Проект Повелитель - Игорь Денисенко

Лиза шла осторожно и уж больно медленно. А тут, как на грех, завел свою песню Максим-младший. То ли Хаймович его неловко держал, то ли он по мамке соскучился. Луиза, услышав эту сирену, заспешила и, конечно, сорвалась. Коротко взвизгнула и повисла на верхнем тросе, упустив нижний трос из-под ног. На счет три я втащил ее на берег. Косой с Розой на том берегу занервничали было, но быстро успокоились.

– Розу вяжи! – крикнул я Федору.

– Крепко привязывай, как свою! – добавил я зачем-то и стушевался.

Господи! Опять из меня этот страх за близких лезет. И как с ним бороться? Вот Роза только шаг сделала, а у меня уже сердце забилось, как голубь в силках. Страх этот свой я, конечно, скрываю, как могу. Но, видимо, что-то пробивается. Потому как однажды Роза вдруг, ни с того ни с сего, сказала: «Толстый, ты, конечно, убийца, как и все. Но люблю я тебя за то, что у тебя есть сердце», – и стукнула кулачком в мою грудь. А я широко улыбнулся. Знала бы она, какое это сердце. Сердце насмерть перепуганного зайца.

Ну шагай же ты! Никаких нервов не хватит смотреть на ее неловкие, скованные страхом движения. Слава Богу! Перебралась. Косой двинулся следом, почти не глядя под ноги, скользнул к нам. Вот и перешли. На том берегу остались мои четвероногие провожающие. Они вылезли из кустов, стояли молча и смотрели нам вслед. Две пары глаз с непонятным выражением. Хоть бы хвостом махнули, лохматые. Пошарил я в их мозгах, но ничего не понял. Может, потому, что в спешке? Непонятны мне были собачьи мысли.

– А Душмана мы потеряли, – вздохнул Хаймович, – он остался на том берегу. Остался в прошлом. И друзья, и враги остались в прошлом.

– Значит, время наживать новых, – подмигнул мне Косой и бросил камешек на тот берег. Псы шарахнулись в сторону. Но камень не долетел, а с шипением вошел в воду под самым берегом. Тонкая струйка дыма взвилась над водой.

– Ты прав, Федор, всему свое время. Время разбрасывать камни и время их собирать. Пойдем. За этот день надо постараться пройти как можно больше. Серёжа, веревки прибери, пригодятся, – кивнул Хаймович Шустрому, стоявшему неподалеку.

Отошли мы метров на сто, углубляясь в практически разрушенный дачный поселок, и тут что-то заставило меня обернуться. Нет, не взгляд в затылок. Его я давно не чувствовал. Что-то неуловимо и разительно изменилось, что-то произошло сзади. Неожиданно и мгновенно. Не люблю я неожиданностей. Обернулся я резко и всем корпусом. Мои тоже инстинктивно дернулись, хватаясь за оружие. Ничего и никого позади не было.

Ни реки, ни диких собак. За нашими спинами стоял густой непролазный лес.

– Вот скажи, – произнес Николай, перепрыгивая с валуна на валун, – за каким лешим тебе понадобилось идти напрямки по этим развалинам?

– Идти меж холмов – значит неминуемо угодить в засаду. Ворлоки так засады и делают, или забыл? Чему тебя только учили?

– Да нет тут никаких ворлоков. Они камни не едят. А здесь крупнее зайца вряд ли что найдется. А ноги поломать тут – раз плюнуть. Смотри!

Руслан обернулся на крик и увидел нечто темное, выползшее на соседний холм.

– Это что еще за жук-переросток?

– А это мы сейчас посмотрим, – ответил Лис, натягивая тетиву.

Стрела шла ровно в бок жуку, но скользнула по панцирю и уткнулась в землю. Жук развернулся и, выставив перед собой клешни, бодро заспешил к обидчикам.

– Блин! Тетива от дождя раскисла, – оправдывался Коля, прицеливаясь.

Вторую стрелу постигла та же участь – она отскочила от пологого лба. А жук приблизился на добрых двадцать шагов, и стало понятно, что размер у него нешуточный. Рус нервно оглянулся и увидел, как еще двое жуков обошли их сзади.

– Хорош стрелы переводить, бежим!

Лис перекинул лук через плечо и пустился догонять Руслана. Жуки пошли наперерез. Друзья их опережали и с разгона взлетели на развалины соседнего дома. Вдруг Руслан вскрикнул и пропал из виду. Кусок плиты, на которую он прыгнул, предательски накренился, и он ухнул в открывшуюся дыру под ней.

– Рус! Ты как?! – крикнул Коля, наклонившись над дырой. Из дыры тянуло сыростью и воняло незнамо чем. С перепугу Коле показалось, что яма эта бездонная и ведет до самой преисподней. Внизу что-то зашуршало.

– Жив?

– Да жив я, жив, – не своим голосом отозвался Руслан, словно у него зубы болели.

Сзади зашуршало, Николай потянул из-за пояса топорик. И как раз вовремя. Протянувшуюся клешню отбросило тяжелым обухом. А лезвие топора гулко стукнуло по панцирю.

Панцирь треснул, как яичная скорлупа, из трещины выступила сукровица. Вторая клешня щелкнула, норовя ухватить его за голень, но Коля прыгнул вперед, высоко подняв ноги. Перепрыгнул через жука, как через костер, навстречу двум подоспевшим сотоварищам членистоногого. Плевать мне на них, лихорадочно думал Коля, с этим бы успеть разобраться.

Не обращая внимания на приближающихся жуков, Лис с разворота вогнал топор в спину не успевшему развернуться жуку. Топор пробил панцирь и чмокнул, заходя в студенистые внутренности. Жук дернулся и крутанулся на месте, вырывая топор из рук. Лис прыгнул в сторону, выпустив рукоятку. Мама дорогая! Что делать? Разом оставшись безоружным, Лис растерялся. Раненый резвость заметно подрастерял, но друзья его громко клацали клешнями и жаждали крови. Со всей прытью они устремились к нему. Лис закружил вокруг тварей, норовя подобраться к раненому за топором. Твари были шустрые, но и Лис тоже не промах. Однако товарища они стерегли и скорости не сбавляли.

Пару раз клешни зацепили-таки ноги. Боли Николай не чувствовал, но сапоги придется шить новые, мельком подумал он, чувствуя, как горячие струйки крови потекли по икрам.

Отчаявшись решить проблему быстро, он решил пойти на хитрость. Побежать, увлекая за собой тварей, и, внезапно развернувшись, добраться до подранка и заветного топорика раньше преследователей. Сломя голову он кинулся вниз с развалин, и жуки бросились за ним. За спиной Коля вдруг услышал грохот откидывающихся камней и громкий, с завыванием, рык.

«Это еще что?» – подумал он, чувствуя, как волосы поднимаются на затылке. Мельком взглянув назад, он увидел, как на вершине опрокидывается в сторону кусок плиты, и серое пыльное чудище с роговыми наростами бросается за ним вдогонку. Вот оно, сделав гигантский прыжок, давит когтистой ступней одного жука! Хватает зубастой пастью второго и давит, давит клыками. И под таким давление жук лопается, истекает вонючей жижей. Грозные клешни бессильно вцепились в горло ящера. Но тому всё нипочем. Желтые глаза с вертикальными зрачками на миг покрылись прозрачной пленкой.

Это он моргнул так, подумал Коля. И всё. Пожеванный жук сдался и треснул окончательно. Ящер мотнул головой и выплюнул побежденного противника.

– Уа-а-а! – заревело чудище, высоко задрав морду к небу.

– И чего бы я так орал? – спросил Лис, сообразив наконец, что это за чудище.

Но ящер его вроде как не слышал. Злым взглядом он окинул окрестности и остановился на Коле.

– Рус, ты чего?

Ящер сделал шаг. Коля шагнул назад.

– Рус, ты того… ты этого… Не хулигань давай!

Зверь плотоядно облизнулся. Коля бросился бежать вокруг холма. По ту сторону лежал жук, вяло шевеля конечностями. На ходу выдернув топор, Николай обогнул холм и столкнулся нос к носу с Русланом.

– И куда это ты собрался?

– Да от тебя, придурка, подальше, а то сожрешь как-нибудь и не заметишь.

– Ты чего? – удивился Руслан.

– Того! Я ему: Рус, Рус! А он облизывается и на меня как на мясо смотрит.

– И это вместо благодарности… Я его от жуков спас, а он?!

– Это кто кого спасал? Пока ты в яме отдыхал, я тут их умотал до потери пульса.

– Ага, вижу, аж портки мокрые, – рассмеялся Руслан, широко раскрывая рот. Зубы у него были белые и ровные, только между зубов торчали какие-то ошметки зеленой слизи.

Лис дернул плечом, стряхивая со своего плеча руку Руслана. Руслан сморщился и зашипел.

– ?

– Руку я выбил, когда падал, – пояснил он.

– Это ничего, сейчас доберемся до той хибары, обсушимся. Ты бы оделся, что ли?

– А? – Руслан только сейчас заметил, что он совершенно голый. – Боюсь, вещички мои в яме остались.

– Ну пойдем, глянем на твою берлогу, – усмехнулся Лис. В берлоге, кроме ржавых труб и одежды Руслана, ничего интересного не было.

– Ущипните меня, – попросил Хаймович, тараща глаза на лесную чащу.

Зря он это сказал, ой, зря! Судя по зловещему виду Феди Косого, он ущипнет так, что мама не горюй. Да и женщины, что затравленно оглядывались по сторонам, тоже были не прочь сделать Хаймовичу приятное. К счастью, сковородок под рукой не наблюдалось.

Один Шустрый равнодушно хлопал ресницами. Он, кажется, даже был немножко рад новому приключению, чего не скажешь про остальных. Хаймович, видя общее настроение, не стал ждать, пока на него нападут, а начал причитать сам:

– Ох, я старый дурак! Ну знал же, чувствовал, что река – граница времен! Теперь все понятно.