Убийца из детства - Юрий Александрович Григорьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Увидев Журавлева, Паша направился к нему. Официантка у стойки бара замерла в положении «на изготовку». Две дамочки за соседним столом склонились друг к другу и, не сводя глаз с Капитонова, зашептались.
– Привет! – негромко произнес Капитонов левитановским голосом. – Давно ждешь?
– Всего чуть-чуть! – ответил Журавлев, привставая и протягивая однокласснику руку. – В отличие от тебя я человек свободный. Сижу вот, в окошко смотрю. Вспоминаю молодость.
Капитонов сел напротив, кивком головы пригласил официантку.
– Что-нибудь будешь? – спросил он Журавлева.
Получив отрицательный ответ, он заказал себе стакан минеральной воды.
– Так зачем ты, Боря, хотел меня увидеть?
– Я смотрю, тебя в городе знают, – вместо ответа на вопрос, сказал Журавлев. – Не только по голосу.
– Да, – просто ответил Капитонов. – Здесь не только мой голос знают. Я же часто веду концерты. Но давай ближе к делу. Зачем звонил? Чего хотел? Ты извини, но у меня со свободным временем негусто.
– Ты уже знаешь про нападение на Чушкина?
– Нет. А что случилось?
Журавлев пересказал ему все, что знал от Тани.
– Дела! – покачал головой Капитонов. – За что же его? Впрочем, он в своей спецбане с таким людом общается, что в общем-то неудивительно. Не угодил кому-то. Или сболтнул лишнее.
– Думаешь, нападение как-то связано с его работой?
– А с чем еще? Сам говоришь, что не ограбили. Машину не угнали. Не олигарх. Не политик.
– В том-то и дело! – согласился Журавлев. – Кому и как простой банщик мог так насолить?
– Да кому угодно. Не знаешь, что такое частная баня? Тем более такая, в которой Вася пристроился? Туда ведь не только мыться ходят. Точнее, вовсе не за тем, чтобы мыться.
– Вася примерный семьянин, – заметил Журавлев.
– Дом – это одно. А работа – совсем другое. В такое время живем, что людям, чтобы семью прокормить, порой приходится поступаться принципами. Впрочем, к чему этот ликбез? Сам знаешь! В одной стране живем! Ты за этим меня и звал? Чтобы о Васе поговорить?
– Не совсем так…
– Тогда говори! Не тяни! У меня и правда со временем не очень.
Официанта поставила перед Капитоновым высокий стакан. Он пригубил его, удовлетворенно крякнул, поощрительно кивнул девушке.
– Понимаешь, Паша… Эльвира, жена Васи, дружна с Таней Рыковой. Они виделись после нападения на Васю. И Эльвира рассказала, что Вася, когда она его нашла, произнес одно слово…
Журавлев замолчал.
– Ну, живее! – поторопил его Капитонов.
– Вася сказал: «Питон».
Несколько секунд Паша смотрел на Журавлева непонимающим взглядом. Наконец до него дошло. Он кивнул:
– Вот в чем дело! Как в детективе! Жертва назвала имя убийцы. Точнее, кличку. Питон. А это слово есть в моей фамилии. И ты решил, что это я Васю топором по голове приласкал.
– Ничего я не решил! Стал бы я просить тебя о встрече, если бы считал убийцей! Я понять хочу, почему Вася произнес это слово? Было бы естественно, если бы в школьные годы Питон было твоей кличкой. Но я не помню, чтобы тебя так звали! Тем не менее есть совпадение. Вот я и захотел встретиться с тобой. Может быть, ты знаешь, почему Вася произнес именно это слово?
– Питоном я никогда не был! – твердо ответил Капитонов. – В младших классах меня иногда звали «толстый». Я в ранние годы был упитанным мальчиком. Когда голос ломался, звали Хриплый. Но недолго. А потом Левитаном. Но очень редко.
– Значит, Питоном был кто-то другой, – согласился с ним Журавлев.
– Я правильно понял, что ты, Боря, ищешь негодяя, который на Васю напал? – негромко спросил Капитонов.
– И на Надежду…
Недоуменный вопрос в глазах Капитонова заставил Журавлева рассказать про его с Таней догадки.
– Мы с Таней уверены, что в обоих случаях нападал один и тот же человек. И он – наш одноклассник! – сказал он в заключение.
Некоторое время они молчали. Журавлев понял, что Паше нужно время, чтобы переварить услышанное, и не мешал ему.
– Логика в ваших рассуждениях и выводах есть! – сказал наконец Капитонов. – И если вы не ошибаетесь, значит, он был на последней встрече! Ведь других одноклассников в городе нет!
– Верно!
– Почему бы вам не рассказать о своих подозрениях следователю?
– Мы думали об этом. И решили, что нельзя это делать. По крайней мере, сейчас. Можем создать проблемы ни в чем не виноватым.
– Ну-да! Конечно! Так меня ты пригласил, как потенциального Питона?
– Скорее для того, чтобы окончательно исключить тебя из кандидатов на эту роль.
– Спасибо на добром слове! Нет, никогда я не был Питоном.
– А кто мог? Есть догадки на этот счет?
– В принципе Питоном мог быть тот, кого зовут Петр. Петя – Петюня – Петюн – Питон.
– Петя у нас один. Старков.
– Тут еще один момент есть! – вдруг встрепенулся Капитонов. – Старков же в Нахимовское училище собирался!
– И что? – недоумевающе посмотрел на него Журавлев.
– Как что? Нахимовцы себя «питонами» кличут! Старков сам об этом говорил: «Я “питоном” буду!»
– Ну и память у тебя! – не мог не удивиться Журавлев.
– А еще Эльвира могла ослышаться, – продолжал почувствовавший вдохновение Капитонов, – Вася мог сказать… ну, например, «мильтОн».
– Тогда это Тиханов.
– Видишь, сколько кандидатов? – весело спросил Капитонов. – А ты на одного меня думаешь. В общем, бросайте-ка вы, ребята, это дело! Оставьте его профессионалам.
– Наверное, ты прав! – грустно согласился Журавлев. – Можно тебе задать один вопрос?
– Давай! – ответил Капитонов. Он отодвинул от себя стакан и посмотрел на часы. – Только быстро! Мне идти пора!
– У тебя не было повода обидеться за что-то на Васю? Или Надежду?
Капитонов прищурился:
– Таня о прошлогодней встрече рассказала?
Журавлев кивнул.
– Что я могу сказать? Надежда по пьяни глупость в мой адрес сморозила. Вася и Старков ее поддержали. Тоже хорошие были. Вера их одернула.
– Я знаю, что они болтали! – сказал Журавлев. – Тебя это не обидело?
– Да что с них, убогих, взять? – фыркнул Капитонов. – У них все шутки – ниже пояса. Хотя не скрою, чуть не врезал Васе по его красной роже. Потом забылось. Если бы ты не заговорил об этом сейчас – я бы и не вспомнил!
Капитонов хлопнул ладонью по столу. Бросил на стол купюру. Поднялся:
– Ладно, Боря! Пора мне! Рад был с тобой встретиться. Жаль, что разговор получился невеселый. Ты когда уезжаешь?
– Скоро.
– Если не доведется больше увидеться – удачи тебе!
Они крепко пожали друг другу руки.
– Можешь смело вычеркивать меня из своего списка! –
