Анатомия обмана - Наталья Андреевна Букрина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К полуночи проголосовали за художников и их работы. В пятерку попали Саша и Кравчук. Милу утвердили руководителем делегации, и она автоматически вошла в состав жюри. Расходились глубокой ночью. Старик поблагодарил коллег за поддержку и доверие. Утром он собирался вывезти на пленэр ребят средней группы и пригласил с собой Милу. Александр вызвался их сопровождать. Педагог не стал возражать. Воспротивилась Людмила:
– У Реброва на носу выпускные экзамены. Возьмем с собой кого-нибудь другого.
– Сочинение только через три дня, – возмутился подросток. – А к экзаменам я прекрасно готов – ни для кого не секрет, что золотая медаль у меня уже в кармане!
Аргументы были исчерпаны. Мила была вынуждена согласиться. Ночью она постоянно просыпалась в холодном поту. Ей снились то кошмарные падения с обрыва прямо в реку, то жаркие объятия Саши, которому она с наслаждением и сладострастием отдавалась на ковре изо мха и ландышей. Александр, торжествуя, жадно целовал все ее тело, а Мила беспрекословно подчинялась его воле, сжимая руками голову, которая раскалывалась от призывного и дурманящего запаха цветов. Проснувшись, Мила вскочила с кровати, схватила стоящий у изголовья букет ландышей и вышвырнула его за окно. Утолив жажду прямо из ковша, она снова забылась тревожным сном. Ранним утром, разбитая и без настроения, Мила пришла на остановку, где меряя шагами посадочную площадку, нервно метался Александр. Красивый, подтянутый, в черной водолазке и ослепительно белом шарфе, он привлекал внимание всех девочек, с восхищением вьющихся вокруг него. Подростку льстили трогательные комплименты юных подружек, но приятнее всего было ощущать если не внимание, то молчаливое присутствие Милы.
– Саша, а ты играешь на каком-нибудь музыкальном инструменте? – касаясь его тонких пальцев, с трепетом уточнила одна из поклонниц.
– И не на одном, – кокетливо ответил баламут. – На фортепиано и на гитаре.
– Какой ты талантливый! – пришла в восторг собеседница.
Мила поймала себя на мысли, что всеобщее восхищение Александром щекочет ей нервы. От замечания навязчивым почитательницам ее удержал приход Кравчука. Старый наставник построил группу и провел перекличку. Подъехал автобус. С шумом расселись по местам. Александр и Мила были замыкающими. На последней ступеньке она замешкалась, дожидаясь, пока педагог займет свое место. Воздыхатель не растерялся и, стоя сзади, но чуть ниже, нежно погладил стройные ноги девушки. Поднимать шум и привлекать внимание было неприлично. Мила хотела оттолкнуть смутьяна, но тот сделал вид, что она протянула ему руку, и громогласно поблагодарил за помощь. Девушка побагровела от возмущения, но промолчала. Это вдохновило бесстыдника. Он уселся рядом, широким жестом бросил на ноги куртку и получил беспрепятственную возможность под ее покровом путешествовать по коленям спутницы, пользуясь тем, что она не решится поднять переполох. Всю дорогу шалун настойчиво прижимался к ней, но Мила была вынуждена молчать. Поймав себя на непотребной мысли, что неумелые прикосновения ее возбуждают, девушка терзалась сомнениями, не вернуться ли ей обратно. Наверняка, Александр не намерен останавливаться, и на острове последует продолжение. Сумеет ли она сама удержаться от рокового шага, было неясно. Поклоннику интуитивно передалось волнение спутницы. С каждым его вздохом Мила понимала, что развязка неминуема, и до греха рукой подать. Всякий удар мальчишеского сердца отзывался эхом в ее груди. К концу пути напряжение обоих достигло апогея. Казалось, они только и ждут мгновения, чтобы остаться наедине. Автобус затормозил у плеса, на паромной переправе. Дружно погрузились вместе с рюкзаками, мольбертами и прочей нужной мелочью. Выгружались с шумом и прибаутками. «Ничего не забыли? Теперь заеду только вечером – предупредил паромщик. – На всякий случай – там, в кустах, лодка, – показал он Александру. – В ней весла». Кравчук расставил юных живописцев по точкам. Стали рисовать. Саша искал любой повод, чтобы находиться рядом с Милой. Та же наоборот старалась быть в гуще ребят. Часом позже в одной из малышек проснулось чувство жажды. Оказалось, бидон с питьевой водой почему-то забыли на берегу. Старый мастер запаниковал. Саша протянул ему армейскую флягу: «На первый час хватит, а там и мы с Людмилой подоспеем».
Управлял лодкой он мастерски, будто всю жизнь был гребцом. Мила старалась не смотреть в его сторону, но оторвать глаза от сильных рук и крепких мышц было непросто. Саша чувствовал это и раскрепощался с каждым взмахом весел. У самого берега он ногами зажал колени Милы и, пока та думала, что предпринять, погладил ее грудь. Девушка растерянно ойкнула, но не оттолкнула его. По коже Саши рябью пробежала дрожь. В любом его движении угадывалось откровенное желание. Парня колотило. Пытаясь справиться с возбуждением, он тяжело дышал. Мила понимала, что играет с огнем, но не собиралась останавливаться. Ладонью она легонько провела по его колену и каждой клеточкой своего тела ощутила колоссальное напряжение. Пространство вокруг них взвинтилось до предела. Не искра, простой вздох способен был разорвать его в мелкие клочья. Юноша заерзал, почувствовав физическую боль от перевозбуждения. Мила поняла это, и у нее заныл низ живота. Саша спрыгнул в воду и спешно подтянул лодку к берегу. Собираясь выйти, Мила поднялась и, не удержав равновесия, пошатнулась, угодив в цепкие объятия почитателя. Он подхватил ее на руки и закружил. Каким сильным оказался этот мальчишка! Перед глазами сплошным хороводом мелькали ивы, небо, солнце и песок. Девушка сомкнула руки на шее юного возлюбленного и позволила ему себя поцеловать. Все остальное слилось воедино. День покатился кувырком. Рассудок помутился, перед глазами заплясала круговерть. Страх отступил, сознание отключило границы пристойности и отодвинуло любые ориентиры. Мила не успела опомниться, как оказалась на траве в объятиях Саши. Рыча, он целовал ее страстно и неумело. Руки парня перемещались с груди под юбку с такой лихорадочной скоростью, что у девушки возникло острое желание задержать их и помочь. Мила испытала вдруг настоятельную потребность отдаться этому неловкому подростку здесь и сейчас. Она застонала от предвкушения, дотронулась губами до родинки на его щеке и нежно прошептала: «Не спеши, я помогу». Девушка ловко освободилась от блузы с юбкой и помогла раздеться дрожащему от нетерпения пареньку. Брюки и водолазка были отброшены в сторону. Боясь, что все может закончиться, так и не начавшись, Саша поспешил стащить плавки. В Миле продолжал жить художник. Его глазами она отметила совершенство молодого крепкого тела. Во все века именно с таких, атлетически сложенных и натренированных парней, ваяли лучшие скульптуры. Переполненный желаниями юноша нисколько не стеснялся своей наготы. Милу словно
