Рай на краю океана - Сара Ларк

– Кто приходил в гости, Моана? Почему моя внучка так расстроена? Что-то случилось?

Широкое лицо Моаны просияло. Судя по всему, она совершенно не переживала.

– Я не слышать, мисс Гвин, – довольно объяснила она, но потом понизила голос, словно сообщая великую тайну: – Но была мисс Франсина. Мисс Уитерспун посылать за ней для Куры!

– Франсина Кендлер? – Недовольное лицо Гвинейры просветлело. – Акушерка из Холдона?

– Да, – всхлипнула Кура. – А теперь можете радоваться, что привязали меня к этой проклятой ферме! Я беременна, Уильям, я беременна!

Уильям переводил взгляд с плачущей Куры на смущенную мисс Уитерспун, а затем на сияющую Моану. Наконец он поглядел на Гвин, которая пила виски и на лице которой появилось выражение довольной кошки, наконец-то пробравшейся в молочную кладовую. А потом она посмотрела на него.

И Уильям Мартин понял, что Гвинейра Уорден МакКензи в этот миг простила ему все.

Глава 6

В то время как Уильям Мартин таким образом укрепил свое положение на Киворд-Стейшн, в Квинстауне праздновали свадьбу Илейн О’Киф и Томаса Сайдблоссома.

Атмосфера была немного напряженной, особенно во время обязательного вальса, который должны были танцевать мать невесты и отец жениха. Флёретта О’Киф вела себя так, словно ее принуждает к танцу некий гипертрофированный Вета. По крайней мере так выразился Джордж, и за это был отчитан своей бабушкой Хелен. Рубен нашел его замечание весьма подходящим, хотя и не преминул отметить, что Флёретта никогда не боялась крупных насекомых, – в отличие от контакта с Джоном Сайдблоссомом.

Сам Рубен наслаждался танцем с юной мачехой Томаса. Зои Сайдблоссом едва ли исполнилось двадцать лет, и она действительно была очень красива. У нее были золотые волнистые волосы, уложенные в прическу, хотя обычно она носила их распущенными. Лицо ее было аристократически бледным, с ровными чертами, глаза – темно-карими, что, с учетом цвета ее волос и кожи, выглядело очень необычно. Молодая женщина была вежливой и воспитанной, и Рубен не мог подтвердить мнение Леонарда относительно того, что она красива, однако холодна как лед.

Впрочем, что касается вопроса о красоте, то невеста сегодня превзошла всех. На Илейн было богато вышитое белое платье с широкой юбкой и очень тонко зашнурованной талией. Она практически ничего не могла есть за столом. Лицо ее, казалось, сияло изнутри, а волосы сверкали под кружевной фатой и венком из белых цветов. Джеймс МакКензи заверил ее, что никогда не видел такой красивой невесты, кроме, может быть, своей Гвинейры, и для Илейн это стало самым чудесным комплиментом. В конце концов, последней невестой, которую видел ее дед, была Кура Уорден. По числу гостей и размаху свадебное торжество Илейн тоже ни в чем не уступало празднику Куры. Джордж Гринвуд не преминул приехать со всей своей семьей – наверняка в ответ на настоятельные просьбы Дженни, желавшей укрепить знакомство со Стивеном. С момента прибытия Гринвудов оба не спускали друг с друга глаз.

– Смотри, твоя дочь будет следующей невестой, – стал поддразнивать Джеймс МакКензи гордого отца.

– Я ничего не имею против, – заявил Джордж. – Но думаю, что молодой человек для начала хочет закончить учебу. И Дженни еще тоже очень молода, хотя, похоже, детям этого поколения юный возраст совершенно не мешает!

Томас и Джон Сайдблоссом вели себя безупречно на протяжении всего торжества. Сайдблоссом заставил себя почти дружески поприветствовать даже Джеймса МакКензи. Флёретта ожидала худшего, ведь как бы там ни было, именно Джон тогда поймал угонщика скота Джеймса МакКензи и потащил его в суд. Причем последнее – в прямом смысле слова; у Джеймса тоже были свои причины сильно ненавидеть отца жениха. Но от него Флёретта ожидала хорошей выдержки. Он старался держаться как можно подальше от Сайдблоссома, особенно когда наступил вечер и рекой полилось виски. Флёретта строго следила за тем, сколько пьет Джон, несмотря на то что знала, что он может переварить целую прорву и ничего не будет заметно. Он и на этот раз поступил точно так же, но если его поведение и изменилось хоть сколько-нибудь, то лишь в том, что он стал крепче обнимать свою молодую жену – особенно в те моменты, когда Зои осмеливалась заговорить с кем-нибудь из мужчин или даже потанцевать.

То же самое заметила и Ингер, которая из-за своего большого живота отказалась от роли подружки невесты, – но только со стороны Томаса Сайдблоссома. Он не спускал с Илейн взгляда, и чем дальше, тем более властным казался. А Илейн в этот день стала практически самой собой. Она чувствовала себя бесконечно счастливой благодаря удавшемуся празднику, приветливым и восхищенным взглядам гостей и множеству комплиментов. Но, конечно же, она нервничала, ведь ей предстояла первая брачная ночь – Томас заказал самую большую комнату в пансионе Хелен.

Раньше нервозность Илейн выражалась в безостановочной болтовне: она просто выговаривала и высмеивала свой страх.

Сейчас она попыталась сделать то же самое. Перемены в ее поведении после предательства Уильяма постепенно сходили на нет. Илейн шутила с Дженни Гринвуд и своим братом, позволяла Джорджи поддразнивать себя и танцевала с Сёреном.

Последнее Томас решительно пресек: он вышел на танцплощадку, встал между болтающими молодыми людьми и холодно улыбнулся.

– Вы не против, если я украду у вас свою жену? – вежливо поинтересовался он, серьезно глядя в глаза Сёрену.

Молодой швед попытался сохранить видимость шутливого тона.

– Вы ведь сами сказали, что она ваша! – приветливо ответил он, отпустил Илейн и церемонно поклонился ей. – Очень приятно, миссис Сайдблоссом!

Илейн впервые услышала свою новую фамилию и так обрадовалась и разволновалась, что совершенно не обратила внимания на недовольство Томаса.

– О, Томас, разве этот праздник не чудесен? – с трудом переводя дыхание, щебетала она. – Я могла бы танцевать вечно…

– Ты танцуешь уже слишком долго, – заметил Томас и умело закружил Илейн в вальсе, игнорируя ее попытку нежно прижаться к нему. – И слишком со многими. Ты ведешь себя неподобающе. Это совсем не похоже на тебя. Нам пора уходить.

– Уже? – разочарованно спросила Илейн.

Она надеялась посмотреть фейерверк над озером. Джорджи намекал на это, да и родители знали, что она всегда мечтала о фейерверке в день свадьбы.

– Пора, – повторил Томас. – Мы поедем на лодке. Я договорился с твоим отцом.

Илейн знала об этом, потому что видела, как Дженни со Стивеном все утро были заняты тем, что украшали лодку цветами. Ночная прогулка пары должна была быть романтичной, и Илейн с нетерпением ждала этого. Однако она все же испытывала некоторую грусть из-за того, что ей не разрешили забрать с собой на Лайонел-Стейшн Баньши. У кобылы появился жеребенок. Несколько месяцев тому назад она произвела на свет прекрасного жеребца. Миниатюрный жеребец был коренаст и совершенно здоров; он без проблем смог бы преодолеть расстояние до Лайонел-Стейшн вместе с матерью. Однако Томас заявил, что это задержит всех, потому что кобылка не сможет бежать достаточно быстро. Впрочем, Илейн не разделяла его мнения, поскольку кортеж и не собирался двигаться быстро. Рубен отправлял в Лайонел-Стейшн грузовую повозку с приданым и некоторыми покупками Сайдблоссомов, а Зои путешествовала в карете. С учетом более чем плохих дорог между Квинстауном и фермой это наверняка могло дать больше поводов для задержек, чем присутствие крепкого жеребенка из породы кобов. Однако Томас настоял на своем, и Илейн уступила. Джон Сайдблоссом сможет забрать ее кобылку во время следующего визита в Квинстаун. А в ближайшие дни Илейн составит компанию Зои в ее комфортабельной полукаретке.

Илейн не стала ни с кем прощаться, и Ингер ободряюще улыбнулась подруге, когда Томас повел ее к украшенной венками лодке. Катание по реке действительно стало очень романтичным, особенно когда в поместье «Слиток» зажгли фейерверк. Илейн наслаждалась яркими каскадами света и звездным дождем над темными силуэтами деревьев и не удержалась, начав болтать о прелести отражающихся в воде зеленых, синих и красных огней.

– О, Томас, это была чудесная идея – полюбоваться фейерверком с реки, и он только для нас! Посмотри, разве сегодняшняя ночь не прекрасна? Мы должны любить друг друга прямо здесь, под открытым небом, как маори… Моя бабушка Гвинейра рассказывала о таких романтичных историях. Когда она была молода, она всегда ездила с погонщиками скота, и потом… Ах, Томас, я тоже так хочу! Я так рада, что буду жить на ферме, со всеми этими животными… И Келли – чудесная пастушка! Смотри, мы вдвоем заменим троих перегонщиков! – Илейн сияла от счастья и снова предприняла попытку прижаться к Томасу, как когда-то к Уильяму. Но тот снова оттолкнул ее.

– Что за идея! Перегон скота! Ты моя жена, Илейн! Ты ни в коем случае не будешь возиться в стойлах! Поистине, сегодня я тебя совершенно не узнаю. Неужели шампанское в голову ударило? Садись на свое место и сиди тихо, пока не приедем. Эта болтовня невыносима!