Обратная сторона Японии - Александр Куланов

Кроме того, экономить на нас японцам помогает… российское правительство. Япония платит всему международному японоведению, но Россия обходится ей особенно дешево – речь идет даже не сотнях, а лишь о десятках тысяч долларов год. Нужда в деньгах и необходимость в «полевых изысканиях», в доступе к личным контактам и к организациям делает многих наших специалистов по этой стране апологетами Японии. Интересно, что при этом часть из них искренне принимает японскую точку зрения, часть, не подвергая сомнению культурную ценность укиеэ, тщательно уходит от любого соприкосновения с идеей фикс японского PR российского направления – версией о том, что «северные территории – земля Японии». Японцы злятся, но сделать ничего не могут – у наших ученых своя логика: да, деньги нужны, но личное мнение есть личное мнение, и «не вторгайтесь в мою приватность!».

В последнее время на японской ниве заколосился и Большой бизнес. Причем бизнес-братание происходит с особым цинизмом. Как только появляются слова «нефть», «газ», «металл», политические проблемы уходят на второй план. То же самое с другой стороны: если российская компания видит перспективу открытия японского рынка, она тоже идет на использование в своих интересах элементов имиджевого строительства посредством традиционной культуры. Если японские каратисты поддерживают с помощью только им известных рычагов финансовые инициативы российского партнера на японском рынке, президент отечественной фирмы легко становится ярым поклонником японских боевых искусств, а на СМИ обрушиваются заказы на «джинсовые кимоно». Дуплетом убивается «второй заяц» – мало кто из российских политиков не повязал еще вокруг бочкообразной талии черный пояс: авось Сам заметит! Журналы и газеты под заказ с пафосом рассказывают о карате и дзюдо, поминают книгу Инадзо Нитобэ, а суровые лица и бритые черепа отечественных бизнесменов от карате мельтешат на экране под этническую музыку и слова о непобедимом самурайском духе и необходимости создания всяческих ассоциаций боевых искусств. Не верьте этим «аскетам»: это – PR…

Россия – щедрая душа?

После всего этого хочется ущипнуть себя и убедиться, что это не сон. Что богатая и знаменитая Япония действительно тратит деньги на то, чтобы выглядеть лучше. Что страна, которая в представлении многих наших соотечественников есть не что иное, как рай земной, платит за то, чтобы специально отобранные люди говорили о ней хорошо, красиво и правильно, что японское правительство думает о том, как сделать так, чтобы за границей больше ели суси и чаще смотрели «Сэйлормун». А… как же мы?!

У нас тоже есть «очаровательные апостолы». Впрочем, мы знаем о них значительно меньше, чем о японских. Причина – боюсь, что такова эффективность их деятельности, что лучше ее не замечать. Пока на официальном уровне МИД подтверждает важность создания позитивного имиджа нашей страны, процесс идет приватно. На Арбате по-прежнему продаются матрешки с изображением президента Путина в кимоно. Есть еще «Тату», мультфильм «Ежик в тумане», Чебурашка, фигурирующий в японском написании как «Уебурашка» (хорошо, что не через запятую посередине) и конфеты: оставшиеся от СССР «Мишки в лесу» и новые «Родные просторы». Отличный, кстати, простор для пиара: помните, в той же Японии до сих пор лучший шоколад – «Космополитен» – русского происхождения?

Мы тоже оказываем помощь Голливуду, но, в отличие от японцев, в съемках плохих и глупых фильмов о России. У нас нет «Штаба по внедрению за рубежом борща, пирожков и других блюд русской кухни». У нас вообще ничего нет. Только темень и очереди в аэропортах, из которых так приятно улетать и куда бывает так страшно возвращаться. Но, если вы думаете, что это общая беда для всего постсоветского пространства, то это не так. Недавно журнал «Евразия сегодня» занимался изучением этого вопроса, и оказалось, что почти во всех странах СНГ созданы организации, подобные японским. Естественно, общие: советские культурные традиции в подходах к решению этого вопроса преобладают, и дальше деклараций дела редко идут, но прецеденты уже есть.

Намозоливший недавно глаза оранжевый украинский PR, как оказывается, сконцентрирован не только на внутренних проблемах. «Киев наиболее серьезно из всех стран СНГ относится к созданию своего привлекательного образа на Западе, – рассказывала мне специалист по евразийским делам Екатерина Тесемникова. – Сделать его таковым, по мнению украинских властей, помогут западные PR-агентства, и Кабинет министров Украины разработал государственную программу обеспечения позитивного международного имиджа страны на 2003–2006 годы. Украинские власти подошли к проблеме комплексно. Сначала попытались выяснить, что на Западе знают об Украине, а когда оказалось, что практически ничего, обрадовались и начали работать».

Вот так. Никакого «сала в шоколаде». Максимально выгодные условия для крупнейших иностранных компаний – они расскажут остальным, как хорошо работать в бывшей советской республике. Составлен список авторитетнейших мировых журналистов, которые будут приглашены в Киев для личного знакомства с украинской действительностью.

Особое внимание своим звездам: боксерам братьям Кличко, прыгуну Бубке, футболисту Шевченко. Активно муссируются слухи об украинском происхождении Сильвестра Сталлоне и Дэвида Копперфильда. Чтобы не получилось слишком спортивно, говорят, собираются пригласить в Киевский театр оперы и балета Анастасию Волочкову. Девушка красивая, но в России ее уже слишком хорошо знают…

Впрочем, все эти размышления хороши как размышления. Пока в «Шереметьево-2» не будут пытаться «слупить» взятку с каждого русского и японца («У вас перевес. С вас двести долларов. Нету? А сколько есть? Ладно, давайте двадцать. Встретимся через десять минут в туалете»), пока не перестанут хамить, пока не исчезнут очереди, «черные таксисты» и многое другое, что не исчезнет, наверное, никогда, ничего не изменится. Вечная зима…

Часть 4. Зима

Семейное дело

3 × 3 = пара

Японским свадьбам не бывает мало места и земли. Им бывает мало денег и времени. Они коротки, как медовый месяц, который может быть отложен навсегда, и дороги, как свадебные наряды, которые берутся напрокат. Здесь, как часто бывает в случае с Японией, все наоборот, все не как у нас: свадьбу справляют в один день, но в три приема, а невесте вместо символа непорочности на голову надевают… рога.

Свадебная церемония на краю Ойкумены – дело хлопотное. Хотя японцам и несвойственен славянский размах при праздновании заключения брака, церемония эта настолько утонченная, сложная и дорогостоящая, что поволноваться приходится и молодоженам, и их родственникам. Роль основной головной боли для них выполняют предсвадебные приготовления. Японцы очень удивились бы, если бы узнали, что в Советском Союзе хлопоты упирались в покупку колец, поиск костюма для жениха, платья для невесты и ночную рубку «селедки под шубой». Здесь иные проблемы. Молодоженам, например, придется выбрать не только пару ресторанов, но сразу три костюма на этот волнительный день: японский, европейский парадный и просто праздничный. Причина многообразия заключается в следующем.

Помимо того что паре для регистрации брака необходимо будет выполнить некоторые формальности в муниципалитете, им следует отправиться в синтоистский храм – это главное, это – традиция. Хотя все чаще молодожены традицию игнорируют и стараются ограничиться церемонией в каком-нибудь дворце приемов, именно там – в храме – должно происходить то основное действо, которое делает свадьбу истинно японской. Пышная процессия: жених в темном кимоно с накидкой-хаори и белыми шнурами, с веером в руках, невеста в особом – свадебном снежно-белом кимоно с колпаком на голове (об этом позже), оба под большим красным зонтом, священник и служки храма и (только!) близкие родственники во фраках и кимоно стоимостью в новую «Тойоту» шествуют по периметру храма, направляясь в главный зал.

Там довольно быстро (минут за 20–30), но с огромным достоинством жених и невеста заключают своеобразный свадебный договор. Священник каннуси представляет молодоженов местным богам – ками – и от имени ками благословляет пару. Молодые дают друг другу своеобразную клятву верности, по очереди делают три глотка сакэ из малюсеньких блюдечек-чашечек. Все – теперь они муж и жена. Однако они не вылетают из храма с радостными криками и разбрасыванием букетов, как можно было бы подумать, а так же чинно, в таком же порядке покидают церемониальный зал и располагаются на разостланной во дворе храма большой подстилке. Нет, совсем не для того, о чем вы подумали: они устраиваются на послесвадебное фотографирование. Этот процесс занимает в общей сложности раза в два больше времени, чем собственно бракосочетание, и имеет не только прикладное значение.