Посланник - Борис Мешарин

— Нет, ребята, из кабины я никуда не уйду. А вдруг вы вместо Индии в Китае сядете. Присмотрю за вами, чтоб ничего не случилось.

— Ты посмотри на него, — обратился ко второму пилоту командир и откровенно выругался отборным матом. — Присмотрит он за нами… Понимал бы хоть что-то в этом. Да мы хоть в Турции сядем, а он увидит пальму и все — Индия.

Пилоты откровенно захохотали. Муравьев попытался что-то сказать, напыжился, но не знал что. «Ничего, — подумал он про себя, — границу скоро перелетим, а там нас сопровождать будут. Хрен вам с маслом ребята и я вам еще устрою, вы у меня попляшете. Слезой ссать будете, кровью какать».

«Борт 1576, борт 1576, ответьте Планете», — раздался голос в наушниках.

— На связи борт 1576.

«Доложите обстановку, борт 1576».

— Планета, я борт 1576, обстановка штатная, экипаж в полном составе, один со-провождающий особист, самочувствие хорошее.

«Борт 1576, я Планета, впереди грозовой фронт, потреплет вас ребята неплохо. Пристегнитесь, а то наверняка без ремней сидите».

— Понял вас, Планета, выполняем. — Командир переключился на внутреннюю связь. — Толя, сходи, пристегни капитана, а то начнет геройствовать, шишек себе понаби-вает в болтанке, это черт с ним — приборы побить может.

— Есть, командир, — ответил второй пилот.

— А что — сильно болтать будет? — Обеспокоился Муравьев.

— Грозовой фронт — штука непредсказуемая. Кидать начнет из стороны в сторону, вверх, вниз, может и вообще самолет в землю вогнать. Да не ссы ты, капитан, — ухмыль-нулся командир, заметив, как побелел Муравьев, — прорвемся, не в первой. Главное при-стегнись покрепче и сиди, помолиться можешь — помогает.

Второй пилот с капитаном ушли в салон. Командир задумался — что-то не то было в словах с земли, что-то хотела сказать Планета, но не сказала. Никогда о ремнях не говорили — это само собой. Командир переключился на запасную волну.

— Планета, я борт 1576, как слышите меня, прием?

«Я Планета, особист где»?

— Я борт 1576, особист пристегивается в салоне, разговор не слышит, прием.

«Молодец, борт 1576, я был уверен, что догадаешься. Слушай приказ — особиста вырубить, потом связать и заклеить рот. Повторяю обездвижить ударом, одним ударом, второй он вам нанести не даст, потом связать и заклеить рот. После этого сразу на обрат-ный курс, границу не пересекать, по основной связи приказы не выполнять. Ждем вас до-мой, ребята. С особистом осторожно, возможно ампула с ядом вшита у него в воротник, обыскивать его тоже нельзя. Выполняйте приказ, борт 1576».

— Планета, я борт 1576, есть выполнять приказ.

Вернулся второй пилот, доложил:

— Все, пристегнул капитана, боязливый какой-то он, бледный весь, аж потом по-крылся.

— Хорошо, бери штурвал, Толя, я в салон схожу, груз посмотрю.

— Есть взять штурвал.

Командир вышел из кабины в салон, глянул на Муравьева, поморщился. Показал-ся он ему гадким, жалким ничтожеством. Хотелось просто задушить эту сволочь.

— На вот пакет тебе, начнет трясти — заблюешь весь салон. Положи в уголок себе.

— Спасибо, командир, обойдусь.

— Ты не пререкайся, никто за тобой блевотину убирать не будет. Не потребуется — хорошо, а на всякий случай возьми, там у стены кармашек есть, туда и положи.

Капитан взял пакет, повернулся к стенке, ища несуществующий кармашек. Силь-ный удар по шее прервал сознание. Командир отстегнул привязной ремень, наклонил ту-ловище вперед, связывая руки брючным ремнем сзади. Выпрямил туловище, снова при-стегивая к креслу, и обмотал скотчем рот.

— Вот теперь обойдешься, сволочь, — он еще раз замахнулся рукой, но не ударил, — так бы и зашиб тебя, гада.

Вернулся в кабину, заблокировав ее.

— Экипаж, слушай мой приказ: ложимся на обратный курс, из кабины не выхо-дить, штурману проложить курс домой.

— Есть домой, — ответил второй пилот.

— Есть проложить курс, — ответил штурман.

Минуту молчали все.

— Есть курс домой, — обратился штурман.

— А с особистом что — ломиться же в кабину начнет? — неуверенно спросил второй пилот.

— Не начнет, — усмехнулся командир, — я его вырубил и связал. Это приказ с земли. Так что домой ребята и без вопросов.

Он переключился на запасную волну.

— Планета, я борт 1576, как слышите меня, прием?

«Я Планета, слышу вас хорошо, докладывай».

— Борт 1576 приказ выполнил, иду домой.

«Молодец, борт 1576, встречаем».

Ни командир, ни его экипаж не знали, что произошло. И гадали о случившемся каждый по-своему. Но были довольны все. Во-первых — шли домой, а во-вторых, что ней-трализовать пришлось Муравьева. Очень уж досаждал он всем своим недоверием и подоз-рительностью, строчил необоснованные доносы, по которым проводились проверки, не выявляющие изложенных, якобы, фактов. А он все равно выводил и выводил «всех на чистую воду».

Самолет приземлился, подрулил к стоянке.

— Да, мужики, встречают нас по-праздничному, видимо, серьезное что-то случи-лось. Генерал даже прибыл с кучкой полковников.

Экипаж видел, как солдаты взяли самолет в кольцо. Двигатели остановились.

— Так, братцы, всем оставаться на месте — пойду докладывать.

Командир одел фуражку, к переднему люку подкатил трап.

— Товарищ генерал, борт 1576 совершал полет на военный аэродром в Индии. По приказу с земли перед государственной границей Российской…

— Подожди, майор, не до рапортов. Муравьев где?

— В салоне, товарищ генерал, я его связал, так и сидит там.

— Документы на груз где?

— У капитана Муравьева, товарищ генерал.

— Почему не у вас?

— Он груз готовил и сопровождал, полковник Луговой приказал.

— Что за груз?

— Не могу знать, товарищ генерал, все готовил Муравьев по приказу полковника Лугового. Мой командир был в курсе, приказал не спорить с особым отделом.

— Приказал или попросил?

— Посоветовал, товарищ генерал.

— Да, майор, хорош. А если бы индийская сторона стала задавать вопросы — ведь за груз отвечаешь ты, а не капитан Муравьев? Разболтались… Ладно, иди в кабину, всем пока быть на месте. Потом вас отвезут и допросят. Выполняйте, майор.

— Есть, товарищ генерал.

Суманеев закурил. Потом обратился к Синицину:

— Видишь, что творится, полковник. Командир не знает, что везет, кто бы там в это поверил? Международный скандал был бы огромный. Кстати, установили, кто на те-лефон дежурного позвонил?

— Нет, товарищ генерал, не установили. Звонок анонимный с телефон-автомата, голос исследуется.

— Если бы не этот звонок и адекватная реакция Брунова — просрали бы мы здесь все. Возьми его себе в помощники, толковый мужик и расследование грамотно, напористо начал.