Золотой Сын - Пирс Браун

– Хорошо, – киваю я Айе, – возможно, в другой раз.

– Не стоит ли обсудить, почему вы держите мой дом под вооруженным конвоем? – поворачиваюсь я к правительнице, выпрямляя спину. – Мы арестованы? Я пленник?

– На тебя надели кандалы?

– Пока что нет, – поглядывая на Айю, отзываюсь я.

– Ты здесь, потому что я так захотела, – со смехом отвечает правительница, и тут мне в голову приходит отличная идея.

– Госпожа, – с трудом сдерживая улыбку, громко восклицаю я, – хочу принести извинения! Мои манеры… оставляют желать лучшего. А средства почти всегда уводят меня слишком далеко от поставленной цели. Главное, что Кассий заслуживает куда худшей судьбы! Мое неподчинение не вызвано желанием оскорбить вас, и лорд-губернатор также не хотел бы этого! Если бы из-за вашего верного пса, – кошусь я на Фичнера, – мой хозяин не лежал сейчас без сознания, то, бьюсь об заклад, он наверняка сделал бы все, чтобы возместить причиненный ущерб.

– Причиненный ущерб, – повторяет она, – что ты…

– Я имел в виду доставленное вам неудобство, – тут же поправляюсь я.

– Неудобство! – восклицает она, глядя на Айю. – Вот если бы ты, Андромедус, случайно разбил тарелку или насладился телом чужой жены – это было бы неудобство! А ты убил моих гостей и отсек руку всаднику-олимпийцу! Это называется по-другому!

– По-другому, госпожа? А как? Веселым времяпрепровождением?

– Это называется изменой! – подается вперед она.

– И ты прекрасно знаешь, как мы поступаем с изменниками, – подхватывает Айя. – Мой отец прекрасно научил этому нас с сестрами!

Ее отец – Повелитель Праха, человек, спаливший дотла Рею. Лорн был о нем невысокого мнения.

– Твоих извинений недостаточно, – продолжает верховная правительница.

– Ошибаетесь, – спокойно говорю я, и она недоуменно смотрит на меня, встревоженная моим тоном. – Я сказал, что хочу принести вам извинения, однако не могу этого сделать, потому что это вам стоит извиниться передо мной!

В комнате воцаряется мертвая тишина, а потом Айя медленно поднимается со стула и глухо рычит:

– Ах ты, щенок!

Правительница останавливает ее и произносит ледяным, звенящим голосом:

– Я не просила прощения у отца, отсекая ему голову. Я не просила прощения у внука, когда всадники уничтожили корабль его матери. Не просила прощения, когда сожгла дотла одну из лун. Почему я должна извиняться перед тобой?

– Потому что вы нарушили закон, – отвечаю я.

– Видимо, ты плохо меня расслышал! Закон – это я!

– Нет. Неправда.

– Значит, ты действительно ученик Лорна… А он рассказал тебе, почему оставил свой пост? Почему отказался выполнять свой долг? Почему покинул своего внука? – спрашивает она.

А я и не знал, что мальчишка приходится Лорну внуком. Теперь понятно, почему мой учитель ушел в отставку. Он всегда говорил, что звезда Сообщества закатилась и слава его померкла. И добавлял: «Люди забыли, что смертны».

– Потому что он видел, во что вы превратились. Вы – не императрица. Мы живем не в империи, а в Сообществе. Подчиняемся законам, иерархии. Никто не должен ставить себя выше остальных. Фичнер, Айя, – обращаюсь я к этим убийцам, – вы защищаете Сообщество! Обеспечиваете мирное существование для всех! Вас отправляют в дальние уголки Солнечной системы, чтобы с корнем вырвать ростки хаоса! Но в чем состоит главное предназначение двенадцати?

– Ну давай, – поворачивается Айя к Фичнеру, – подыграй фигляру! Я в этом не участвую!

– Охранять закон, – помедлив, произносит Фичнер.

– Охранять закон, – повторяю я, – а закон гласит: «Начатая дуэль считается завершенной лишь в том случае, когда все условия выполнены должным образом». Условием была смерть! Кассий еще жив! Мне мало его руки! Я чту память железных предков, и никто не смеет оспаривать мои права! Дайте мне то, что положено по закону! Я требую чертову голову Кассия Беллона! Иначе вы нарушите принятый нашим народом закон!

– Ты не получишь Кассия.

– Тогда нам с вами не о чем разговаривать. До встречи на Марсе, – бросаю я и, коротко кивнув, иду в сторону двери.

– Переходи ко мне на службу, – окликает меня правительница.

Останавливаюсь. Твою мать, какие же они предсказуемые! Все хотят получить то, чего не имеют.

– Зачем? – спрашиваю я, не оборачиваясь.

– Потому что я могу дать тебе все, а Августус не может. Виргиния уже поняла, что это так. Ты ведь хочешь быть с ней?

– Зачем вам человек, которого так легко купить? – Я пристально гляжу на Фичнера. – Верность его стоит не дороже услуг дешевой шлюхи.

– Августус предал тебя первым, – отвечает правительница. – Его дочь осознала это, а ты – нет. Я же тебя не предам. Спроси у моих фурий. Спроси у Виргинии. Я всегда даю шанс выдающимся личностям. Присоединись к нам и возглавь мои легионы. Я сделаю тебя одним из двенадцати!

– Я аурей! – Сплевываю себе под ноги. – А вы меня считаете своим охотничьим трофеем!

– Так не доставайся же ты никому! – угрожающе произносит Октавия, и в дверях появляются трое меченых.

Каждый из них на метр выше меня. Одетые в фиолетовое и черное, они держат в руках импульсные топоры и клинки. Лица скрыты за костяными масками, из прорезей на меня смотрят глаза убийц, выросших на арктических полюсах Земли и Марса. Черные маслянистые глаза. Выхватив лезвие, я готовлюсь к бою. Они заводят горловую песнь войны, звучащую, как панихида по умершему богу.

– Давайте, пойте во славу своих идолов. – Я вращаю над головой лезвие. – Скоро я отправлю вас повидаться с ними!

– Жнец, остановись, прошу тебя! – вдруг вскрикивает Лисандр и бежит ко мне, заламывая руки.

На нем простой черный плащ, ростом мальчишка едва доходит мне до груди.

– Я видел все твои записи, Жнец! – продолжает он дрожащим, словно у крошечной пташки, голоском. – Пересмотрел раз по шесть-семь! Даже записи из училища! Мои учителя говорят, что ты похож на железных золотых, почти как Лорн Аркос, Каменный Рыцарь!

Лишь теперь я понимаю, почему парнишка так разволновался. Черт побери, да я же герой этого маленького засранца!

– Мы не хотим твоей смерти! Разве ты не можешь обрести свой дом рядом с нами, как нашел его рядом с Севро? С Роком и Тактусом, Паксом, упырями и остальными великими воинами? У нас тоже есть армия! Ты мог бы возглавить ее! Но если… – он делает шаг назад, – если ты будешь сопротивляться, то умрешь. Не думай, что вера в собственную правоту защитит тебя от власти моей бабушки!

– Именно так, – успокаиваю его я.

– Жнец, ничто не сможет защитить тебя от нее!

Да, обычная история. Детям навязывают героев. Их растят во лжи и насилии, и они постепенно превращаются в бессердечных монстров. Кем бы он стал, если бы не его воспитатели?