Вот так соседка - Сарая Уилсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– В данный момент нет. И уже давно. Я весь в делах. Моей единственной все это время была Пиджин.
Он сверкнул лучезарной улыбкой, и я прижала руки к бокам, чтобы не было видно, как они дрожат от волнения. Я хотела запрыгать, но нас бы вышвырнули из музея за неприличное поведение. Не говоря о том, что он уточнил, что слишком занят, чтобы проводить с кем-то время, мы как раз именно этим и занимались с недавних пор. Проводили время вместе. Неужели я тоже становилась для него особенной?
Он подошел к картине, состоящей из желтых полумесяцев и кругов, что ассоциировалось у меня с бананами и лимонами.
У Тайлера нет девушки, у Тайлера нет девушки, повторялось, как зацикленное воспроизведение песни, у меня в голове, так что я была ошеломлена, когда он сказал:
– Ты гладишь свою сумочку.
– Да? – я взглянула вниз: моя рука в самом деле была на сумочке. – Извини, я действительно обожаю ее.
– Это сумочка, – повторил он, как будто нельзя обожать неодушевленный предмет.
– Это не сумочка, а сумка от «Биркин». – Я брала ее с собой только в особых случаях, как этот. У меня было множество кошмаров, связанных с опасениями, что могут с ней как бы случайно сделать второклассники, если я совершу оплошность и принесу ее в школу. – Это совершенно особый тип сумки. Она дизайнерская. Ограниченный выпуск. Мне ее бабушка подарила на выпускной. Это самая дорогая вещь у меня. Ты бы видел мамино лицо, когда…
Меня отвлекло от мысли то, что я увидела настоящее лицо своей матери. Она стояла с отцом и беседовала с мэром города.
В этом проблема светских мероприятий: на них собирался весь свет.
А я не хотела встречаться с родителями или терпеть от них унижения. Я не хотела, чтобы они заметили Тайлера или таким образом столкнулись два моих разных мира. Потому что я знала, что они автоматически придут к наихудшему из возможных выводов – что я тут с Тайлером действительно на свидании – и в какой-то момент мне сделают выговор за «измену Брэду и позор семьи».
Кроме того, хоть она и не хотела устраивать сцену на публике, моя элегантная мама в розовом платье с очень большой вероятностью в буквальном смысле подерется со мной за сумочку. Никогда не брала ее никуда, где могла появиться мать.
Я тихо кашлянула.
– Эй, мне внезапно стало плохо, уйдем, пожалуйста.
Тайлер быстро согласился, и я почувствовала вину, что не предложила этого раньше.
Когда мы дошли до выхода, он велел мне постоять, пока подгоняет машину. В музее не было сотрудников парковки, что не раз критиковалось. Говорили, что «паркуются как крестьяне».
Момент ожидания Тайлера был нервный. В любую минуту меня могли заметить родители, и вечер превратился бы в нечто неприятное.
К счастью, уже через минуту он был здесь и открывал мне дверь изнутри.
Когда я залезла в машину, сказала ему:
– Спасибо. Не обязательно было идти за машиной одному, я бы сходила с тобой.
Он повел машину вперед, выезжая по парковке на дорогу.
– Ты сказала, что плохо себя чувствуешь. Я был рад это сделать. Кроме того, зачем еще друзья?
А вот и оно, мое ежедневное напоминание, что он чувствовал по отношению ко мне.
Но если он пытается добиться, чтобы мы были просто друзьями, это провал года. Потому что чем больше времени я с ним провожу, тем больше он мне нравится.
Вечером, перед тем как ложиться, я приклеила записку Тайлеру на дверь (после встречи, которая точно не являлась свиданием, особенно ввиду того, что в итоге я остаюсь спать только с собакой). В ней я напомнила, что нужно купить мешки для мусора. Не могла не добавить:
«А еще: Пиджин передает, что любит меня больше».
Когда я проснулась утром, на моей двери был наклеен ответ:
«Неправда! Не промывай моей собаке мозги».
Мой ответ?
«Слишком поздно. Она очень любит корм „Сносаджес“, а его ей приношу я».
Я пошла на работу и начала пытаться применять позитивную мотивацию. Поначалу мне казалось неестественным, что я постоянно хвалю детей за то, что они выполняют порученные им задания, и дети тоже не совсем понимали, что происходит. Однако они быстро адаптировались, и я увидела, что даже Денни начал реагировать. Мне надо было поблагодарить Тайлера и его сестру за совет.
В обед пришлось продинамить друзей, пока я отменяла членство в фитнес-клубе. Шей была особенно недовольна, потому что хотела подробностей моего выхода с Тайлером, чтобы изучить ситуацию под микроскопом.
Я была не в настроении. Возможно, из-за того, что трачу столько времени, пытаясь понять вероятный подтекст всего сказанного, что уже очень устала пытаться отличить ложь, которую внушаю себе, от истины, которую Тайлер вынуждает меня признать.
Когда я приехала в клуб «Стэнфорд», попросила женщину за стойкой позвать менеджера.
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Да. Позовите менеджера. Это мне очень поможет. – Я грубила ей, и это было видно по ее выражению лица, но я хотела, чтобы это все уже закончилось.
Она вернулась с таким накачанным парнем, что у него из-за мышц почти не было видно шеи. Он крепко, до вывиха, пожал мне руку. Представился как Билли. Я объяснила ситуацию, включая свои финансовые трудности, и сказала ему, что мне очень нужно отменить членство.
– Послушайте, – сказал Билли, – как насчет подписки еще на полгода за полцены? Если вам не понравится, потом отменим.
В моей душе закипела злость, я сжала зубы и сказала:
– Притом что я уже оплатила два года членства в клубе, в котором была только один раз, при оформлении под давлением, прошу заметить. У моего бойфренда такое представление о свиданиях: по четыре часа смотреть на себя в зеркало во время тренировок. Думаю, вы мне должны вернуть нечто большее, чем полцены от шести месяцев занятий. Мне не нужны спецпредложения. Я не передумаю. Пожалуйста, отмените подписку! – я не могла больше быть вежливой. Я хотела уже добиться своего.
Должно быть, Билли понял, что я настроена серьезно, потому что не стал больше предлагать выгодных условий и просто сказал:
– Я подготовлю документы.
А я решила, что независимо от успеха сегодняшнего предприятия пойду в банк и сделаю себе новую дебетовую карту, к которой у фитнес-центра не будет доступа.
Уверенность, что подобного больше не случится, того стоит.
Кстати, о том, чего больше не случится: я услышала, как меня зовут по имени.
Это был Брэд.
За это и не люблю Хьюстон. Казалось бы, большой город, но часто очень тесен: все время встречаешься или рискуешь встретиться лицом к лицу с людьми, которых не хочешь видеть.
Похоже, Брэд
