Burglars trip - Valley

Твой Альбус.

Альбусу Дамблдору.

Хогвартс.

18.10.1979

Приветствую, Альба!

Конечно, против. Я, честно говоря, ничего об этом не знаю, но некоторые весьма уважаемые люди отзывались об учителях что-то уж совсем пренебрежительно: «...порода людей, несчастнее которой, злополучнее и ненавистнее богам не было бы на свете, если б глупость в своем милосердии не скрашивала тягот их ремесла неким сладким безумием. Они обречены целой тысяче проклятий, ибо вечно они голодны, грязны и проводят всю жизнь свою в училищах, или, вернее, в застенках для пыток; окруженные толпами мальчишек, они преждевременно стареют от непосильных трудов, глохнут от криков, чахнут от грязи и смрада и, однако, по глупости, мнят себя первыми среди смертных. Чрезвычайно собой довольные, они устрашают робкую стаю ребятишек своим грозным видом и голосом; они полосуют бедняжек прутьями, розгами, плетьми и свирепствуют, по своему благоусмотрению, на все лады. Зато грязь представляется им чистотой, смрад - благовонием, а собственное жалкое рабство – царственной властью.

Но особенно счастливы они сознанием своей необычайной учености. Они пичкают мальчуганов всякою чушью и, однако, на окружающих глядят с презрением! При помощи какого-то неведомого колдовства они ухитряются внушить глупеньким матушкам и отцам-идиотам то же высокое понятие о себе, какого сами придерживаются…»

Ты правда считаешь, что Севочке это подходит? Ты уж извини, я не хочу тебя обидить, но учитель - это слишком вульгарно. Не стоит так его компрометировать.

Впрочем, это только мое мнение. Надеюсь ты Севочку спросить не забыл? У него вообще последнее время довольно странные фантазии, вряд ли тебе стоит особо на него рассчитывать. По-моему, он сейчас очень занят.

Навечно с тобой, мой мальчик.

Кес.

Клаусу Каесиду.

Ашфорд.

Ирландия.

18.10.1979

Кес! Ты в своем уме? Эразм Роттердамский написал это пятьсот лет назад. У тебя в голове все смешалось. Сейчас школы устроены совсем по-другому.

Конечно, Северус согласен. Ему статус профессора Хогвартса совсем не повредит, учитывая его страсть к научным изысканиям. Здесь он пошел в тебя, у него уже столько публикаций, что будет просто преступлением не дать ему возможности самовыражаться таким полезным для магического сообщества способом.

Так что будь любезен ему не мешать.

Альбус.

Альбусу Дамблдору.

Хогвартс.

19.10.1979

Возможно и пятьсот, зато как верно. Присмотрись к себе повнимательнее.

С другой стороны, если Севочка хочет, то, конечно, только потом не обижайся, когда поймешь, чему он там детишек ваших научить может.

Убедительно прошу тебя запомнить, что я был категорически против. Так что претензии не принимаются.

Кес.

Клаусу Каесиду.

Ашфорд.

Ирландия.

20.10.1979

Значит, договорились – с первого ноября Северус приступает к обязанностям профессора Хогвартса. И я тебя официально извещаю об этом событии.

Всего наилучшего.

Твой Альбус.

P.S. Знаешь, Кес, может, ты и прав был. Он отравил зельевара. Сказал, что просто хотел проверить его профпригодность. Минни в ужасе, устроила жуткий скандал. Вовремя ты заявил, что претензии не принимаешь. Опять у меня учителей меньше, чем предметов.

Альбусу Дамблдору.

Хогвартс.

14.11.1979

Хочу рассказать тебе одну неприятную историю, но сразу предупреждаю, что ты сам виноват. Я очень на тебя разозлился. Посуди сам: Наследник Каесидов - школьный учитель! Разве это возможно?!

Я лишь хотел, чтобы ты оставил Севочку в покое, поэтому поработал над этим немного - пара циклических проклятий, еще кое-что, а вчера мне Севочка сказал, что он преподает не Защиту, а Зелья. Безусловно, это солиднее, чем учить детей предмету, в названии которого заложена логическая ошибка. Совершенно не ясно, что вы там у себя в школе подразумеваете под понятием «темные силы». Неужели боггарта?

Я сперва подумал, что ты меня нарочно дезинформировал, но Севочка рассказал, как от этой Защиты в последний момент отказался и на Зелья тебя уговорил, так что можешь смело классифицировать мои действия, как несчастный случай.

Должен признать, что я восхищаюсь твоими талантами. Сделать школьным зельеваром лучшего за последние четыреста лет профессионального отравителя не так просто, но у тебя получилось. Я не вмешиваюсь в Севочкины дела, и раз он доволен, то все в порядке, вопрос закрыт, но тебе теперь следует быть поосторожнее. Приглашай на должность учителя по Защите только тех, кого не жалко. Мои действия были рассчитаны на то, чтобы Севочка побыстрее расстался с твоими гостеприимными владениями, а чем все это может закончиться для других, не представляю, но больше года никто на этой должности не продержится даже при очень хорошей сопротивляемости. Я заложил туда основополагающую вероятность несчастного случая. Севочке бы не повредило, а для обычных людей может получиться очень забавный эффект. Событийная кривая теперь в принципе не прогнозируема, во всяком случае, я так полагаю. Даже интересно понаблюдать.

Ты извини меня. Так получилось.

Всегда с тобой,

Кес.

Клаусу Каесиду.

Ашфорд.

Ирландия.

14.11.1979

Боже мой! На эту должность и так невозможно кого-то найти. Ты же понимаешь, что все, кто с этим предметом знаком на уровне преподавания, занимаются совсем другими делами. А я не мог понять, почему третью неделю защита трещит, даже специалистов из Министерства вызывал. Естественно, они ничего не нашли. Я очень расстроился, подумал на Тома, а это ты, оказывается. Приходи сегодня же! Проклятия твои снять, конечно, не удастся, но хотя бы защиту скорректируем.

Альбус.

Я - внезапный излом,

Я - играющий гром,

Я - прозрачный ручей,

Я - для всех и ничей.

Константин Бальмонт

Здорово я попался. Вот уж не ожидал.

Кес считает, что я занимаюсь научными изысканиями и никакого отношения к войне не имею. В чем-то он, конечно, прав. В том, что касается изысканий.

Лорд убежден, что я подобрался так близко к его заклятому врагу ради нашего «общего дела» и «торжества Темного Порядка». Ну-ну...

Дамблдор уверен, что наставляя меня на путь истинный в течение четырех часов, «сделал из меня человека». Это вообще не обсуждается...

И только я один ничего не знаю. Как-то они все пришли к своим весьма оригинальным выводам, забыв поставить меня в известность.

Кошмар какой!

Как там Фэйт говорит в таких случаях?

«Одна радость, что все это чертовски забавно!»

Ну, не знаю. Что-то радости я особой не ощущаю.

Но забавно.

Не от любви напрасной,

Не от судьбы злосчастной,

Не от большого ума,

Но для того, однако,

Что надо как-то закаляться,

На то и зима.

Юлий Ким

Почти сутки я складывал два и два. В ответе получалось то шесть, то три. Когда, наконец, вышло восемь, я решил завязать с устным счетом, и пусть Айс сам мне объяснит, как устроена эта его чертова таблица умножения.

Захватив для верности бутылку с драконьей кровью, я первый раз в жизни отправился выяснять с ним отношения. По-настоящему выяснять. Никак не ожидал, что нам когда-нибудь потребуются слова, чтобы понять друг друга. Да уж, реальность чревата сюрпризами. И не всегда приятными.

Камин он заблокировал. Ну и ладно. Я не гордый. И ногами пройтись могу.

Аппарировав на окраину Хогсмида, я быстро направился к замку. В четыре утра вряд ли можно было рассчитывать на нежелательные встречи, но все равно, мантия-невидимка была на мне. Взял я ее с собой, чтобы спрятать контрабандную кровь дракона, и только по дороге подумал, что, пожалуй, себя любимого в данной ситуации тоже светить не следует. Мягко скажем.

Идти мне было минут двадцать, и в голову полезли весьма неприятные мысли. А что я ему скажу? В гости зашел? Вчера виделись.

На самом деле, мне уже не нужны были никакие объяснения. И, скорее всего, ему тоже. Уж очень странный взгляд он бросил на мое ошарашенное лицо, когда уходил. Стоп! Если он понял, что я понял, тогда он ждет меня. А если он понял, что я понял, что он понял... Спокойно! Это уже бред.

Остановившись посреди занесенной снегом тропинки, я окончательно запутался. Придется заняться анализом. Куда деваться-то?

Результат я получил плачевный. Все очень, очень плохо. Я уверен.

Зачем же он это сделал? И что будет, когда Лорд узнает правду? Ведь он непременно узнает. Возможно, уже знает.

Я перестал мыслить рационально и ударился в панику. Разбираться, где же во всем этом фарсе мое место, сил не было. Не говоря уже о поисках «главного». Сказывались две бессонные ночи.