Русская армия на чужбине. Галлиполийская эпопея. Том 12 - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Факт отказа сдать оружие и дал возможность, как на всем протяжении нашего пребывания в Галлиполи, так и впоследствии, сохранить нашу воинскую организацию и заставил считаться с нами.
Вскоре прибыл из Константинополя от Главнокомандующего командированный мною генерал-майор Георгиевич и привез мне от генерала Врангеля ответ, в котором он не только одобрил мои действия, но и выразил свою благодарность. Генерал Кутепов, как только ознакомился по своем выздоровлении со всем происшедшим за время его болезни, выразил также полное свое удовлетворение.
К лету 1921 года окончательно выяснилось стремление французского правительства распылить Галлиполийские войска и тем самым, как тогда казалось французам, уничтожить не только кадры Крымской армии, но и идею белой вооруженной борьбы.
С этой целью французами был выпущен ряд «обращений» и «объявлений», убеждавших русские войска выйти из подчинения своим начальникам и отправиться в Советскую Россию, в Бразилию и в иные места. При этом французы не скупились на преувеличения, явно циничные и обманные. Припоминаю, как Томассен однажды в разговоре со мною доказывал, что лучше всего ехать нам в Бразилию, и рисовал заманчивые перспективы, но, получив вполне определенный ответ, больше не возобновлял со мной подобных разговоров.
Полуголодный галлиполийский паек, выдаваемый французским интендантством, был еще более урезан и стал в полном смысле слова голодным. К счастью для нас, усилившийся натиск французов совпал с периодом духовного возрождения Галлиполийских войск. Принятыми мерами дисциплина и дух войск были подняты на должную высоту, а это обстоятельство давало нашему командованию возможность стойко и непреклонно бороться с разлагающими тенденциями французов.
Все же положение создавалось весьма серьезное. Генерал Кутепов понимал это и в своих доверительных беседах со своим начальником штаба генерал-майором Штейфоном, а также и со мной, как своим заместителем, не скрывал своих опасений. Командира корпуса особенно волновал вопрос, что делать, если французы выполнят свою угрозу и прекратят выдачу продовольствия.
Достойный выход был один: уходить из Галлиполи и тем отвергнуть французский план распыления. Такой исход мог быть осуществлен только походным порядком, ибо ни Главное, ни тем более галлиполийское командование не располагали тоннажем. После продолжительного обсуждения командир корпуса избрал следующий план. В случае прекращения французами продовольствия войск или предъявления нового ультиматума о разоружении корпус двинется походным порядком из Галлиполи в направлении на Кешан и далее на север, распространяя слух о своем желании перейти в Болгарию. Достигнув параллели Константинополя, повернуть на восток и форсированными маршами занять сперва Чаталджинскую позицию, а затем и Константинополь. По мнению генерала Кутепова, занятие Константинополя явилось бы внушительной демонстрацией, способной обратить внимание мира на положение Белой армии.
В своей идейной части намеченный план являлся, конечно, типичной авантюрой. Впрочем, разве еще не большей авантюрой являлись переход через Альпы Ганнибала и Суворова? В качестве военного предприятия план имел много шансов на успех. В его основу клались дерзкая смелость и внезапность, что, как известно, всегда способствует победе. Затем общеполитическая обстановка тоже была благоприятна для нас. Константинополь служил центром сильнейших европейских страстей. Кемаль, являвшийся фактическим диктатором Турции, только и ожидал благоприятного момента, чтобы овладеть Оттоманской столицей. В свою очередь султан, находившийся в почетном плену у союзников, мечтал любой ценой упрочить свою власть. Греки не скрывали своих исторических вожделений овладеть Царь-градом.
Что касается союзников, то в их отношениях давно, увы, не было ни сердечности, ни согласованности взглядов и действий. К тому же союзный гарнизон состоял главным образом из колониальных войск, как по своей численности, так и по духу, не мог считаться опасным для таких первоклассных войск, какими был 1-й армейский корпус.
Главной и наиболее страшной силой союзников являлся их военный флот, охранявший Константинополь. Однако галлиполийское командование было глубоко убеждено, что союзники никогда не рискнут на действие флотом, так как таковое действие было бы равносильным разгрому города. Допустить же такую крайнюю меру не позволили бы союзные интересы, пропитанные алчностью и соперничеством. Таким образом, заняв Константинополь, белые войска имели все основания найти для себя хотя и временных, но союзников и в то же время не ожидать серьезного военного сопротивления.
После Великой войны и обнаружившейся общей неудовлетворенности ее результатами Европа переживала период волевого маразма. На этой психологической предпосылке и строился главным образом план похода, ибо белые войска отлично знали силу морального элемента. Что касается дальнейшего, после занятия Константинополя, поведения, то оно не предрешалось и становилось в зависимость «от неприятельского обращения».
Надуманный план долго сохранялся в полной тайне, ибо успех его зависел главным образом от совершенной скрытности подготовки и внезапности действий. Французы имели свою контрразведку, всячески стремились проникнуть во все дела русского командования, и с этим необходимо было считаться.
В план Константинопольского похода прежде всего и полнее остальных был посвящен только я, как заместитель командира корпуса. Детальной разработкой плана ведал генерал Штейфон63. Им была произведена тщательная рекогносцировка путей и собран статистический материал, выявляющий возможные условия будущего похода. Произведены тщательные расчеты и разработана организация движения. Большим достижением генерала Штейфона являлось то обстоятельство, что путем секретных переговоров с греками ему удалось заручиться их поддержкой. Греки были юридические, а в глубине полуострова и фактические хозяева положения. Их сочувствие нашему плану имело громадное значение. Как результат этих секретных переговоров, было достигнуто то, что греческая администрация и греческие военные власти, по указаниям из центра, должны были оказать полное содействие русским войскам по их выходе из Галлиполи. Обещание греческой помощи было особенно ценно, так как оно сводилось главным образом к снабжению от местных жителей проводниками, перевозочными средствами и продовольствием на все время движения.
Дабы подготовить войска к внезапному выступлению и в то же время не вызвать этими мерами подозрительности французов, у нас были введены в программу обучения войск ночные тревоги. Эта мера дала прекрасные результаты. Первым было поднято по тревоге Александровское военное училище64. В смысле быстроты и порядка сбора оно представилось отлично, но, как и следовало ожидать, в вопросах хозяйственной подготовки обнаружилось много недочетов. Училище, конечно, не подозревало, с какой целью была устроена «тревога». На основании опыта Александровского училища, войскам были даны соответствующие указания и объявлено, что корпус всегда должен быть готовым выступить походным порядком из Галлиполи. Таковая возможность была мотивирована тем, что отсутствие тоннажа может побудить совершить переход в Балканские страны походным порядком. В это время Главнокомандующий вел переговоры о принятии корпуса Сербией и Болгарией. Об этом знали и наши войска, и французы. Объяснение
