Убийца из детства - Юрий Александрович Григорьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но упасть ему не позволили. Сильные руки подхватили его сзади под локти. Журавлев повис на них лицом вниз. Он чувствовал невероятную слабость и шум в голове. Теплые капельки катились со лба на глаза, по спинке носа и срывались с его кончика.
Его куда-то потащили. Ноги зацепились за порог, потом его снова поволокли по гладкому полу. «Через холл, мимо девчонок», – отметило его рассеянное сознание. Но устыдиться своего беспомощного состояния, капающей с лица крови он не мог. Снова порог. Звук захлопнувшейся за спиной двери. Журавлева бросили на стул, завели руки за спину и привязали к спинке. Чужие сильные руки принялись ширить по карманам. Выложили на стол перед Журавлевым содержимое его карманов и оставили пленника в покое.
Шум в голове стихал. Журавлев поднял голову и с трудом разлепил склеенные кровью веки. Сквозь красную пелену он увидел перед собой стол, а за ним – гориллоподобного громилу в футболке, с круглой, откормленной харей, прической «ежиком» и равнодушным взглядом бесцветных глаз.
– Зови Пистона! – приказал громила кому-то, стоящему за спиной пленника.
Помощник громилы молча вышел. Еще через минуту дверь за спиной снова открылась. Охранник Журавлева поднялся со стула.
– Свободен! – властно произнес вошедший.
Громила торопливо вышел из-за стола и скрылся за спиной Журавлева.
– Стой! – произнес тот же показавшийся Журавлеву знакомым голос. – Кровь оботри!
За приказом последовал шелест шагов, потом шум воды в кране. Амбал приблизился к пленнику и на удивление аккуратно вытер ему лицо. Потом прилепил полоску лейкопластыря.
После этой медицинско-гигиенической процедуры Журавлев смог рассмотреть человека, который занял за столом место амбала. И не смог скрыть изумления. В сидящем перед ним человеке в строгом сером костюме и белой рубашке с красным галстуком он узнал своего одноклассника.
– Жека! – вскрикнул он. – Ты?
Тиханов не ответил. Поставив локти на стол и опустив подбородок на сложенные вместе кулаки, он пристально смотрел на пленника.
– Может быть, объяснишь, что происходит? – зло сказал Журавлев. – Сейчас же развяжи меня!
– Ты зачем пришел в баню, Боря? – негромко спросил Тиханов.
– А ты не знаешь, зачем нормальные люди ходят в баню? – ехидно ответил Журавлев вопросом на вопрос. – Развяжи руки!
– Развяжу! – пообещал Тиханов. – Но сначала скажи, зачем пришел?
– А тебе непонятно?
– Пока нет.
– Помыться! В отеле горячей воды нет. Чуть не завшивел в родном городе.
– А если серьезно?
Журавлев напряг связанные за спиной руки. Веревка врезалась в запястья, но не поддалась.
– Не старайся, Боря, – сказал Тиханов, от которого не ускользнула попытка пленника освободиться. – Скажи, что тебе нужно – и я тебя отпущу!
– Хотел узнать, правда ли, что в твоей баньке не только моются.
– Узнал?
– Узнал! Даже больше, чем хотел!
– Не поделишься открытиями?
– Легко! Узнал, что тут дают клиентам возможность оттянуться на всю катушку, но при этом тайно записывают все, что они здесь вытворяют. Одного не понимаю, как они это не замечают.
– Зачем тебе это знать?
– Я любопытный!
– Это очень опасно, Боря! – покачал головой Тиханов. – Знаешь поговорку: любопытство погубило кота. Я уже не говорю, что выведывать чужие тайны нехорошо. Это может плохо кончиться.
– Не пугай! – зло ответил ему Журавлев. – Я пуганый!
– Я не пугаю, Боря. Я пытаюсь предостеречь тебя от … больших неприятностей. Тебе очень повезло, что я оказался в бане и первым увидел, чем ты тут занимаешься. Если бы о твоей игре в шпионов узнал мой заместитель, ты сейчас захлебывался бы собственной кровью. Зачем тебе знать, что здесь происходит?
– Развяжи сначала! – потребовал Журавлев.
– Боря! Прежде чем отпустить тебя, я должен быть уверен, что ты не опасен для меня и моего бизнеса.
– Твой бизнес, Жека, очень дурно пахнет!
– Ну, не каждому дано зарабатывать на жизнь, не испачкав рук. Кому-то приходится нужники чистить.
– Тебе не удастся убедить меня, что ты санитар нашей тайги по имени бизнес. Ты из тех, кто ради лишней копейки не остановится ни перед чем. Развяжи руки! Или боишься, что в морду дам? Тогда тебе придется меня убить! Оставишь в живых – я найду возможность испачкать руки о твою харю!
– Боря! Ну зачем же так? – укоризненно покачал головой Тиханов. – Морда. Харя. Я не сделал тебе ничего плохого! Уже говорил, что могло быть с тобой, если бы тебя засек мой зам. Я хочу тебя спасти. Я знаю, что ты не из полиции. Не из наркоконтроля.
– Там у тебя все схвачено?
– Всё не всё, но рука, скажем так, на пульсе. Так вот, Боря. Мне важно понять: кто ты? Правдолюб-одиночка, который борется за нравственность нашего общества? Едва ли. Не могу поверить в твое донкихотство. Работаешь на какого-нибудь журналюгу или телевизионщика, который хочет срубить бабла на щекотливой теме? Это тоже глупо. Что остается? Тебя нанял кто-то их моих конкурентов, мечтающих стричь купоны с прибыльного дела?
– Я не буду говорить, пока не развяжешь!
Тиханов встал со стула, прошел за спину Журавлева и развязал путы. Потом вернулся за стол.
– Чего не бросаешься на меня? – с улыбкой на лице спросил Тиханов.
– Погоди! – хмуро ответил Журавлев, растирая запястья.
– Не вздумай дергаться, Боря! – уже серьезно предупредил его Тиханов. – Мои ребята стоят за дверью. Башни у них напрочь снесены. За своего кормильца порвут тебя и не задумаются! Потому что им думать нечем.
– Да, Жека! – покачал головой Журавлев. – Вот уж не думал, что ты таким грязным делом занимаешься. Скажи мне кто-то об этом, когда сидели на встрече у Тани, – ни за что не поверил бы!
– Жизнь, Боря, сложная штука!
– Ты еще и философ! – презрительно поморщился Журавлев. – Только философия у тебя гнилая!
– Не всеем же быть праведниками! – ответил Тиханов, сложив ладошки и возведя глаза к потолку.
– Не паясничай, Жека!
– Ты ответишь на мои вопросы?
– Отвечу! – пообещал Журавлев. – Но сначала ты ответишь на мои!
– Ты не в том положении, Боря, чтобы ставить мне условия! – напомнил ему Тиханов.
– Вопрос первый! – продолжил Журавлев, словно не заметив реплику одноклассника. – За что ты приказал убить Васю Чушкина?
– Я здесь ни при чем! – твердо ответил Тиханов. – У меня, как ты понял, бизнес деликатный. Суета возле него мне не нужна.
– А
