Дом страха - Майк Омер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В самом деле?
— Ага. Мы нашли свидетеля.
— Вот здорово! Получилось найти совпадение в базе?
— Нет, — призналась Ханна.
— Присылай. Может, нам больше повезет.
— С чего это ты вдруг заинтересовался? — спросила Ханна.
Клинт поднял бровь.
— А с чего это ты так злишься?
Ханна подхватила еще один маки. Но не успела обмакнуть его в соус, как он сорвался с палочек и плюхнулся в плошку с соевым соусом, погрузившись в него целиком. Поспешно выудив его, Ханна засунула соленый ролл в рот.
— Ничего я не злюсь, — соврала она. — Просто немного раздражает, что меня так вот отпихнули от дела. А теперь ты игнорируешь важные зацепки…
— Ничего мы не игнорируем…
— Хорошо, — резко бросила Ханна. — Расставляете приоритеты. Без разницы.
Были ли в том скоросшивателе какие-то упоминания об убийстве Глена Хейни? Она подцепила палочками еще кусок нигири, но чересчур резко. Тот развалился на две части — рис упал обратно в коробку, а между палочками остался только тоненький ломтик рыбы.
— И это было не наше решение ограничить вам доступ к делу, Ханна, — мягко произнес Клинт. — Так распорядились сверху.
Ханна с сомнением посмотрела на него. Он ведь просто взбесился, когда она проигнорировала его распоряжения в допросной! А на следующий день их отдел вежливо отпихнули от дела. И теперь предполагается, что она сочтет это простым совпадением?
Подцепив следующий ролл, детектив понесла его ко рту. На сей раз он упал ей на рубашку, основательно уделав ее соусом. Просто замечательно! Теперь от нее несет еще и лососевым нигири поверх кофеина…
— Сейчас дам тебе вилку, — деликатно произнес Клинт.
— Да не нужна мне твоя чертова вилка! — рявкнула Ханна. Взяла салфетку и попыталась стереть пятно, но в итоге лишь размазала его еще шире. Клинт смотрел на нее с таким выражением лица, от которого ей хотелось завизжать. Ханна демонстративно встала, расстегнула рубашку и швырнула ее на пол у себя за спиной. А потом, как будто его и не было рядом, вытерлась салфеткой.
Ее лицо изменилось, когда он посмотрел на нее, слегка приоткрыв губы. Она, прищурившись, посмотрела на него в ответ. Все еще стоя, подхватила кусок маки прямо пальцами, обмакнула в соус и положила в рот, облизав пальцы.
— Видал? — шепнула она. — На черта мне вилка?
Подхватив со стола бутылку с пивом, основательно приложилась к ней, после чего поставила обратно, чувствуя, как глаза Клинта блуждают по ее полупрозрачному черному лифчику. И вдруг ощутила, что настроение в комнате переменилось. Тепло растеклось из груди в живот. Ханна облизала нижнюю губу.
Клинт встал, и ее опять поразило, насколько он выше ее. Подошел к ней — не более чем пара шагов, — и все тело у нее закололо от возбуждения, когда Клинт обхватил ее и его пальцы сомкнулись у нее на талии. Она обхватила его за затылок и притянула к себе, страстно целуя; вкус алкоголя и Клинта перемешивались у нее на языке.
Спотыкаясь, они двинулись к кровати, ее груди расплющились о его грудь. Ее пальцы скользнули ему в штаны, пока он пытался расстегнуть ее лифчик, и оба упали на белые простыни. Ханну пожирал голод, гораздо более сильный, чем раньше. За несколько секунд они избавились от одежды — так быстро, как только могли. Его рука скользнула вверх по ее бедрам.
Кожа у него была теплой, гораздо теплее, чем у нее, и чувство его атлетического тела, прижимающегося к ее телу, наполняло ее ненасытным желанием. Ханна куснула его за плечо, достаточно сильно, чтобы оставить след, и впилась пальцами ему в спину, выпуская весь свой накопившийся гнев. ***
Оба немного подремали, по-прежнему не отпуская друг друга. Напряжение, копившееся в Ханне в течение нескольких последних дней, исчезло без следа, ее переполняли тепло и радость. Наконец Клинт выпутался из ее объятий. Спросил ее, не хочет ли она в душ, и Ханна пробормотала, что пойдет после него. Прошлепав в ванную комнату, он прикрыл за собой дверь.
Она попробовала опять заснуть, но внезапное желание выкурить сигаретку окончательно разбудило ее. Ханна бросила курить уже три года назад, но желание все равно иногда возвращалось. Она решила встать и доесть остаток суши, чтобы перебить его. Поднялась, все еще голая, и направилась к маленькому столику. И тут остановилась.
Ее взгляд упал на серый скоросшиватель.
Ханна глянула в сторону двери ванной, прислушиваясь к шуму воды, а потом сделала два оставшихся шага и слегка приоткрыла его.
Ей просто хотелось заглянуть в него хотя бы одним глазком. Она говорила себе, что это только ради Наамит, которая доверилась ей всем сердцем. Но рефлексы взяли свое, и Ханна принялась быстро перелистывать страницы, обнаружив несколько расшифровок допросов Юргена Адлера, а потом какие-то обзоры активности в интернете, относящиеся к делу. В некоторых речь шла про «реддиторов», ежедневно ездивших в Гленмор-Парк.
В одном из отчетов упоминались чьи-то попытки взломать компьютерные системы отдела полиции Гленмор-Парка и даже ФБР. Другие хакеры избрали своей целью бензозаправку, местное почтовое отделение и пару магазинов одежды, пытаясь получить записи с камер наблюдения в ночь похищения. Хакеров уже отслеживали.
А потом обнаружилась единственная страничка с коротеньким текстом, в котором упоминалось ее имя.
Это был отчет агента Клинта Уарда с подробной оценкой ее действий в ходе расследования и настоятельной рекомендацией вернуть ее к делу.
Кто-то многозначительно откашлялся у нее за спиной. Виновато уронив страницы на стол, она обернулась. На пороге ванной комнаты стоял Клинт, уже в шортах. Ханна осознала, что по-прежнему совершенно голая, и это заставило ее еще больше смутиться и почувствовать себя выставленной на всеобщее обозрение — в тот самый момент, когда ее застукали с поличным за сованием носа в чужие вещи.
— Клинт, я…
Он слегка мотнул головой, с обиженным видом. Сглотнув слезы, Ханна быстро схватила свою одежду и неловко натянула ее на себя. Все это время Клинт молчал, не двигаясь с места. Подойдя к двери номера, она бросила на него еще один взгляд, а потом вышла, прикрыв за собой дверь.
Все дорогу домой Ханна едва сдерживала слезы. Хотя понимала, что жалости к самой себе отнюдь не заслуживала.
Глава 18
Похитительница сидела на диванчике в своей гостиной, стиснув зубы от непроходящей злости и думая про девочку. Телевизор был настроен на местный новостной канал, но звук был приглушен. Теперь она больше никогда не выключала его — даже на ночь, когда отправлялась спать. Так было спокойней — знать, что есть какое-то движение в доме, пусть даже и на телевизионном экране. Создавалось чувство, словно она до сих пор жива, как будто никто только что не нажал на «паузу» в ее истории.
Она пыталась сосредоточиться, отделить свои мысли о прошлом от планов на будущее. Все менялось. Какая-то благотворительная организация собирала деньги на выплату выкупа и, похоже, была готова вот-вот выполнить свою задачу — эту невыполнимую задачу. Изначально план похитительницы заключался не в этом. Но потом именно она решила воспользоваться открывшейся возможностью по полной программе.
Даррел хотел послать требование о выкупе из букв, вырезанных из газет. Он словно не слышал, что на дворе давно уже двадцать первый век. Никто теперь не клеит вырезанные из газет буквы, чтобы написать требование о выкупе. А если и поступает так, то использует для этого специальное приложение. «iRansomLetter» или что-нибудь в этом духе.
Даррел хотел, чтобы требование о выкупе было приватным. Но нет, ей хотелось разместить его в «Инстаграме». Ей хотелось, чтобы весь город
