Генри Лонгфелло. Песнь о Гайавате. Уолт Уитмен. Стихотворения и поэмы. Эмили Дикинсон. Стихотворения. - Генри Лонгфелло

О теле электрическом я пою

Перевод М. Зенкевича.

О теле электрическом я пою;Легионы любимых меня обнимают, и я обнимаю их;Они не отпустят меня, пока не уйду я с ними, им не отвечу,Пока не очищу их, не заполню их полнотою души.

Иль те, кто сквернит свое тело, не скрывают себя?Иль те, кто поносит живых, лучше тех, кто поносит мертвых?Иль тело значит меньше души?И если душа не тело, то что же душа?

Любовь к телу мужскому или женскому превосходна, ведь тело само превосходно,Совершенно тело мужчины, и тело женщины совершенно.

Выраженье лица превосходно,Но сложенный хорошо человек выражен не только в лице;Он выражен в членах, суставах своих, изящно выражен в бедрах, запястьях,В походке своей, в осанке, в гибкости стана, колен, — его не скрывает одежда,Сила и ловкость его пробивается сквозь все ткани,Он идет, восхищая вас, словно поэма, иль даже больше,Помедлив, взгляните вы на спину его, на затылок, лопатки.

Раскинутость пухлого детского тельца, груди и лица встречных женщин, складки их платья, их облик от головы и до ног;Пловец в бассейне, когда он плывет в прозрачном зеленом блеске или лежит, запрокинув голову, покачиваясь на воде;Наклон вперед и назад гребцов на лодках и всадника в седле,Девушки, матери, хозяйки за хлопотливой работой,Кучка рабочих в полдень с обеденными котелками и жены их в ожиданье,Кормящая грудью мать, дочка фермера в коровнике или в саду,Парень с мотыгой в поле, кучер, что правит шестью лошадьми, запряженными в сани,Борьба двух рабочих подростков, здоровых, веселых, задорных, на пустыре вечером после работы,Сброшены кепки и пиджаки, им любо померяться силой,Обхват головы и спины, космы волос, упавшие на глаза;Проезд пожарных в блестящих касках, игра их сильных мускулов под поясами,Неспешное возвращенье с пожара, потом передышка и снова сигнал тревоги,Все слушают напряженно — наклон головы — расчет по секундам;Вот это люблю я — и, дав себе волю, шагаю свободно, к материнской груди припадаю с ребенком,Плыву с пловцами, борюсь с борцами, еду с пожарными, отдыхаю, прислушиваюсь, считаю секунды.

Я знал одного фермера, отца пятерых сыновей, —Они были отцы сыновей — и те тоже отцы сыновей, —Он был удивительно мощен, спокоен, прекрасен,Его голова, желто-белые волосы, борода, глубокий взгляд его темных глаз, широта и щедрость его обращенья —Все это меня привлекало, я его посещал, — он был также мудр;Он был шести футов ростом, старше восьмидесяти лет, — его сыновья были рослые, крепкие, бородатые, загорелые красавцы;Сыновья и дочери любили его — каждый, кто знал, любил его;Любили не из почтенья, а искренне — каждый по-своему;Он пил только воду, — кровь пробивалась румянцем сквозь темный загар его лица;Он был заядлый охотник, рыбак, — сам правил лодкой, что ему подарил судовой плотник; у него были ружья, что ему любя подарили;Когда он шел с пятью сыновьями и многими внуками на охоту иль рыбную ловлю, он казался среди них самым красивым и сильным;Вы хотели бы долго, долго быть с ним, сидеть с ним рядом в лодке, к нему прикасаясь.

Я понял, что быть с теми, кто нравится мне, — довольство,Что вечером посидеть и с другими людьми — довольство,Что быть окруженным прекрасной, пытливой, смеющейся, дышащей плотью — довольство,Побыть средь других, коснуться кого-нибудь, обвить рукой слегка его иль ее шею на миг — иль этого мало?Мне большего наслажденья не надо — я плаваю в нем, как в море.Есть что-то в общенье с людьми, в их виде, в касанье, в запахе их, что радует душу, —Многое радует душу, но это — особенно сильно.

Вот женское тело;Божественный нимб от него исходит с головы и до ног;Оно влечет к себе яростно притяжением неодолимым!Я дыханьем его увлечен, словно пар, и все исчезает, кроме меня и его:Все книги, искусство, религия, время, земля ощутимо-твердая, награда небес, страх ада — все исчезает;Его безумные токи играют неудержимо — и ответ им неудержим;Волосы, грудь, бедра, изгибы ног, небрежно повисшие руки — ее и мои — растворились;Отлив, порожденный приливом, прилив, порожденный отливом, — любовная плоть в томленье, в сладостной боли;Безграничный, прозрачный фонтан любви знойной, огромной, дрожь исступленья, белоцветный яростный сок;Новобрачная ночь любви переходит надежно и нежно в рассвет распростертый,Перелившись в желанный, покорный день,Потерявшись в объятьях сладостной плоти дневной.Это зародыш — от женщины после родится дитя, человек родится;Это купель рожденья — слиянье большого и малого, и снова исток.

Не стыдитесь, женщины, — преимущество ваше включает других и начало других;Вы ворота тела, и вы ворота души.

В женщине качества все, она их смягчает,Она на месте своем и движется в равновесии полном;В ней все скрыто, как должно, — она и деятельна и спокойна;Ей — зачинать дочерей, и ей — зачинать сыновей.Когда я вижу душу мою отраженной в Природе,Когда я вижу сквозь мглу кого-то в совершенстве невыразимом,Вижу склоненную голову и руки, скрещенные на груди, я Женщину вижу.

Мужчина тоже душа, и он на своем месте;В нем тоже все качества — он действие, сила;Изобилие познанной вселенной в нем;Ему подобают презренье, влеченье и вызов,И бурные страсти, безмерная радость, безмерное горе, и гордость ему подобают;Ведь душу умиротворяет достойная гордость мужчины;И знанье ему подобает, он любит всегда все исследовать сам;Какое б ни было море и плаванье, он лотом глубь измеряет.(И где ж ему лот свой бросать, как не там?)

Священно тело мужское и женское тело;Чье б ни было — тело священно;И тело раба. И тело сошедшего на берег забитого иммигранта.Любой нужен здесь или там, как и тот, кто в достатке живет, как и вы;И каждому в шествии место дано.

(Ведь все это — шествие,Вселенная — шествие с размеренным стройным движеньем.)

Иль сами вы сведущи так, что зовете раба иль забитого иммигранта невеждой?Иль мните, что вы имеете право здраво судить, а он иль она не имеет?Иль думаете, что материя из текучей рассеянности отвердела, и почва лежит, вода течет, зелень растетТолько для вас, а не для него и не для нее?

С молотка продается тело мужское(Я часто ходил до войны на невольничий рынок, смотрел, как торгуют рабами);Помогу продавцу, — растяпа, он плохо знает свое дело.

Джентльмены, взгляните на это чудо!Какую б цену ни дал покупатель — все будет мало;Для него земля готовилась квинтильоны лет, без живых существ, без растений;Для него непрерывно и точно вращались миры.

В голове его — всеобъемлющий мозг;В ней и под ней — создаются герои;Взгляните на руки и ноги, красные, черные, белые, — у них такие умелые сухожилья и нервы;Их нужно все обнажить, чтоб вы могли их увидеть.

Отличные чувства, зажженные жизнью глаза, отвага и воля,Слои грудных мускулов, позвоночник гибкий и шея, упругое мясо, крепкое телосложенье,А там, внутри, еще чудеса.

Там, внутри, течет кровь,Та же самая древняя кровь! Та же самая алая кровь!Там бьется толчками сердце, — там все страсти, желанья, стремленья, порывы.(Иль, по-вашему, там их нет, раз не выражены они в аудиториях и гостиных?)

То не один человек — то отец тех, что тоже станут отцами;В нем — исток государств многолюдных, республик богатых;В нем — несчетные вечные жизни, несчетные их воплощенья и радости.

Разве знаете вы, кто родится от потомка его потомка в столетьях?(Разве можете вы узнать, углубившись в столетья, — от кого вы сами произошли?)

С молотка продается женское тело!И она не одна — в ней плодовитая мать матерей;Она породит сыновей, которые, вырастя, станут мужьями других матерей.Любили ль вы женское тело?Любили ль вы тело мужское?Разве не знаете вы, что это так у всех людей, у всех народов, во все времена, на всей земле?Если что-нибудь священно, то тело людей священно,Слава и сладость мужчины — признак мужественности здоровой;У мужчины, у женщины чистое, сильное, крепкое тело красивей красивейшего лица.

Видели ль вы безумцев, сквернящих живое тело свое?Они не скроют себя и не могут скрыть.

О тело мое! Я не покину подобье твое в других людях, иль подобья твоих частей;Я верю — подобья твои возникают, проходят с подобьем души (что они — душа),Я верю — подобья твои возникают, проходят с моими стихами, что они — поэмы,Поэмы мужчины, женщины, ребенка, отрока, мужа, жены, отца, матери, юноши, девушки;Голова, шея, волосы, уши, барабанные перепонки;Глаза, ресницы, радужная оболочка, брови, пробужденье и дрема век;Губы, рот, язык, зубы, челюсти с их скрепленьем,Нос, переносица, ноздри,Щеки, виски, лоб, подбородок, горло, затылок;Сильные плечи, мужественная борода, лопатки, широкий обхват груди,Руки, подмышки, локоть, кости и мускулы рук.Запястье, суставы запястья, ладонь, пальцы — большой, указательный, ногти;Широкая грудь, курчавость волос на ней, грудная клетка,Ребра, живот, позвоночник и позвонки,Бедра, округлости бедер и корень мужской,Крепления сильных мышц, хорошо несущих туловище,Колени, коленная чашечка, голень, ступни,Лодыжки, подъем, подошва, пальцы ноги, пятка;Все очертанья, сложенье, все части моего, иль вашего, иль иного мужского иль женского тела,Легкие, желудок, кишки сладкие, чистые,Мозг с извилинами внутри черепной коробки,Клапаны сердца, сочувствие, влеченье полов, материнство,Женственность и все женское — и деторожденье,Чрево, грудные сосцы, молоко, слезы, смех, плач, взгляды любви и ее треволненья,Голос, жесты, язык, шепот и восклицанья,Пища, питье, пульс, пищеварение, пот, сон, ходьба, плаванье,Устойчивость ног, прыжок, наклон, обхват и сжиманье,Изменчивость очертаний губ и около глаз,Кожа, загар, волоски, веснушки,Влеченье странное при касанье рукой нагого тела,Реки артерий, дыханье, вдох и выдох.Красота стана и бедер сверху до самых колен,Алый сок внутри вас иль меня, кости и костный мозг,Чудесное выраженье здоровья;Я говорю, что все это поэмы и части не только тела, но и души,О, все это — сама душа!

Час безумству и счастью