Ликвидатор - Эндрю Йорк

Луч фонаря поймал его, и Стерн выстрелил. Пуля прошила палубу возле головы Уайлда. Щепка вонзилась ему в лоб, и он отпустил перила. Он упал на палубу, кровь застилала ему глаза. Стерн тут же позволил носу опуститься, чтобы потом опять резко изменить курс при помощи руля. Вода вспенилась на подветренной стороне палубы, заливая Уайлда с головы до ног, жаля его разбитый лоб, но при этом вновь открывая ему обзор. Нос опять поднялся против ветра, и Уайлд распростерся на палубе, уцепившись за рамку. Над его головой скользил луч фонаря.

Он понял, что очутился в ловушке: пока Стерн мог так маневрировать, Уайлду некуда было деваться. Он пошарил у себя над головой. Луч света выхватил из темноты его пальцы, и Стерн выстрелил опять. Пуля попала в мачту, но он все равно успел протянуть руку и освободить основной фал. Канат взметнулся вверх, врезавшись в верхнюю часть мачты. Главный парус надулся и упал на крышу каюты. Стерн яростно потянул за правый шкот, но все равно между кубриком и передней палубой оставалась непробиваемая стена парусины. Яхта вновь ухнула вниз и стала неуклюже боком передвигаться в сторону открытого моря.

Уайлд бросился вперед, откинул крышку люка и нырнул в каюту. Крышка со стуком захлопнулась за ним. После пронизывающего ветра это было все равно что спрыгнуть в духовку, абсолютно темную и гудящую от морского натиска.

— Кто здесь? — прошептала Марита.

— Уайлд.

Он пополз в сторону кормы и дотронулся до нее лежавшей там же, где он ее и оставил: колени подняты, голова опущена. По ее тяжелому дыханию он понял, что она заболела.

— Нож все еще у тебя?

Марита вложила лезвие в его руку. Пальцы ее дрожали. Уайлд дотронулся до ее щеки: температура явно была выше нормы; он решил, что девушка находится в состоянии сильнейшего шока. Он стащил с койки одеяло и накинул ей на плечи, а потом прижал ее к себе. Зубы ее стучали. Он прислушался, но не услышал никаких звуков с палубы. И все-таки Стерн не мог позволить яхте дрейфовать так близко к рифу.

Уайлд открыл мини-бар. По каюте распространился сильный запах бренди. Он откупорил бутылку бакарди, налил немного спиртного в руку и втер его в губы Мариты. Она пошевелилась. Его глаза постепенно привыкли к темноте, и теперь он мог видеть ее лицо. Он попытался повторить лечение, но из-за рывка яхты ром потек по ее ноздрям. Она встрепенулась и открыла глаза:

— Они…

— Стерн все еще там наверху.

Ее пальцы вцепились в него от страха. Он сжал ее руку. В этот момент люк открылся, очень медленно и только на несколько дюймов. Стерн не хотел рисковать.

— Джонас? — позвал Стерн в темноту. — Мы ведем себя глупо, Джонас. Течение повернуло. Здесь оно достигает шести узлов и идет прямо на север. При таком течении мотор нам не поможет. Если мы не поставим парус, через полчаса нас выбросит на рифы. Джонас?

Уайлд опять сжал руку Мариты и отодвинулся от нее. Он сполз на пол и поудобнее перехватил лезвие. Теперь он пристально смотрел на еле различимый четырехугольник, где темнота была чуть менее густой.

— Джонас? Не делай глупостей, Джонас. У меня фонарь и четыре пули. Я могу убить тебя, когда захочу. Но мы нужны друг другу. Одному из нас надо будет взобраться на мачту за главным фалом. Джонас?

Уайлд подождал. «Реджина А» моталась из стороны в сторону со скрипом и бульканьем.

— Джонас! — закричал Стерн. — Ты что, хочешь утонуть? Ты думаешь, это приятная смерть — разбиться о скалы? Джонас? Подумай о девушке.

Уайлд ждал.

Люк начал двигаться. Он медленно открылся, так, что было видно примерно четыре фута ночного неба и четко обрисованный силуэт Стерна. Пальцы Уайлда гладили лезвие ножа.

— Ты дурак, Джонас. Я заключу с тобой сделку. Я никогда не считал разумным убивать тебя. Ты такой, как я. Мы достаточно хороши, чтобы работать на самих себя. Перед Британией у нас обязательств не больше, чем перед Москвой. Вместе мы будем непобедимы. Джонас?

Стерн перекинул ноги через комингс и встал на колени на крышку мотора. Уайлд мог видеть блеск автоматического пистолета в одной его руке и фонарь в другой. Он даже различал белое пятно, которое было лицом Стерна. Он занес руку с ножом, целясь в центр пятна.

— А вот теперь я убью тебя, Джонас.

Луч фонаря упал в центр каюты, прямо над головой Мариты, буквально в дюйме от Уайлда. Уайлд метнул нож.

Маленькое лезвие ударило Стерна в плечо. Он резко вскрикнул от боли и спустил курок. Пуля прошла через потолок каюты. Уайлд прыгнул вперед. Пальцы его левой руки сомкнулись на запястье Стерна, не давая ему вновь использовать оружие. Он было занес правую руку, но остановился.

— Как ты верно заметил, мы действительно нужны друг другу. Мари, зажги свет.

Марита включила в каюте свет. Стерн попытался спустить курок, но его рука была парализована железной хваткой Уайлда.

— Бросай пистолет! — приказал Уайлд. — Иначе я сломаю тебе руку.

Пальцы Стерна разжались. Марита схватила пистолет. Затем она выдернула нож из плеча Стерна. Брызнула кровь. Марита вытерла нож об одеяло и всунула его обратно в платок, который повязала вокруг шеи.

— Ты дурак, Джонас, — прошептал Стерн. — Через пятнадцать минут яхту вынесет на скалы.

Уайлд снял крышку мотора. В первый раз он осознал, сколько воды набрала яхта. Вода плескалась в трюме, омывая топливный насос и свечи с каждым ударом волны. В хорошую погоду это было бы просто небольшим неудобством, но сейчас это означало, что каждая деталь мотора уже долгое время мокла в соленой воде. Для пробы он нажал на рукоятку, и ему в лицо тут же плеснула вода.

— Даже если тебе удастся завести его, посудина не выдержит течения в шесть узлов, Джонас, — сказал Стерн.

Уайлд достал из ящика запасные шкоты.

— Я хочу поднять парус. Нужно, чтобы ты был за рулем, Брайан, если не хочешь наскочить на скалы. Держи его на прицеле, Мари. Если потребуется застрелить, застрели.

Он вылез из люка. Мелкие брызги тут же ужалили его в лицо. Он посмотрел на огонек, который теперь был слишком близко и скорее не на севере, а на западе. Он мог уже различить черную громаду скал с силуэтами роботоподобных немецких сторожевых башен, четко обрисованных на фоне вечернего неба. Он мысленно нарисовал карту южного побережья Гернси. По его оценке, они приближались к рифу, который тянулся на несколько сотен миль под водой к юго-западу от мыса. Ему показалось, что менее чем в двухстах ярдах к северу от яхты он различил над верхушкой очередного вала бурлящий водоворот.

«Реджину А» опять тряхнуло. Уайлд пополз вперед на четвереньках, перебираясь через намокший парус к подножию мачты. Яхта нырнула под волну и зачерпнула воды. Вода закрутилась вокруг шеи Уайлда, его ноги снесло за борт, за подпорки перил. Бедро прижало к пиллерсу. Его пальцы вцепились в переднюю шкаторину паруса; жесткая материя сопротивлялась, как живое существо. Он почувствовал, как оторвался ноготь и из пальца потекла тоненькая струйка крови. Но парус он все-таки достал. Уайлд подтянулся обратно к рамке, починил шкоты непослушными, трясущимися пальцами и взглянул на корму. Стерн сжимал румпель. Марита стояла напротив него, спиной к Уайлду, держа пистолет обеими руками.

Уайлд пропустил шкот на корму через лебедку, потом налег на фал. Порыв ветра раздул парус; натянутые канаты гудели. Мускулы Уайлда готовы были лопнуть от напряжения; но парус поднялся к верхушке мачты. Стерн налег на румпель всем телом. «Реджина А» словно бы в удивлении затрясла носом, как будто уже успела забыть власть человека, и начала медленно поворачиваться, пока не поймала ветер, трясясь и подныривая, но уже не мотаясь по воде беспорядочно и дико.

Но это было еще не все. Уайлд оглянулся через плечо на утесы; быстро приближавшийся риф растянулся примерно на милю. Он взглянул вверх на болтавшийся главный фал и пополз к вантам. Он обмотал канатами руки и осторожно начал подниматься. Стерн делал все, что мог, пытаясь удержать яхту, но, когда Уайлд полез на мачту, ему показалось, что она вертится и крутится, ввинчиваясь в волны. Его тело мотало из стороны в сторону, то расплющивало о ванты, то кидало в сторону воды. Над его головой показался салинг, и его ударило по плечу свисавшим фалом. Уайлд вытянулся, дотронулся до каната, на мгновение выпустил его, затем опять поймал. Он обвязал канат вокруг запястья, чтобы не потерять его на обратном пути, и посмотрел вниз на палубу, лежавшую в тридцати футах под ним, которая была накрыта упавшим парусом, как гигантской сеткой от пыли. Он автоматически показал Стерну большой палец.

Стерн опустил руль. В эту секунду Уайлд осознал, что роковым образом недооценил Стерна, его боевые инстинкты. Поскольку игра его была проиграна, он решил покончить с жизнью, но собирался захватить с собой и Уайлда. Уайлд беспомощно смотрел, как Марита стреляет, раз, другой, третий. Тело Стерна каждый раз дергалось, но он сумел освободить ворох парусов около своего локтя. Теперь румпель был свободен, и «Реджина А» завертелась по дуге в сорок пять градусов. Уайлд выпустил ванты и ударился головой о мачту. Его руки горели, когда он скатился вниз. «Реджина А» качнулась вправо, встала на дыбы, а кливер при этом хлопал, как крыло гигантской хищной птицы, потом её накренило влево, больше, чем до этого, и она беспомощно осталась на боку. Уайлд почувствовал, что погружается в самое холодное море из тех, что ему приходилось встречать. Он ушел глубоко под воду, затем его вытолкнуло резким толчком в руку, все еще обернутую фалом, который уменьшил вес его тела.