немногих, обладающих колдовскими способностями — и через несколько поколений не станет колдунов и среди правых самцов, и среди самок. А убирать их просто — не стоит убивать, достаточно собрать их в отряды левых самцов, чтобы они не попадали в семьи, не передавали свои способности потомству.

Когда в поселки холостяков собирались правые самцы, это обусловливалось явной необходимостью. Они наплодились в избытке. В семьях кондов на правого самца приходилось три-восемь самок. И некоторые холостяки — самые пронырливые — все же ухитрялись тем или иным способом заводить семьи. Но ушедших в отряд левых самцов никто в семьи не брал. И обычные правые самцы, и колдуны не желали иметь с ними никакого дела.

"Может, дело вовсе не в том, что маг собирает левых самцов с колдовскими талантами, а в том, что он руководит ими, предоставив видимость полной свободы? Ведь и в поселках холостяков, и в семьях верховодят всегда правые самцы. Вполне можно допустить, что найдутся вспыльчивые и самостоятельные, но недалекие левые самцы, которых увлечет идея армейских отрядов без правых самцов".

— Эти отряды ему подчиняются?

— Напрямик не подчиняются. Но они всегда делают то, что хочется магу. Со стороны это хорошо видно.

Юрия заинтересовало их обеспечение. Если колдуны содержали собственные войска, то кто оплачивал расходы отрядов левых самцов? Выяснилось, что на плато Симул встречались достаточно зажиточные левые самцы-холостяки. Им не приходилось тратить доходы на содержание семьи, и они поддерживали отряды левых самцов. Наконец, Л'дари произнес фразу, которая что-то объяснила Кондрахину.

— У этих многоногих войти в семью считается позором!

"Вот оно что! Правый самец, для которого колдовство, успех в ремеслах, богатство рассматриваются лишь как неполноценные заменители семьи, оскорблен. Как, левый самец, которому всегда и всюду хватает самок, без которого правому самцу и самку не потоптать, — и этот левый самец добровольно отказывается от семьи! Не удивительно, что Л'дари обозвал их многоногими". Такую оскорбительную кличку на Иоракау Кондрахин слышал только в казармах.

Но что ведет левых самцов к такому поведению? Было ясно, что ответ мог дать лишь один из них. А для этого землянину требовалось попасть на плато Симул. К тому же, если дороги в Олохен перекрыты, то Юрию стоило изменить все свои планы.

Попутчиков они дождались без труда. Две лодки, речные, длинные, со свернутым парусом на мачте, встали рядом с их лодкой в небольшом заливе у подножия скальной стены. Река, сужаясь, ныряла в узкое ущелье, разрезающее стену. Попутчики, шестеро торговцев, выскочили на берег размять ноги. Правые самцы вылезли на берег, оставив Юрия сидеть в лодке. Завязалась общая беседа, которую внимательно слушал землянин.