Центровые - Александр Гомельский

В предисловии к этой книге я уже писал, почему люблю работать именно с центровыми. Сабонис лишний раз убедил меня в том, что я не зря акцентировал свое внимание на центровых, что это действительно очень неординарные и любопытные люди. Ну а в чисто игровом плане Сабонис заставил меня вновь и вновь задуматься о том, как бы неинтереснее, поэффективнее использовать талант этого уникального баскетболиста, при этом не отказываясь от других центровых, старожилов сборной.

И меня стали одолевать думы: как бы соединить в составе Арвидаса с Володей Ткаченко? И не от раза к разу, не экспромтом, не как палочку–выручалочку в безвыходном положении, как жест отчаяния при неудачно складывающемся матче. А сделать из сдвоенного центра наконец–то (помните мои мечты прошлых лет, на претворение в жизнь которых я не имел нужных мне для этого исполнителей?) стержень нашей тактики. Ведь это действительно было бы новым словом в баскетболе. Сегодня с двумя центрами играют уже почти все ведущие команды и сборные (если имеют в своем распоряжении достойные кандидатуры). А тогда я уже видел, какой грозной силой станут наши гиганты, какое давление — и физическое, и психологическое — они смогут оказывать на соперников.

И все же сомнения не оставляли меня. Да и не меня одного. Критически сначала восприняли создание такого тандема остальные ребята, прежде всего «маленькие», реактивные, играющие в сверхбыстрый баскетбол, какой я и проповедовал, в какой учил играть сборную, — такие, как Хомичюс, Валтерс, Еремин. И их можно было понять. Они опасались, что двое больших замедлят игру, сломают ее привычный ритм, погасят скорость. И безусловно, с центровыми прежней формации я бы не рискнул пойти на такой шаг в качестве постоянного средства усиления нашей игры. Даже на сочетание Ткаченко — Белостенный я бы тогда не пошел (хотя, убедившись в том, каким потенциалом обладает сдвоенный центр, именно эти ребята — я уже писал об этом — объединились и разбили сборную Москвы в спартакиадном турнире 1983 года). Но ведь теперь у меня был Сабонис…

Арвидас не только не замедляет темп, но и сам задает его, даже увеличивает скорость всей команды. Заметили, он часто вводит мяч из–под кольца, он чаще «маленьких» делает первый ход, дает первый пас? И в такой игре Сабонис остается самой значимой фигурой.

Была, правда, и другая проблема: а как–то примет Сабониса Володя Ткаченко. Ведь своего первенствующего положения он так просто не уступит. И потом он физически сильнее, опытнее и свое место главного центрового сборной занял давно и заслуженно. Да и нужен он был, хорош был как раз под щитами, где и «положено» находиться основным центровым. Все правильно. Однако ведь и Арвидас по–хорошему амбициозен, тоже быстро привык к роли лидера. И тоже играет чистым центровым. И при всей любви и умении играть на любой позиции, все же наиболее полезен тоже в трехсекундной зоне. Как же совместить их?

Следовательно, нужно было все же отодвинуть Сабониса в поле. Он мобильнее, подвижнее, быстрее, легче, чем Ткаченко, да ему и не привыкать играть подальше от кольца, и перестроиться проще. Дело это было не слишком сложное, ибо Сабонис, как я уже писал, может играть повсюду и грозен в такой же манере. К тому уж он оказался умницей и воспринял совершенно без обид и ненужных амбиций предложенную ему «должность».

Как жаль, что, пожалуй, только на одном турнире тандем Ткаченко — Сабонис сработал в полную силу. Предолимпийский турнир 1984 года в Париже превратился в бенефис этих центровых. Пара Ткаченко — Сабонис произвела фурор, причем в основном благодаря удивительной игре Арвидаса. Скажем, мы проводили коронную, так называемую пятую комбинацию с уходом Арвидаса вбок под углом 45 градусов к щиту, откуда он либо бросал по кольцу сам (расстояние–то для него не помеха, с его–то броском — мягким и точным, в прыжке и с места, прямо и с поворотом), либо скидывал — изящно, скрытно, вовремя — мяч Ткаченко (почти всегда это был результативный пас, после которого Володе оставалось только заложить мяч в корзину), либо выходил на крюк, а Ткаченко ставил для него заслон.

В том турнире Сабонис часто и классно пасовал Ткаченко, от чего выигрывала команда. Я ведь уже писал, что Ткаченко тем лучше действует, чем больше участвует в игре, чем большая нагрузка и ответственность ложится на него. Поэтому он вошел во вкус и много забивал. А Арвидасу понравилась его роль. Получилось так: команда играла на Сабониса он — на Ткаченко, а счет неудержимо рос в нашу пользу. Тот турнир мы выиграли так убедительно, что после Олимпиады 1984 года в Лос — Анджелесе многие специалисты (да и сами американские игроки и тренеры, в том числе обладатель «золотой» корзины Пэтрик Эвинг — именно он чуть–чуть обошел Сабониса по итогам голосования журналистов в конкурсе на лучшего баскетболиста мира, в котором прежде всего учитывались результаты Олимпиады) поставили под сомнение полноценность золотых медалей, завоеванных сборной США. Дескать, советскойто команды на Играх не было…

Такой мощный, слаженный и разнообразно действующий дуэт разгрузил и остальных игроков. Они смелее и резче шли в контратаку, поскольку не опасались за свой щит, не боялись «провалиться»: ведь Сабонис всегда успевал вернуться, позволяя Ткаченко даже не торопиться. Больше того, Арвидас тут же сам несся в атаку. Быстрый, легконогий, выносливый, азартный, он успевал всюду.

… Как жаль, что больше Ткаченко и Сабонис по–настоящему нигде не сыграли. А я считал и считаю, что этому дуэту принадлежало будущее, хотя бы ближайшее. И, повторю, во многом из–за того, что дуэт по непонятным причинам не сыграл в Испании, мы уступили не самой сильной американской сборной… Сабонис велик не только и не столько потому, что индивидуально очень сильный баскетболист. Сабонис велик прежде всего потому, что это блестящий коллективист, человек, для которого команда — все. Вообще центровой должен больше всего играть на команду, на партнеров. Тогда и команде легче играть на него, использовать его бомбардирские качества. Сабонис это понял и умеет лучше всех других. Ко всему прочему Арвидас — стержневая фигура во всех тактических построениях. Например, позиционное нападение идет через него. Но, как уже говорилось, и контратака начинается с него. в «Жальгирисе» без него контратак вообще не было бы. А как же Хомичюс, спросят меня в желании опровергнуть последнюю мысль? Вальдемарас — выдающийся баскетболист. Я‑то знаю это лучше других. Как я уже писал, у себя в клубе он нередко сидел в запасе, играя за сборную, стал чемпионом Европы. Так что мне давно было ясно, каким он станет игроком, Знаю я, что представляет собой и Сергеюс Йовайша, хитрец и умница (лиса, как я его называю), боец до мозга костей. Они и до прихода Сабониса выделялись, на них держался «Жальгирис», они были (и остаются) его главным действующими лицами. И все же даже эти замечательные ребята и классные мастера по–настоящему раскрылись только рядом с Сабонисом. Больше того, убери сейчас Арвидаса из «Жальгириса» — и не будет той яркой, самобытной команды, которой мы все восхищаемся.