Пес. Страж - Константин Калбазов

Что же, все законно, все по праву. Изрядно измученным людям, все же улыбнулась удача. Захваченные оказались из рода Чезана. Это пока было единственный вопрос на который они ответили и даже с готовностью. Пусть знают эти ублюдки, как могут умирать представители славного рода, а так же помнят, откуда к ним придет смерть. Но это хорошая новость. Была и плохая. Старик оказался сильно болен и в любой момент мог умереть.

Плохо. Одно дело, если бы старик отдал Богу душу на руках у сородичей, и совсем другое вот так, в плену. Тут точно без кровной мести не обойтись. А как только станет известно, что старейшину умыкнули, то скорее всего все близлежащие селения встанут на дыбы. Что тут тогда начнется… Но главное не это. Если они не уберегут старика, то тут уж никто ни о каком обмене думать не будет. Да, жаль родичей, но никто не станет договариваться с теми, кто поднял руку на заслужившего уважение долгой и славной жизнью. Плохо, одним словом, чего уж там.

– Я Олаф, командир этого отряда.

Представился он, устроившись напротив того, кого он принял за старшего начальника, так как тот был просто старше всех остальных. Ну и еще потому что, знал, что этот говорит на их языке, правда со страшным акцентом, но для общения этого было достаточно. Ответом ему было лишь молчание и презрительный взгляд. А нет. Вот еще плюнул под ноги наемнику, что у горцев являлось одной из высших степеней призрения. Он мог завернуть еще круче, подкрепив свои действия жестами, но со связанными руками особо не пожестикулируешь.

– Зря ты так парень,– покачал головой Олаф.– Ладно, то дело твое. Послушай меня. Нас наняла жена купца, которого вы держите в плену. Ага, пришлось полазить, чтобы не угодить в ваши ловушки,– уловив взгляд горца ухмыльнулся Олаф.– Мы напали на вас и взяли в плен, специально никого не убив, чтобы обменять на него, всех, на него одного. По моему справедливо и даже с лихвой. Но тут у нас есть одна проблема. Ваш старейшина совсем плох. Я пришел сюда за своим золотом, а не за вашими жизнями, но если старик умрет, то я так понимаю, кроме стали мне здесь ничего найти не удастся. Этого мне не нужно, как не нужно и тебе. Ты ведь наверняка вез его к какому-то лекарю? Ну же, парень, мы ведь оба хотим, чтобы все твои родичи остались живы. Да, ты можешь не ценить свою жизнь, но как быть с их жизнями. Ведь они стоят того золота, что вы не получите за купца, как ты считаешь? Никак. Старик, а ты что скажешь?

– Я достаточно прожил и смерть меня не пугает,– страдальчески ухмыльнулся старейшина.

– Ясно. А как же быть с жизнями твоих младших родичей?

– Они мужчины и если нужно, примут смерть с гордо поднятой головой.

– Эй старик, ты не понял. Мне этого не нужно. Не за вашими жизнями я пришел сюда, а за жизнью купца.

– Ну так пойди и забери ее.

– Если мы с вами не договоримся, то именно так и сделаю, можешь не сомневаться, как и в том, что только вашими смертями тогда не обойдется. Что старик, так хочется отправиться к вашим богам в большой компании родственников. Или ты за всю свою жизнь, только и понял, что вся мудрость и сила лишь на острие клинка. Странно, мне казалось, что чем мужчина старше, тем он мудрее. Как видно к детям гор это не относится. Ты еще не уяснил, что они живы, пока жив ты? Если ты умрешь, то и их мне в живых оставлять нечего. Ну и как тебя встретят там сородичи, если ты за собой утащишь молодых? Так что, старик, даже если ты всю дорогу думал лишь о том как бы умереть, то пора начинать думать, как бы выжить, до той поры, пока вы все не окажитесь на свободе.

– Сынок, поговори с ним,– осипшим голосом и сверля Олафа ненавистным взглядом, обратился старик к старшему воину и уловив его непокорный взгляд, жестко закончил.– Повинуйся.

– Слушаюсь, отец.– Ого, это во сколько же ты заделал сынка, или это младшенький? Да какая разница.– Отец сильно заболел, у нас самих ничего не получалось, поэтому мы направились к отшельнику. Ему под силу справиться с многими хворями, он чудеса может творить.

– Ну и что будем делать?– Отведя в сторону Георга поинтересовался у него Олаф. Как-то так незаметно получилось, что командир стал с ним советоваться чуть не чаще, чем с кем-либо из ветеранов.

– Если старик умрет, то они скорее всего просто зарежут купца.

– Я так думаю, что они это сделают в любом случае, как только поймут, что он в плену.

– Нет, это вряд ли. Он товар, который вполне годится на обмен. Вот если узнают, что старик мертв, тогда очень даже возможно. Думаю, нужно его доставить к этому отшельнику.

– Думаешь, что говоришь? Он наверняка темный, так что без труда зачарует часть из нас и заставит драться.

– Он отшельник, значит ему глубоко плевать на взаимоотношения между родами, есть плата которая его заинтересует, он поможет любому, если сможет.

– Ну, вроде все так. Ладно, мы уже и без того слишком далеко забрались в эту задницу, чтобы идти на попятную. Интересно, а что они везли в качестве платы?

– В повозке были только мешки с зерном и мукой, продукты, шкуры, да вот этот мешок, наверное это и есть плата.

– А что там?

– То ли рога, то ли зубы, какого-то диковинного животного.

– Если это темный, то плата как раз для него. Но продукты и мешки тоже нужно будет забрать. Придется вернуться к повозке.

– А это еще зачем?

– А затем, что темный он или нет, но есть ему тоже что-то нужно, так что продукты тоже для него были.

Старика устроили на носилках, которые по очереди взялись нести наемники, четверо остались с пленниками. В качестве проводника выступил мальчишка, хорошо знавший тропы. Был короткий путь, вот только по нему не пройти с лошадьми, так что пришлось опять двигаться на своих двоих, проклиная все на свете. Тут еще добавляли веселья мешки с продуктами. Уходящим только и оставалось, что с завистью смотреть на оставшихся.

Выяснилось и еще одно обстоятельство. Оказывается, старик изначально не хотел ехать к лекарю, но старший сын наплевав на запрет родителя, просто взгромоздил его на повозку, снарядил племянников, своего сына и отправился в путь. Это был пожалуй единственный момент, когда молодым не возбранялось, пренебречь волей старших. Никто не может запретить детям, до последнего пытаться спасти жизнь своих родителей, разумеется если это не идет в разрез с честью настоящего мужчины. Такой поступок мог заслуживать только уважения.

К жилищу отшельника подошли когда уже начинало темнеть. Ничего особенного. К высокой отвесной скале, притулилось каменное строение, вполне обычное жилище горцев, крытое камышом. Ни ограды, ни иных строений. Ничего. А нет, вон в сторонке, почти не видная из-за домика, выглядывает беседка из плетня. Не иначе как в погожие дни, темный любит посидеть здесь, вид отсюда открывался просто замечательный. А кроме этого, только каменная площадка, к которой вела лишь одна тропа.