Линия Огня - Алсана Злолотце

– Нет, настрогать как можно больше отпрысков. Он перекати-поле, никогда нигде подолгу не задерживается. В этом проклятье корни его притягательности. Ты ведь тоже это почувствовал?

– Почувствовал. Но не знаю, что именно.

Да, Велен не знал, как назвать то, что исходило от менестреля, а потому предпочитал не думать об этом.

– Сам Лэо называет это "стиркой". Он как-то незаметно вытряхивает сущность, душу или что там еще, очищает ее от всякой дряни и возвращает хозяину. Обновленной. Он спас меня когда-то…

Тишину леса не нарушали даже комары. Кровососы не трогали дриаду, признавая хранительницу, а у мага в запасе было какое-то действенное заклятье против этих тварей. Дикий всхрапнул и толкнул хозяйку в плечо, желая выбраться из холодной воды. Девушка повиновалась, ухватила его за гриву и пошла к берегу, стараясь не поскользнуться на камнях.

– Его звали Иор?…

– Что?

Мир качнулся, ушла из-под ног земля. Как он узнал?! Откуда?! Неужели Лэо проговорился?! Приступ страха, ненависти и тошноты свернул желудок узлом, и только чудо помогло девушке остаться на ногах. Привкус речной воды на губах, ледяная пустота и боль в легких. И глаза… Глаза…

– Того человека, которого ты любила, звали Иор? - тихо повторил парень. Зачем спросил? Может быть, просто потому, что такие моменты нужно уточнять сразу же? И так медлил…

– Откуда ты узнал?

– Откуда… - "значит, все-таки любила", - ты кричала в бреду.

Демоны и вурдалаки! Дура! Законченная идиотка!

– Я звала его? - ох, это ее голос? Правда?!

– Нет.

И то хлеб… Боги, а она, глупая, думала, что все в прошлом, что десять лет у вампиров и та боль, которую она пережила, окончательно выжгли этого человека из сердца…

А оказывается, ничего подобного. Она даже сейчас соврать нормально про него не может. Или все дело в том, что она не может нормально соврать своему Хранителю? Боги, а какая разница…

– Да, его звали Иор.

– Жених? спросил - и самому больно. Отчего? Оттого, что образ "любимой и единственной" грозит вот-вот разлететься на осколки?

– Нет. Велен, зачем тебе это?

– А где он сейчас? - бросил? Или просто не может быть сейчас рядом? Да, скорее всего. Кто-то ведь должен был беречь это создание столько лет?

"Нет, он невыносим! Просто невыносим!"

– Сейчас он в дыму, я надеюсь! Он давно уже труп, зачем тебе ворошить мое прошлое?!

– А ты его любила?

– Да… - голос предательски дрогнул. - До того, как он сдал меня инквизиторам.

– Что?! - эта новость перебила даже радость от того, что соперник мертв.

Он выглядел ошарашенным. Нет, он выглядел готовым найти могилу этого незнакомого человека, разворотить ее к демонам, поднять оттуда труп и набить сему трупу лицо или то, что от него осталось.

Таисс спрятала лицо на шее коня.

– Что, серьезно?!

– Абсолютно. Так же серьезно, как я ломала ему шею потом. Не люблю, когда меня продают.

"Бедная…" - чуть не сорвалось с языка. Но володаец вовремя сообразил, что тогда Таисс не простит его до конца дней своих. А пожалеть хотелось. Сгрести в охапку, прижать к себе и никогда больше не отпускать. Чтобы никому даже в голову не пришло обидеть.

Девушка тем временем окончательно выбралась на берег и теперь прыгала, стрясая с ног холодные капли.

– Он увез меня из Рощ в Яшну, - она рассказывала тускло и холодно, словно специально отстраняясь от любых эмоций. - Вернее, это я сама за ним уехала. Мы ведь всегда принимаем свое решение, глупо потом говорить, что это "из-за кого-то" или "если бы не ты". Я могла бы остаться, отговориться незаконченным годом обучения, но я уехала. Потому что любила его очень. Вурдалаков в горло, я должна была его убить! Когда он только приехал, он не знал о предупреждении, о том, что вторая стрела будет бить насмерть, а я… А я не смогла. Потому что влюбилась, с первого взгляда и насмерть. Как потом оказалось - в буквальном смысле слова. Знаешь, когда меня посадили в эту клетку, когда били, я о себе не думала. Я думала только о том, что если в деревне появился предатель, то Иора тоже рано или поздно схватят… А потом…

Ох, Боги… Нет! Он никогда не умел врать. То есть рот его умел, но глаза всегда выдавали. Не сумел он соврать и тогда, когда пришел к ней ночью, пряча глаза, обнял, требовательно попытался найти губами губы, а сам уже сговорился с мельником, чтобы тот отдал свою среднюю, глупую, но дородную дочку… Эта хоть сыновей нарожает. Не сумел он соврать и сейчас, глаза без слов рассказали, кто открыл селянам "страшную тайну" приезжей девушки.

Серый говорил, за пятнадцать золотых. Деньги на свадьбу…

– Скотина… - кажется, их обоих снова накрыла общая волна. - Убить его мало…

– Мало, - покорно кивнула Таисс. - Но я не практикую некромантию.

– Ради такого дела… - маг с трудом сдерживал ярость, но та все равно рвалась из голоса несуществующей "р". - Я с радостью попрактикую не только некромантию, но и повторное упокоение!

Он снял с себя куртку, которую захватил, уходя из лагеря, и протянул девушке.

– Накинь. Простывшие ведьмы нам в отряде совершенно ни к чему.

Таисс не стала спорить. В глазах даже мелькнула благодарность.

– Пойдем. Здесь уже холодно.

– Пойдем, - Велен покорно поднялся на ноги. - Надеюсь, костер все еще жаркий. Уже почти страдень, а ты в речке плещешься ночью…

– У мастера Эве я купалась до самого снега.

– У кого? - не понял володаец.

– Не важно. Но простыть я не боюсь.

Костер горел ровно, но довольно слабо. Пока Велен подбрасывал в него дрова, девушка устроилась у огня, закутавшись в одеяло. Ночи и в самом деле уже не самые теплые. Сейчас хорошо в степи, там еще можно ходить по ночам без куртки. Когда эта история закончится, нужно будет обязательно навестить Ранхаша, узнать, как он…

Велен молча подошел, уселся чуть позади, уверенно обхватив дриаду за талию и прижав к себе. Будь это кто-нибудь другой - лежать бы ему в зарослях с разорванным горлом, но Хранителя дриада оттолкнуть не смогла. И не захотела. Только аккуратно выпуталась из одеяла, накрывая обоих, и молча уставилась на огонь. Да и что ему сказать?

– Знаешь, а я ведь жизнь тебе должна.

– Одну или две? - попытался пошутить маг.

– Одну! На лугу я спасала не только свою шкуру, но и все ваши!

– Ну, хорошо… И с чего это мне такая радость?

– У таханцев спасенный остается должен спасителю жизнь, а без тебя я бы не выжила ни тогда, ни… В общем, не выжила бы.

– А… Ты бывала в степях?

– Где я только ни бывала…

– И что мне теперь с твоей жизнью делать? Есть какие-нибудь указания на этот счет?