Лесной маг - Робин Хобб

— Чем, например? — спросил я.

Он лишь покачал головой и хитро ухмыльнулся, радуясь, что знает больше меня. Оглядываясь назад, я предположил, что старому солдату нравилось быть моим учителем. Надзирать за работниками, расчищающими от камней поле, — совсем не подходящее занятие для бывалого военного вроде него.

— Позволь мне кое-что попробовать, Невар. Я дам тебе знать, если у меня получится.

Я кивнул, прогоняя надежду прочь.

— Спасибо, что выслушал меня, сержант. Не думаю, что кто-нибудь еще поверил бы мне.

— Ну, иногда это лестно, когда кто-то хочет тебе что-то рассказать. И кстати, Невар, я не говорил, что поверил тебе. Ты должен понимать, все это звучит довольно нелепо.

— Но…

— Однако я не сказал, что я тебе не верю. — Он покачал головой, улыбаясь моему смущению. — Невар, я хочу тебе кое-что сказать. На мир можно смотреть с разных точек зрения. Именно это я имел в виду, когда говорил про магию. Для нас это магия, а для кого-то другого, возможно, так же естественно, как дождь, льющийся с неба. Но зато что-нибудь из того, что делаем мы, представляется магией им, потому что они не могут найти этому объяснения в своем мире. Ты понимаешь, о чем я?

— Не совсем, но я попробую. — Я предпринял попытку улыбнуться. — Я готов пробовать что угодно. Я уже собирался взять Гордеца и сбежать на восток, в горы.

Сержант фыркнул.

— «Сбежать в горы»! А дальше что? Не будь дураком, Невар. Ты должен остаться здесь и продолжать сражаться. И позволь мне кое-что попробовать. А пока делай то, что говорит тебе отец. Выходи из дома, двигайся. Покажи ему, что ты прежний Невар, если сможешь. Не серди его еще больше. Он по-своему справедлив. Выполняй его волю, а если ничего не получится, возможно, он признает, что в этом нет твоей вины.

— Наверное, ты прав.

— Ты знаешь, что я прав.

Я посмотрел на него и медленно кивнул. В его глазах снова вспыхнула искорка. В них зажглась цель. Возможно, придя к нему, я сделал для него не меньше, чем он для меня, выслушав мою историю.

Я поблагодарил его, и мы расстались.

ГЛАВА 7

ДЕВАРА

Я сразу узнал, когда мой отец решил известить всех о моем провале. Когда на следующее утро я спустился по лестнице и зашел на кухню, чтобы быстро перекусить, слуги уже знали о моем позоре. Прежде они относились ко мне с почтением. Я был сыном хозяина дома, и, даже если предпочитал есть на кухне, а не с семьей, их это не касалось. Теперь же я явно занял более низкое положение, словно им официально позволили меня презирать. Я чувствовал себя бродячей собакой, пробравшейся в дом, чтобы стащить кусок мяса. Никто не предлагал подать мне еду или накрыть на стол, и мне пришлось самому брать то, что уже было готово, и постоянно уступать дорогу слугам, для которых я вдруг превратился в невидимку.

Из их разговоров я понял, что вечером должны вернуться мой брат и его молодая жена. В их честь состоится праздничный обед, а завтра, скорее всего, придут гости. Однако никому не пришло в голову сообщить мне эти новости. То, что меня исключили из жизни семьи, особенно меня уязвило.

Я поспешил покинуть дом, взял из сарая удочку и отправился на реку, прихватив с собой приманку на речного карпа. Некоторые из них дорастали до размеров свиньи. Всякий раз, когда мне удавалось поймать такого, я с трудом вытаскивал его на берег, а затем отпускал обратно в воду. Сегодня меня не интересовала добыча, мне хотелось бросать вызов и побеждать. Однако через некоторое время мне надоело и это, солнце нещадно палило, и я понял, что проголодался. Я отправился обратно в отцовский дом. Я попытался войти как можно незаметнее, но уверен, что отец специально меня поджидал. Как только я переступил порог дома, он появился в дверях кабинета.

— Невар, я хочу с тобой поговорить, — сурово сообщил он. Он явно рассчитывал, что я пойду за ним в кабинет, но во мне проснулось упрямство спека, и я остался стоять, где стоял.

— Да, отец. Что ты хотел?

Он поджал губы, и в его глазах вспыхнул гнев.

— Хорошо, Невар. Я могу сказать то, что собирался, и здесь. Твоя мать поделилась со мной твоей дикой сказкой. — Он покачал головой. — Неужели ты не смог придумать ничего лучше? Высмеивать нашего бога лишь потому, что ты разрушил свое будущее? Теперь, когда впереди тебя ничто не ждет и ты не можешь вернуться в Академию, ты, видимо, думаешь, что мы должны содержать тебя до конца твоих дней. Я тебя предупреждаю: я не стану терпеть под крышей своего дома и кормить ленивую пиявку. По мнению доктора, ты не способен служить королю как военный в твоем нынешнем состоянии. Однако я намерен изменить это состояние и одновременно выжать из тебя пользу для семьи. А затем я отправлю тебя в армию простым пехотинцем. Ты никогда не станешь офицером, но я не поддержу тебя в этом противостоянии воле доброго бога.

Я поднял руку ладонью к нему, потом прямо посмотрел ему в глаза.

— Просто скажи, что ты хочешь, чтобы я делал. Избавь меня от повторения твоих лекций.

Он справился с изумлением довольно быстро, а затем протянул мне список заданий. Это была тяжелая физическая работа, по большей части связанная с грязью, экскрементами или кровью. Мы жили как на ферме, и дел подобного рода хватало, но до сих пор он всегда поручал их наемным работникам. Теперь же он поручил их мне, но вовсе не из-за того, что думал, будто я хорошо с ними справлюсь, просто он считал их отвратительными потому не сомневался, что я тоже так думаю. Именно тогда я потерял остатки уважения к нему. Он потратил столько сил и времени на мое обучение, но готов был потратить их впустую, просто желая меня уязвить. Впрочем, я не стал делиться с ним этими мыслями, серьезно кивнул и пообещал тут же приступить к работе.

Сегодняшнее задание включало лопату, кучу навоза и телегу. На самом деле меня это вполне устраивало, и, следуя совету сержанта Дюрила, я именно так и провел весь день. Когда я решил, что уже неплохо потрудился, я закончил работу и отправился на речную отмель. Вдоль берега росли густые кусты, сквозь которые проложили тропу олени. Медленная вода на отмели прогрелась на солнце, я разделся, вошел в нее и смыл с себя грязь и пот. Мальчишкой я часто здесь плавал, но сейчас чувствовал себя неловко, стоя обнаженным под лучами солнца, хотя и в уединении. Я стыдился своего тела и боялся, что кто-нибудь меня увидит. Мой лишний вес означал не только трудности с дурно сидящей одеждой, у меня болели ноги, таскающие эту громадную тяжесть, я сильнее потел, и после целого дня тяжелого труда от меня отвратительно воняло. Одежда постоянно натирала кожу. Тем не менее, умывшись, я с огромным удовольствием вытянулся на мелководье, наслаждаясь теплыми лучами солнца, согревавшими спину, и прохладной водой, обтекавшей тело. Когда я наконец выбрался на берег, я сел на большой камень и, прежде чем одеться, позволил солнцу высушить мне кожу. Мне удалось восстановить в своей душе некое подобие покоя.