Убийца из детства - Юрий Александрович Григорьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выложенный плиткой пол. Справа и слева, около выходов на лестничные площадки, журнальные столики, кресла со светильниками над ними. Кадки с пальмами. На них искусно спрятанные клетки с чирикающими птичками. Напротив входной двери – стойка из полированных панелей, за ней две девицы: блондинка слева и брюнетка справа. Журавлев подошел к стойке. Поздоровался. Брюнетка ответила на приветствие, не отрывая взгляд от монитора и не преставая щелкать мышкой. Блондинка приветливо сверкнула белозубой улыбкой.
– Сударыня! Как насчет помыться в баньке? – бодро спросил Журавлев.
– Вы один? – осведомилась блондинка, не переставая улыбаться.
Журавлев посмотрел по сторонам. Не обнаружив рядом с собой ни спутника, ни спутницы, кивнул:
– Один.
– У нас только кабинеты, – объяснила ему блондинка, слегка загрустив. – На двух, четырех или восемь человек.
– И что? – искренне удивился Журавлев. – Люди моются прямо в кабинетах?
– В каждом кабинете есть все виды бань, – пояснила девица. – Можно мыться, так сказать, автономно. Но если есть желание, то из кабинета можно выйти в общие отделения.
– А сразу в общие нельзя?
– Увы, нет, – вздохнула девица.
– Ну… раз так… тогда мне один билет в кабинет на двоих.
– Банщика или банщицу будете заказывать?
– Сам управлюсь! – заверил девушку Журавлев. – Я не настолько зарос грязью, чтобы ее с меня удаляли посторонние.
– Массажистку?
– Не надо! – решительно отверг Журавлев соблазнительное предложение.
– Массажиста?
– Тем более! – ответил он уже с испугом в голосе.
– У нас очень высокие цены, – предупредила странного посетителя девушка. Улыбка окончательно покинула ее лицо, уступив место строгой суровости надзирателя колонии для малолетних преступников.
– Не дороже денег?
– Не дороже, но… Сами посмотрите!
И блондинка протянула посетителю прейскурант. Журавлев внимательно его изучил. Покачал головой. Присвистнул. Цены были не просто высокие, а сказочные. Напротив каждой услуги стояло число с тремя нулями. Платить такие деньги за баню не хотелось. Но уйти, не посмотрев рабочее место Василия, он уже не мог.
– Это… в долларах? – тихо спросил Журавлев.
– Ну что вы! – успокоила его девица. – В рублях! У нас все в рублях!
Краем глаза Журавлев заметил, что брюнетка перестала щелкать мышкой и, отвернувшись от монитора, внимательно его разглядывает.
– Ладно, красавица, – решился Журавлев. – Некрасиво уходить ни с чем. Двухместный кабинет, пожалуйста.
Пальчики блондинки забегали по клавиатуре компьютера.
– Скажите, девушки, вы знаете Василия Чушкина? – спросил Журавлев.
Брюнетка демонстративно отвернулась к монитору и сосредоточенно защелкала мышкой. Блондинка заморгала длинными ресницами и неопределенно пожала плечами.
– Он здесь работает! – попытался Журавлев подвигнуть девчонку на разговор. – Банщиком. На него два дня назад кто-то напал!
– У нас никаких ЧП не было! – сухо ответила блондинка.
– На него не здесь напали, – пояснил Журавлев. – В его гараже.
– Не знаю, – нервно передернула плечами девушка. – С вас…
Если бы Журавлев не посмотрел прейскурант заранее, то названной девчонкой сумма мог бы повергнуть его в шок. А так он только глубоко вздохнул, достал кошелек и оплатил помывку.
– Вам туда! – сказала девчонка, показывая на дверь, которая раньше вела в женское отделение. – Номер три!
– У меня нет с собой мочалки, – признался Журавлев. – И веника. Вообще ничего нет. Я случайно сюда забрел.
– Все есть в кабинете. И все вы уже оплатили.
Пройдя в указанную девчонкой дверь, Журавлев оказался в ярко освещенном коридоре. Справа и слева он увидел массивные, плотно прикрытые двери с латунными номерами на них. За дверью с номером три оказалась просторная комната с журнальным столиком, мягким диваном и креслами возле него. Дверь в туалет. Еще одна – в собственно баню. На экране висящего на стене телевизора танцевала обнаженная девица. Напротив дивана полочки с банными принадлежностями. На видном месте упаковки презервативов. На столике журнал с глянцевой обложкой. Журавлев сел на диван, взял в руки журнал, пролистал. На каждой странице были большие фотографии обнаженных девиц с указанием имени каждой из них, символом доллара и двузначным числом.
– Не худо я забрел! – вслух произнес Журавлев.
Красивые юные девушки. На вид ни одна еще не отпраздновала двадцатилетие. Блондинки и брюнетки. С косами и стрижками. В чулках, прозрачных сорочках, а то и полностью обнаженные. Зазывные позы и многообещающие улыбки. Ксении, Лады, Марины. Есть и с экзотическими именами. Вне всякого сомнения, псевдонимы. Вот эта Сильва с открытым русским лицом, изумрудными глазами и родинкой на щеке в действительности какая-нибудь Маша. А вот эта раскосая Одетта с пышущим жаром драконом на попе приехала, наверное, из Казахстана и по паспорту наверняка Айнур или Динара. Что же вас таких юных, таких красивых и неглупых, судя по глазам, девочек, заставило стать Одеттами да Камиллами в так называемой бане? Длинноногая Виллиса с типично русским лицом ублажает зрелую даму, на бедре которой цветная татуировка павлина с миртовой ветвью в клюве. Глаза девушки с поволокой, в чернеющих пуговках зрачков то ли грусть, то ли печаль. Очаровательная малышка по имени Таира с татуировкой на лобке: стрелка вниз и надпись: «Вам туда»? Что это? Зачем?
Он отложил журнал, разделся, подошел к полке с банными принадлежностями, взял рукавички, подстилку, веник и пошел в парную.
Банька оказалась очень хорошей. Русская парная встретила его в меру сухим жаром. В сауне термометр показывал сто двадцать. В промежутках между визитами в парилку Журавлев окунался в прохладную воду большого бассейна. И когда уставший, распаренный вернулся в раздевалку и посмотрел на часы, немало удивился. Как быстро прошли полтора часа из трех оплаченных!
Потом достал из холодильника банку пива. Завернувшись в простыню, он сидел на диване, прихлебывая маленькими глотками холодный до ломоты в зубах напиток. Расслабленно смотрел по сторонам. Взгляд задержался на висящей на стене маске. Один глаз индейца едва уловимо отличался от другого. Журавлев встал, подошел к стене, всмотрелся в глаза индейца. Усмехнувшись, покачал головой и сел на диван допивать пиво.
Потом неторопливо оделся. Перед тем как выйти, еще раз обвел комнату внимательным
