Иннокентий (СИ) - Коруд Ал

«Живут, как у Христа за пазухой и представляют себя героями фронта!»

Видимо, неудовольствие так явно отразилось на лице Васечкина, что Изольдин поспешил подсыпать плюшек.

— Иннокентий, после Нового года к нам столичные знаменитости приезжают. Могу организовать тебе контрамарку.

— Две?

— Договорились. Рад, что ты не один, — усмехнулся глава отдела. — Ты куда побежал? А взять редакционное задание? Эх, молодежь. И снимки завтра утром нужны!

Нетривиальная задача отснять разом два мероприятия решилась до банальности просто. Они проходили в одном и то же заведении — драматическом театре. Здание являлось гордостью городской архитектуры и на самом деле впечатляло. Отделанный мрамором холл и лестница. Огромное количество светильников и настенных ламп. И все это великолепие сверкало еще больше среди новогодних украшений. А посреди огромного зала величественно возвышалась красавица ёлка. Нет, не так. ЁЛКА!

И где только они выкопали такое чудо? Кто тот чудесный дровосек, что смог её сюда притащить? Разлапистая, без малейшего изъяна лесная красавица была королевой бала. Вокруг нее и водили хороводы детишки младшего возраста, принимающие новогодний праздник со всей чистотой юного сердца. Затем должны были подойти ребята постарше. Им уже интересней подарки и спектакль-сказка. Именно последний и был посвящен 25 съезду Коммунистической партии Советского Союза.

Какие хитрые деятели работают в здешнем заведении! Одним выстрелом два зайца. Кеше же так просто два дела сразу не дались. Пришлось метаться между залом, где проходил бал и сценой, где шли приготовления к спектаклю, а потом он сам. И еще забегать за кулисы, в гримерки к актерам и даже в кабинет директора. В котором собрались важные гости. Вперед спортсмен!

Новогоднее настроение понемногу передалось и злостному цинику из будущего. Кеша уже и забыл, насколько раньше был дорог ему этот семейный праздник. Пока была жива мама, он сначала отмечал его дома, а уже затем бежал к друзьям. Потом все куда-то ушло, испарилось, вместе с остатками чуткого сердца. Видимо, праздник передал ему дополнительной энергии, так как Васечкин порхал аки пчелка. Вот он в гримерной, где пожилые артисты уже начали отмечать. По доброте душевной они предлагают выпить и Кеше, но тот в мыле бежит на сцену.

Меняем объектив, диафрагму. Чертова вспышка! Сумка, где лежит мощная батарея «Молния» болтается за спиной, от нее идет провод до небольшого рефлектора вспышки, что стоит на камере. И по сравнению с гаджетами из будущего жутко неудобно и тяжело. Купить её к праздникам посоветовали старики-разбойники. Имеющиеся в салоне для выезда дохлые «Фил-12» для репортажа не годились. Так что пришлось раскошелиться. И

Да и батарея стоила трешку, а пришлось взять сразу три. И то по блату. С области в универмаг привезли. Все-таки хорошо иметь подругу со связями. Куда там Лариске с её колбасой! Зато заряжается быстро, и ты не привязан к розетке. А в репортаже это самое важное! К тому же он снимал сразу на два аппарата — «Зенит» и «Контакс», используя на последнем светосильную портретную оптику. Сцены спектакля были неплохо освещены. Зато какой будет световой рисунок!

— Товарищ фотограф, ну где вас носит?

Снегурочка уже немолода, её и так приходится несладко. Тащить на себе праздник. Дед Мороз уже подшофе, он с утра на утренниках. Устамши!

— Да я тут рядом, снимаю действо со стороны.

— Со стороны не нужно. Давайте сделаем групповое фото.

Кеша грустно вздыхает. Выставить неуправляемую толпу детишек — значит потерять кучу времени. Но к его удивлению Снегурочка справляется с этим очень быстро. Детишки радуются мощной вспышке, а Кеша количеству будущих заказчиков. Каждый родитель захочет себе фотографию со своим чадом. Но это одновременно означает, что пахать ему до 31 числа включительно! А душа требует праздника.

— Не стесняйтесь, молодой человек. В балете еще не такое бывает. Проходите. Тут все свои!

В женской гримерке ржут. Актрисы тоже начали отмечать. Не стесняясь Кеши, они переодеваются к следующей сцене. Васечкин мимоходом замечает несколько приятных глазу фигур и множество любопытных взглядов. Новая прическа и батник положительно сказываются на его имидже. Что и говорить — богема всегда являлась оплотом толерантности и демократии. Дух праздничного разврата уже витает между столиками.

— Не выпьете с дамами на брудершафт? — хмельные глаза симпатичной рыжей актрисы не мешают ей на виду поправлять чулки, показывая аппетитные ножки. На вид ей тридцатник с хвостиком, фигура подтянута, бюст наполовину открыт, а поза показывает его в донельзя соблазнительном облике. У Иннокентия перехватывает дыхание. В глазах рыжей резвятся чертики.

«Так, вдох-выдох, взяли себя в руки!»

— Красавица, не сегодня. А так совершенно не возражаю!

Дамы смеются и охотно позируют перед выходом на сцену. Иннокентий смахивает прямо рукавом пот. Хорошо, что надел старый, хоть и приличный костюм. Только рубашка и галстук новый.

'Фигаро… я здесь. Эй… Фигаро… я там,

Фигаро здесь, Фигаро здесь, Фигаро там…!'

Как-то они застряли в одном лесном коттедже. Дороги замело, делать было нечего. Интернет не ловил и по телевизору показывало всего несколько центральных каналов. В том числе и «Культуру». Иннокентия этот спектакль зацепил, потому что в нем играл знакомый актер. Ну, кто не знает Миронова? Он же сделал фильм «Бриллиантовая рука». Понемногу к просмотру присоединились и остальные, подавив первоначальный скепсис ко всему совковому. Пьеса про ловкого Фигаро пришлась всем по душе. Так что позже они удивляли на работе коллег знанием классики.

Но сейчас именно Иннокентий являлся непосредственным героем сюжета. В зал! По пути его перехватывает директор театра и зовет к себе в кабинет. Там уже накрыт стол и против желания в Кешу впихивают несколько бутербродов с бужениной, правда, от вина удалось отвертеться. Но закуски в пакете с собой прихватить получилось. Ну и сделать пару пафосных кадров самого директора и главного режиссера с инструктором из горкома в придачу.

Фу, дело сделано! По мероприятию он отчитался. Сейчас предстоит чрезвычайно сложная задача — выловить и отснять самый оголтелый контингент от девяти до двенадцати.

— Дедушка Мороз! Дедушка Мороз!

Дети уже охрипли кричать. Наконец, из-за ёлки показалась фигура с красном. Эге, да вы, товарищ артист, конкретно нажрамшись. Деда Мороза хватило лишь на пять шагов, и он свалился под шикарной еловой лапой.

— Нашего дедушку заколдовали! — резво нашлась Снегурочка и повела детишек петь песенки про Бабу-Ягу и злого Кащея. Двух русских монстров из сказок.

«Ну да. Водичка была заколдованной!» — цинично заметил Кеша и начал сматывать пленку. — «Зайти что ли к актрисам, чаю попить?»

Целый пакет разнообразных конфет лежал у него в кофре. Каждый Дед Мороз и Снегурка считали своим долгом угостить фотографа. Правда, последний дедушка не рассчитал сил. И ведь часть дедов отсюда, из театра, артисты. Как там в анекдоте.

— «Звонят артисту из Голливуда, приглашают на съёмки к Спилбергу, а он и отвечает: 'Не могу! У меня Ёлки!»

— Не стесняйся, заходи! У нас для тебя много чудесных кадров.

— Да я и не особо стеснительный.

Женская часть коллектива уже оттопыривалась не по децки. Шипело открытое шампанское, на столиках лежали бутерброды и блюдечки со сладким. Пахло мандаринами и духами. От этого запаха и множества блестящих глаз можно было поплыть. Отчего-то Кешу обдало предчувствием того, что ночь сегодня он проведет не один. И даже не вдвоем.

«Умерьте ваши аппетиты, сударь. Чему вы учите предков?»

Глава 28

Искусство принадлежит народу