Великий Чингис-хан. «Кара Господня» или «человек тысячелетия»? - Евгений Кычанов

Однако Рашид-ад-дин характеризует Таян-хана несколько иначе. Представляется, что на самом деле Таян-хан был человеком осторожным, но мужественным. В критический момент Таян-хан стойко бился с монголами, «получил множество тяжких ран» и только после того укрылся со своими нукерами на вершине крутой горы Наху-гун. Найманские воины предпочли смерть позорному поражению, «они спустились с этого косогора и жестоко сражались, пока не были все перебиты» [Рашид-ад-дин, т. I, кн. 2, с. 148]. Некоторые ночью пытались прорваться через скалы, но погибли в горах; «срываясь и соскальзывая с нахугунских высот, они стали давить и колоть друг друга насмерть… трещали, ломаясь, кости, словно сухие сучья» [Сокровенное сказание, с. 150]. Удалось уйти лишь Кучлуку с небольшим отрядом. Таян-хан погиб. Найманы, разгромленные, «в состоянии полного расстройства», стали добычей Чингиса и его нукеров. Гурбесу доставили к Чингису.

– Не ты ли говорила, что от монголов дурно пахнет? Чего же теперь явилась? – сказал он ей и взял ее себе в наложницы [там же].

Итак, Чингис-хан, разгромив найманский улус, стал повелителем практически всей Монголии. Были еще враги – Кучлук, бежавший к своему дяде Буюруку на Алтай, меркиты, часть которых, не имея возможности возвратиться в родные земли, утвердилась на западе, ойраты, жившие к западу от Байкала, были также Чжамуха, Алтан и Хучар. Чингис-хан, который полагал, что «для врагов государства нет лучшего места, чем могила» [Рашид-ад-дин], и действовал соответственно. Развивая успех, он осенью 1204 г. совершил поход против меркитов, и «меркитский народ был покорен», хотя и не окончательно. Сам Тохтоа-беки, правитель меркитов, бежал, соединился с Кучлуком и отсиживался в долинах Иртыша за Алтаем. С меркитами были добиты и остатки тех, кто не хотел установления власти Чингис-хана в Монголии или потерпел от него поражение и искал спасения у меркитов.

Чингис провел зиму 1204/05 г. на южных склонах Алтая, а весной войска его перевалили через горы и в районе реки Бухтармы напали на Тохтоа и Кучлука. Тохтоа-беки погиб в бою, а большая часть его войска и найманов Кучлука, преследуемых монголами, утонула при переправе через Иртыш. После второго поражения Кучлук со своими людьми и многими недовольными воцарением Чингиса в Монголии через земли уйгуров ушел к кара-китаям на реку Чу. Сыновья Тохтоа-беки со своими меркитами, захватив с собой отрубленную голову оставленного на поле боя отца, бежали к кипчакам, в казахские степи. Преследовать их был послан Субетай.

По сведениям Рашид-ад-дина, эти события имели место не в 1205, а в 1208 г.

Поражения Таян-хана, Кучлука и Тохтоа-беки предрекли и неминуемую гибель Чжамухи. Чжамуха просчитался. Сразу же после разгрома найманов большинство бывших с ним монголов, а также представителей других племен Монголии приняли сторону сильного и оказались у Чингис-хана. Когда погиб Чжамуха, неясно. Это случилось или в конце 1205 г., или в 1207 г. По «Тайной истории», это произошло в конце 1205 г. «Тайная история» дает читателю версию, которую П. Рачнев-ский справедливо считает «романтизированной». Чжамуха лишился своего народа и с пятью товарищами скитался по стране. На горе Танлу они убили дикого барана и зажарили его мясо. Во время еды «Чжамуха и говорит своим сотоварищам: «Чьи и чьи сыновья, каких родителей сыновья кормятся теперь вот так охотой за дикими баранами». Тогда пять спутников Чжамухи, тут же за едой, наложили на него руки и потащили к Чингис-хану. Когда нукеры Чжамухи притащили его к Чингис-хану, Чжамуха якобы заявил последнему:

Собралася галка,Загадала чернаяСелезня словить.Вздумал простолюдин,Чернокостный раб,На его владыкуРуку поднимать.Друг мой, государь мой,Чем же наградишь?

Намек был моментально понят. «Чингис-хан изволил ответить: «Мыслимо ли оставить в живых тех людей, которые подняли руку на своего природного хана? И кому нужна дружба подобных людей?»

И тотчас же повелел: «Аратов, поднявших руку на своего хана, истребить даже до семени их!» И тут же на глазах у Чжамухи предал казни посягнувших на него аратов» [Сокровенное сказание, с. 154–155].

Следуя версии «Тайной истории», можно думать, что Чингис-хан хотел оставить Чжамуху в живых, он предлагает ему старую дружбу: «Вот и сошлись мы. Так будем друзьями», отмечает его заслуги в разгроме кереитов и найманов («Ты мне Ван-хановы речи сполна передал, сил расстановку раскрыл мне», «Помнишь, как образно ты извещал, наймана словом своим уморил я, насмерть его своим ртом напугал»). В ответ Чжамуха, вспоминая старую дружбу, тем не менее полагает себя другом недостойным: «Я и в дни дружбы не смог все же как должно сдружиться». Как же сдружиться теперь, когда

Ханский престол присудили тебе.Что тебе ныне от дружбы моей —Мир пред тобою склонился!

«Вошью я стану на шее твоей, колючкой в подкладке», – говорит Чжамуха, трезво оценивая происходящее, и просит лишь об одном, казнить его «без пролития» крови. Кровь считалась местом нахождения души. Если казнить без пролития крови, то душа останется защитницей, сберегателем рода. Чингис-хан поломался для виду, что вот «мог бы человек исправиться, да не хочет», потом приказал подыскать причину для казни и казнить Чжамуху без пролития крови, а прах его предать достойному погребению. «Тогда предали смерти Чжамуху и погребли его прах, подняли кости его» (по «Сокровенному сказанию», с. 155–158).

По версии Рашид-ад-дина, которую он сообщает не в разделе «Летопись Чингис-хана», а в разделе «О тюркских племенах, прозываемых монголами», в описании племени джуръят, плененный Чжамуха был не с пятью нукерами, а с родней и отрядом нукеров, в котором было не менее 60 человек. Это, кажется, правдивее. Чжамуха, выданный Чингисхану, также намекнул на то, что те, кто предал одного своего господина, не будут верно служить и другому, и «Чингисхан приказал, чтобы от той группы людей, которые являлись его родственниками и двоюродными братьями и были в числе шестидесяти человек, отделили тридцать его нукеров, которые схватили его, и всех казнили. Другие же тридцать человек подчинились и стали послушны ему. Предводитель их Улуг-бахадур стал большим и уважаемым человеком и оказал похвальные услуги.

Так как Чингис-хан называл Джамуку анда, то он не пожелал его убить и подарил его своему двоюродному брату Элджидай-нойону, которого он любил, с нукерами и со всем его домом и имуществом. Элджидай спустя несколько дней умертвил его. Утверждают, что Элджидай приказал отделить его члены друг от друга по одному. Джамука сказал: «Право принадлежит вам! У меня была мысль, что я обрету помощь Неба и разрублю вас на части. Так как поддержка Неба оказалась на вашей стороне, быстрей разрубите меня на части!» И он их торопил, и показывал им свои суставы, говоря: «Режьте здесь!» И совершенно не боялся» [Рашид-ад-дин, т. I, кн. 1, с. 191–192]. Пожалуй, все это больше похоже на правду. Чжамуха был подвергнут жестокой казни, известной еще киданям и именовавшейся линьчи.