Матрица Души - Павел Царёв

— Наверное, излучение послужило причиной прервавшейся связи ко-рабля с первыми десантниками…

— Василий, — укоризненно покачала головой Блюм. — Ты невыносим. Тебя всегда интересуют какие-то мелочи…

— Я хочу представить наиболее полно обстановку, в которой очу-тились ошане.

— Рассказывать дальше?

— Конечно!

— Не буду, — злорадно ухмыльнулась Блюм, чем-то напоминая акулу. Конин опешил:

— Это что — профессиональный садизм?

— Нет. Информация засекречена. Тебе разве не сообщили об этом в штабе ВКС?

— В штабе военно-космических сил адмирал Хосе Бланки сказал, что подробности нашей миссии я узнаю на «Молнии» от тебя, — Конин вспомнил свою короткую встречу с адмиралом, когда тот нерв-но осведомился, работал ли капитан раньше с майором Блюм и как он, вообще, относится к СГК? Теперь Конин начал понимать тон адмирала.

— Время для сообщения тебе подробностей еще не наступило.

— Подожди. Как же я буду вести корабль, не зная, какие опасности подстерегают нас в Мёртвом поясе?

— Во-первых, мы до Мёртвого пояса ещё не долетели. Во-вторых, об опасностях в космосе Саливан не упоминал, а опасности на планетах — забота спецгруппы. Тебе достаточно знать: латентный период флогенеза — два-три месяца. Совет санитарной службы постановил, что после нахождения планет альтонов и живоглотов «Ворона» с экипажем необходимо уничтожить. Мы же должны про-вести свой звездолёт при выходе из Мёртвого пояса по краю фотосферы звезды и второй раз — при входе в Ойкумену. Потом нам предстоит болтаться среди звёзд в течение полугода и лишь после этого при благополучных анализах на отсутствие вируса флогенеза в организмах людей, мы получим право на проведение обычного карантина в обычной космической станции над Гекатой…

— Почему — Геката?

— Потому что именно там наиболее надёжная и наиболее оснащённая санитарная служба.

— Но Геката — самое ужасное место для нормального человека!

— Самое ужасное место я тебе укажу сама, если флогенез пробе-рётся внутрь корабля…

— И каково оно?

Лицо Блюм окаменело:

— Жур — столица Империи корнукраков.

— А если вирус не подействует на ракообразных?

— Я забыла тебе сказать… На планете альтонов не осталось ни единой твари, чья нервная ткань была бы сложнее нервной ткани рыб.

В рубке раздался мелодичный сигнал внешней связи…

— Ага! Наш агент! — обрадовалась Блюм.

Глава 8. В пылу сраженья

Ругаясь отборнейшей бранью, Влад тащил волоком бесчувственную Гоппс в медотсек:

— Ничего доверить нельзя! Даже покормить несчастное животное она не способна! Удивительный коктейль!.. У меня уже нет сил носить её по коридорам! Ну, ничего. Я ей вживлю в задницу шприц с чем-нибудь взбадривающим, чтобы, упав в обморок, она тут же вскакивала и резвым аллюром мчалась сама в свою каюту! Уф-ф! Наконец-то!

Уложив девушку на пол, Влад оглянулся. Через стеклопластиковую дверь шкафа с медикаментами он сразу увидел нужный флакон:

— Вот оно — универсальное средство от женских обмороков. Я бы, конечно, предпочёл что-нибудь покруче, но нет времени искать… Вдохните, мисс, сударыня, кроко…

Энн вздрогнула и открыла глаза:

— Что, это за гадость?

— Нашатырный спирт, — радикальное лекарство от жизненных потрясений. Рекомендую дышать полной грудью.

— Благодарю, — девушка отвернулась, но тут же снова вздрогнула и напряглась. — А где, где это ужасное животное?

— Пугач? Да где ж ему быть?.. Сидит в своей клетке и точит когти в надежде отомстить пытавшейся уморить его голодом некоей женской особе… О-о! — Влад в притворном восхищении закатил глаза. — Он ещё более женоненавистник, чем Стенк… Однажды его подруга, прелестнейшая дама…

— А Андрей спит?

— С вами уснёшь, — ворчливо откликнулся кибернетик, заворочавшись на кровати. — Опять что-то стряслось?

— Ничего особенного… Просто наша гостьи страдает падучей… Па-дает на пол в самых неожиданных местах.

Энн недовольно нахмурилась, встала и взглянула на экран компьютера:

— От капитана, Стенка — ничего?

Улыбки у ошан погасли:

— Ничего.

— Какую помощь мы способны им оказать?

— Лучшая помощь — подготовить «Ворона» к полёту.

— Так давайте готовить, а не смеяться надо мной!

— Ишь ты, какая быстрая! — начал заводиться Влад. — А ты сама попро-буй одна сбалансировать синхронизаторы расплющивателя!

— Зачем — одна? Давай вместе, — спокойно и доброжелательно пред-ложила девушка. — Что мне делать?

Влад оглянулся на Андрея:

— Ты как себя чувствуешь?

— Нормально… Сейчас сяду за компьютер и включу голосовую связь — проведу диагностику бортовых систем.

— Наш компьютер на слух не путает лишь одну команду: «Отключе-ние», — хмыкнул Влад. — Впрочем… Желаю удачи… А мы, дорогая моя помощница, пойдём заниматься своим делом…

Энн всё схватывала на лету. Влад непрерывно удивлялся её смекалке:

— Никогда бы не поверил, что женщина может управляться с техникой глубже уровня кнопок, — вырвалось у него после получаса совмест-ной работы невольное признание.

— Значит, ты до сих пор встречал не тех женщин, — резонно заметила Энн, не прекращая работы.

— Ну, почему же?.. Раньше у нас в экипаже была одна женщина — не только толковый лингвист, но и техник… Она сама возилась с блоками анализа языковых структур… Я бы доверил ей даже починку Малыша…

— Бедный Малыш, — тут же откликнулась Энн. — Кстати, где он?

— Я отвёл его в техотсек — пусть там подождёт прозрения Андрея.

— Почему же? Кажется, здесь мы уже закончили?

— В общем-то — да.

— Тогда я займусь роботом… Не беспокойся. Я знакома с роботами такого типа… У нас в лаборатории был свой «Малыш».

— Удивительный коктейль! Биохимическая лаборатория, в которой используется робот космической разведки — не совсем обычное явление…

Энн, бросив паяльник на подставку, сосредоточенно нахмурилась:

— Я…Я не помню, чем конкретно занималась наша биолаборатория… Чем-то важным… Не помню, — девушка готова была зарыдать.

— Промывка памяти при увольнении?.. Мисс… Энн! Только прошу — не падай больше, в обморок.

Энн горько усмехнулась:

— Чтобы ты опять волочил меня по коридорам, словно мешок с образ-цами горных пород? Ну уж — нет. Лучше я сама пойду в техотсек. Пока!

— Удивительный коктейль, — провожая девушку взглядом, пробормотал Влад. — А вроде бы была без сознания…

ЭХ-16 бежал с максимально возможной скоростью, призывая к се-бе на помощь по всем диапазонам. Но коридоры были пусты. Это еще больше сбивало с толку энцефалохрана. ЭХу начинало казаться, что мир вокруг него нереален.

Наконец, где-то впереди послышался нечленораздельный гомон. Обрадованный ЭХ стремительно свернул в туннель, навстречу радиовол-нам и столкнулся лоб в лоб со своим двойником. Отскочив друг от друга, они оба секунду ошалело разглядывали своё отражение, а потом разбежались в разные стороны. ЭХ-16 облегчённо разрядился: кто бы ни был его двойник, он собьёт погоню со следа. Энцефалохран сбавил темп и почти радостно просигналил охранникам, кровожадно шумевшим впереди, что он — свой.

Шунтонку пришлось гораздо хуже. Выскочив из-за поворота, он нат-кнулся на людей. Примитивные разумные в своих неуклюжих скафанд-рах не представляли для шушенка большой угрозы. Даже сбитый с ног, он несколькими движениями легко разбросал троих людей по стеноч-кам и, поднявшись, вновь бросился бежать.

Но земляне оказались не в меру настырными. Опомнившись, они погнались за ним и довольно резво. Шунтонк не имел против них предубеждения. Он даже жалел их, зная будущее этих аборигенов. Поэтому он, не целясь, выстрелил пару раз для острастки назад и прибавил скорости.

Выстрелы, как и планировал Шунтонк, никого не задели. Но трое преследователей остановились, словно вкопанные, поглядывая друг на друга.

— У ЭХа не было оружия, — первым высказался Келвин.

— Значит, наш друг прибарахлился. Хозяйственный, — одобрительно произнёс Пьер.

— Вряд ли оружие валяется бесхозным в коридорах, — возразил Ска-зочник.

— По-моему, пол не может так сильно вибрировать от бега ЭХа, — заметил Пьер.

— Следовательно, ЭХ-16 побежал в другую сторону, а этот ЭХ спа-сается не от нас, — сделал разумный вывод Келвин. — Не будем и мы здесь задерживаться.

Капитан первым возобновил погоню за псевдо-ЭХом, решив свер-нуть в первый же попавшийся боковой проход. Вскоре коридор влил-ся в небольшой пустынный зал, гладкие, обработанные лазерными резаками стены которого испускали ровный неяркий розоватый свет. На фоне рассеянного света чётко выделялись нанесенные на стены в промежутке высот от пятидесяти сантиметров до двух мет-ров чёрные точки. Из зала выходило пять туннелей. Келвин свернул к ближайшему.