Последняя надежда творцов - Иван Афанасьев

— Чего тут думать! Туча прошла, следующая будет нескоро. Река свободна. Вернуться и сплавляться по ней, пока есть возможность. Дальше разберемся.

Стоящий возле края воды Сувело проговорил неуверенно:

— На реке нас ждут. Нельзя…

Больше он ничего не произнес.

Свернувшийся клубком в малой лодке Белас предложил идти через озерный край к другому притоку Очибры.

— У нас есть деньги, есть медные изделия. Мы сможем купить себе и продовольствие и лодки. Эти, нынешние, выдают, откуда мы пришли.

Овиту, расхаживающий по песку, говорил дольше всех.

— Нас будут ждать и на реке и в озерном крае. Но там, может быть, чародеи не рискнут пустить новую тучу. Там много и кондов и птиц. На реке нас трудно обнаружить, зато не надо опознавать. Чародеи станут уничтожать любых кондов, что появятся на реке. Поэтому я предлагаю идти — пешком — через озерный край. И разделиться на два отряда. У нас найдутся и колдуны и бойцы, чтобы не страшиться встреч с кампаниями ловцов жемчуга.

Следующим говорил жрец смерти. Говорил он тихо, опустив к песку клюв, рисуя ногой на песке узоры.

— На реке мы обречены. В озерном краю без лодок застрянем надолго, притоки перекроет армия чародеев. С лодками — нас опознают. Придется разделиться, и не на два отряда, а на три. Мы должны выглядеть рыбаками. С левым самцом это сделать легче. Я предлагаю: Юри возьмет Сувело, Ререно — Беласа. Мы с Овиту станем прикидываться не рыбаками, а торговцами. Возьмем основной товар и большую лодку. Теперь о месте встречи…

Юрий слушал, понимая, как несказанно ему повезло. Принимай он решение самостоятельно, выбрал бы вариант возвращения к реке. Он сулил скорость. Но остальные — и старые жрецы в первую очередь — дали ему понимание всей опасности этого пути. Нет, только смена облика и численности могла их спасти. Пусть чародеи не знают, кого искать.

Жрец смерти закончил, вопросительно взглянул на Юрия. Землянин сделал шаг вперед.

— План Л'дари принимается. Поправка только в месте нашей встречи. Там, где указал Л'дари, он встречается с Ререно и Беласом. Я присоединюсь к вам позже, уже на притоке. Мы с Сувело сворачиваем после следующего водопада, поэтому лодки оставляем другим группам.

Как всегда, Юрий взял на себя самый сложный путь. Но сложность он составлял лишь для кондов. Превосходящий их в выносливости землянин мог не то, что идти — бежать по пескам сутками. Конечно, этого не мог старый жрец — и не надо. Как этот мир не знал рукопашного боя, так же он не знал верховой езды. Юрий рассчитывал посадить Сувело на ящерозубра и заставить рептилию преследовать его. Путь по пескам, тяжелый, длинный, позволял не попадаться на глаза местным поселенцам.

Землянин шел, огибая озеро на приличном расстоянии. Очень скоро он почувствовал пасущихся ящерозубров и передал старому жрецу часть своего груза. Он даже надел на безропотного Сувело защитный доспех.

— Но я в нем не смогу залезть на ящерозубра!

— Ты, уважаемый Сувело, не сможешь залезть на него и налегке. Не беспокойся, я заброшу тебя ему на спину. Тебе останется лишь ухватиться за его висячую чешую и держаться покрепче.

Юрий выбрал рептилию покрепче видом, подошел к ней сбоку и подсадил жреца ей на спину. " Как на пони посадил. Жаль, ящерица не такая выносливая. Ну, побежали".

Ощутив на себе неожиданную тяжесть, ящерозубр недовольно оглянулся по сторонам. Юрий призывно покрутился перед его носом, обругав рептилию по-русски. Бронированная гадина фыркнула и бросилась на раздражающее ее существо.

Кондрахин мерно бежал по песку, стараясь не слишком увеличивать дистанцию между собой и рептилией. Разогнавшись, та бежала по прямой, не выказывая усталости. Бежали неспешно, как Юрий прикинул, не быстрее восьми-девяти километров в час. Так Кондрахин смог бы бежать весь день и большую часть ночи. Но ящерица сдалась через четыре часа.

В один момент она просто остановилась, не обращая внимания на ужимки Юрия перед ее мордой. Желток клонился к горизонту, но восходящая Капля обещала возможность продолжения пути.

— Сувело, слезай. Ящерозубр устал, он не сможет идти дальше.

— Ты найдешь другого?

— Не здесь. Сейчас придется идти пешком.

Сувело шагал, как заведенный. Для конда, да еще преклонного возраста, он двигался достаточно резво. Весь груз Кондрахин, естественно, взвалил на себя. Когда Капля зашла, они прилегли отдохнуть. На этот раз Кондрахин решил, что отдыхать они будут оба одновременно. И жрец, и землянин могли поддерживать мыслезащиту даже во сне. Они подстелили на песок несколько легких шкур, накрывшись сверху тем, что осталось. Палатки Юрий не брал, оставив их в лодках.

Так прошло несколько дней. Найти ящерозубра, совершить быстрый бросок за три-четыре часа, отдохнуть, подыскать следующего… Юрий держался края озерной равнины, стараясь не попадаться кондам на глаза. Промежутки между озерами широки, с берегов двух пеших самцов толком не разглядеть. Но пришли к концу запасы продовольствия, и старый жрец уже все чаще требовал отдыха. Пора было выходить к селениям, покупать лодку и продукты.

Они подошли к поселению на закате. Несколько каменных домов на берегу, от которых тянуло запахом горящих очагов, и свайные хижины на озере. "Из чего там опоры и стены? Древесина здесь слишком дорогая. Если я этого не знаю, какой же я рыбак?"

— Сувело, из чего строят такие хижины?

— Не смогу сказать, я не рыбак.

"Так. Рыбаками представляться нельзя. Охотниками? Они все тут, в озерном краю, знают или друг друга, или поселки друг друга. Поселки я еще назову — те, которые на карте. А старейшин в них? Нет, местными жителями мы прикинуться не сможем. Тогда — мы лазутчики Оорда, разыскивающие отряд из шести кондов".

Пришлые самцы вошли в деревню, отыскивая дом колдуна. Но здесь такого не было, и Сувело постучал в дверь самого большого дома.

— Процветания уважаемым хозяевам! — церемонно сделал полукруг рукой жрец, слегка приседая. — Мы просим вашего гостеприимства.

Открывший им дверь левый самец ответил, отступая вглубь дома:

— В доме Пеюкко гостям всегда рады. Входите! Скоро ужин.

Оглядевшись, Юрий понял, что рыбацкий дом построен не так, как привычные ему дома на побережье. Здесь большая комната с очагом была общей для всей семьи. Сейчас две самки возле очага готовили ужин. Левый самец представил всех взрослых:

— Я — Воси, у стола — Уадра и Аобути. Самки, услышав свои имена, поочередно низко присели. Третья самка, Аоста, сейчас занята и вы ее не увидите.

"Яйца насиживает, должно быть" — подумал Кондрахин. Из соседней комнаты вышел жирный правый самец и неодобрительно взглянул на Воси.

— А это хозяин, Пеюкко.

— Други, колдун с побережья. Со мной Кодо, воин. Мы плыли на лодке по соседнему озеру, и возле берега на нас набросился ящерозубр. Мы выскочили на берег и убежали, а он затопил нашу лодку. Мы не сумели ее отыскать.

Историю, рассказанную Сувело, придумали специально, чтобы рыбаки сразу поняли — к ним пожаловали гости, ничего не понимающие ни в охоте, ни в рыбной ловле. Только воин, никогда в жизни не озадачивавший себя поиском пропитания, мог испугаться резвящегося на мелководье ящерозубра.

Хозяин, безусловно, сразу поверил. Не в правилах кондов было рассказывать о своих неудачах.

— Уядра, принеси из подземелья бутылку. — Пеюкко повернулся к гостям: — Сейчас придут Нусава и Аленса, мои левые самцы, и будем ужинать.

Самцы пришли, принеся с собой корзину клуглоротов. Нусава был старше, с короткими мускулистыми руками. Он тупо взглянул на гостей и, не раскрыв клюва, принялся свежевать принесенных клуглоротов. Аленса, маленький, как птенец, подвижный, представил своего товарища и представился сам.

— А я Аленса. Не смотрите, что я с виду птенец и годами не стар. Мне доводилось плавать по Очибру и я торговал с тамошними рыбаками. А вы как к нам попали, гости издалека?

Сувело, для хозяев — Други, вел разговор, а Юрий, переминаясь на усталых ногах, наблюдал за бытом рыбацкой семьи. "Черт бы побрал привычку кондов общаться стоя. Они ведь и есть могут стоя". Кондрахин присмотрелся к столу. Тот, возле очага, явно не годился для принятия пищи. На нем резали, на нем стояла горкой посуда. А в стороне, у стены, стоял длинный стол и две задвинутые под него лавки. "Мрамор. Тяжелущие, хозяевам самим их не выдвинуть. Но если есть лавки, есть будем сидя. И вместе. Значит, это не просто еда, а пир в честь гостей". При этих, довольно утешительных мыслях, Кондрахин уловил в разговоре заинтересовавший его оборот.

— Да, Други, деревня обходится без колдуна. Воси умеет разговаривать мысленно с другими кондами, и хозяин, и Аоста тоже. Я — нет, я только присутствие ящерозубров угадываю.

— Вас никто не спрашивал, насчет отряда поклонников Кошру из шести кондов?

— Никто не спрашивал. И отряда такого в нашем краю не встречали. Здесь из чужих ходят только торговцы, да ловцы жемчуга. С теми лучше не спорить.