Семь звезд во мраке Ирнеин - Вера Чиркова

– Когда в кармане истощится энергия, контур исчезнет мгновенно, – очень тихо сказала Дисси, глядя на тугие бока мешочка. – Если бы карман находился на улице – люди просто вывалились бы большой кучей. Но он заперт каменными стенами подвала. Ваши женщины, воины и наёмницы. Очень много наёмниц.

– Но… – упрямо продолжал препираться убежденный в своем Шимирл. – Они же погибли!

– Никуда они не делись. Для доказательства этого мы их сегодня и доставали, – резко оборвала его Астра. – А вот каждый вынесенный вами оттуда воин приближает миг катастрофы. Ведь с ним уходит и его энергия.

Как удары смертоносного топора падали её беспощадные слова на души застывших, бледных инлинов. Уже понявших суть непредвиденной беды, но еще не желавших в неё поверить. Пытаясь инстинктивно оттолкнуть весь открывшийся им ужас новой катастрофы, вернуть, хоть и нищее, но такое надежное вчера. Когда у них еще оставалась вера в будущее своего народа.

«Так, значит, они знали об этом еще в тот миг, когда он нарочито неспешно спускался к ним по лестнице. – Чтобы привести мысли в порядок, командир попытался разобраться в событиях этого злосчастного дня. – И все равно шагали туда, в темноту, отлично понимая, что любой случайно принесенный из тьмы предмет может стать причиной катастрофы. Так вот почему Астра так ругала воровку за этот несчастный стул! Вот почему они так старались не приносить ни одного воина! Но достать всех наёмниц… ну почему мы нигде не записали, сколько их там? Хотя первые лет семьдесят приезжало очень понемногу. Не верили, боялись. Это потом, когда Дьерджес догадался распускать слухи о щедрых изагорцах, в обозы стало приходить с каждым годом все больше неустроенных, больных и старых аборигенок.

– Легко подсчитать, сколько нам придется туда ходить, чтобы достать хотя бы наёмниц. Чуть не год, – продолжала вываливать на несчастных мужчин страшную правду магиня. – Но за это время может случиться всё, что угодно. Например, истощится энергия, природного источника которой здесь нет. Наш мир, по-видимому, старше вашего, у нас вся энергия распределена по силовым линиям, проходящим в воздухе. Или что-нибудь помешает нам… есть некоторые непроверенные предположения, которых я вам пока не открою. Поэтому, в любом случае, если даже не подтвердятся наши опасения… мы думаем, без помощи вам не обойтись.

– Ты имеешь в виду гильдию магов? – с горькой обреченностью спросил Первый, точно зная, что договор с магами будет им стоить слишком дорого.

Невыносимо дорого. Хотя, скорее всего, те и договариваться не станут, как не стали, когда к ним обратился король с просьбой вылечить дочь. Сказали, что предпочитают договориться с самой Лародель, когда она станет королевой. И ни на миг не пожалели несчастную девушку, вынужденную ковылять на искалеченной ноге и прятать лицо за плотной вуалью.

Маги его страны и местная гильдия различались кардинально. В его стране любой маг счел бы своим долгом помочь калеке, а здесь долго высчитывают различные аспекты выгоды, прежде чем дать ответ. Потому и не особенно доверяет он Астре; если бы не знахарка, возможно и слушать не стал эти россказни. Но её глаза и собственная логика упрямо твердили, что в этот раз магиня почему-то на их стороне.

– Нет. Не гильдию, – снова ответила за подругу Дисси. – Мы говорим про эльфов.

– Что?! – опешил Айтерис.

Всё, чего угодно он ожидал от неё, но только не слов про эльфов! Да про них и свои-то лишь немногие знали. И то, только те, кому это знать было необходимо и кто умел держать язык за зубами.

– А что ты имеешь в виду, говоря про эльфов? – мгновенно сделал собственные выводы Дьерджес.

– Только то, что все вы, – знахарка обвела рукой восьмерых инлинов, – хорошо знаете. И не нужно снова подозревать во мне шпионку. Надоело доказывать, что белое – это не черное! Вот ответь мне, Айтерис, только честно, ты ведь вечером решил, будто мы за наградами явились?

Командир внезапно почувствовал, как ему начало не хватать воздуха. Да что же это такое, насквозь она их видит, что ли! И ведь одним нюхом такое уже не объяснишь!

– Вид у тебя был больно надутый. Словно у хозяина тира на ярмарке, когда он лучникам призы выдает, – язвительно пояснила Дисси.

Специально старалась побольнее задеть, чтоб перестали обо всякой ерунде думать, а вспомнили про тех несчастных, чья жизнь на волоске висит.

– Но ты ведь был готов дать нам все, чего ни попросим? Замки, деньги, титулы. И молодость, и красоту, и здоровье, и… о чем там еще обычно вас просят? А мы могли всё это взять и спокойно отсюда уйти, ничего вам не рассказывая и ничем не помогая. Правильно? – Знахарка сердито смотрела на командира. – И никто бы нас в шпионаже тогда не подозревал и оскорбить не пытался! Но раз мы решили помочь… и вас пожалели… и еще ради тех женщин… и наших, и ваших… значит, пора нас в тюрьму сажать и допрос устраивать?!

Щеки Первого горели, как от пощечин. Она была сто раз права, они здесь уже с ума все начинают сходить от подозрительности и безысходности. Это ещё Дисси пока не знает, что Второй из Места Встречи послал своим людям задание выяснить про них всю подноготную. Хотя… сказать наверняка, будто она не догадывается, командир бы теперь не решился!

– Значит, так! – неожиданно твердо объявила принцесса властным голосом. – Идите и думайте! Утром сообщите ваше решение!

Именно таким тоном объявлял её отец о том, что аудиенция окончена.

Инлины, не отважившись сказать больше ни слова, молча встали и вышли из зала, вежливо и неслышно прикрыв за собой дверь.

– Сем, – неохотно отбирая у Седьмого, и не подумавшего сдвинуться с места, свою руку, сказала Бини. – Ты тоже иди. Они ведь тебя ждут.

– Ты меня проводишь? – с надеждой смотрел он.

– До двери, – помедлив, кивнула Бини.

Девушки, незаметно переглянувшись, постарались побыстрее исчезнуть за дверьми спален. Давая им возможность проститься наедине.

Глава 15

– Мы же с вами рассчитались! – строго смотрел из широкой грани черного кристалла Аэолиртинэль.

– Да, конечно, мы не в обиде. Но у нас сейчас очень тяжелое положение. Мы готовы пообещать любую помощь… или все, чего захотите, – не опуская полных отчаяния глаз, умоляюще просил Первый.

– Ну, хорошо, – помедлив минуту, с неудовольствием буркнул правитель. – Я пошлю мага, он посмотрит, сможем ли мы помочь. Об оплате договоримся позже.

Изображение растаяло, и грань поблекла. Первый вытер со лба выступивший от напряжения пот и тяжело вздохнул. Нет ничего тяжелее, чем просить о помощи тех, кто одарен могуществом. Испытующий взгляд, презрительное недоверие, высокомерная досада. Чего только не увидишь в глазах всесильного существа, для которого твои неразрешимые проблемы всего-навсего мышиная возня.

Он подошел к окну и прижался к стеклу лбом, вглядываясь в глухую послеполуночную тьму. Вид из этого окна загораживала почти отвесная скала, поэтому сюда очень редко заглядывали косые солнечные лучи. Звезд же, даже в такую погожую ночь, как эта, увидеть было нельзя. Да и вовсе не хотелось ему смотреть на эти незнакомые звезды. Не хотелось вообще ничего от этого мира, хотя он и связал уже себя с ним кровными узами. Сейдрегес, их надежда и его любимый внук, был сыном Дьерджеса и эльфийки.

В тот раз, двадцать семь лет назад, они обратились к эльфам с третьей, последней, заранее оплаченной просьбой. Когда начали всерьез сомневаться, что когда-нибудь смогут вернуть из мрака своих женщин. В ту холодную зиму умерло сразу два старых воина, а детей от браков с местными женщинами в их поселке так и не появилось.

Эльфы, давно нашедшие в инлинах далекое родство крови, с большой неохотой прислали тогда самую некрасивую из своих женщин. И она, услышав, что может выбрать любого из мужчин, кроме него самого, сразу указала на старшего сына. В их расе женщин ценили за красоту, а мужчин за родовитость. Вот она и взяла самого ценного, на её взгляд, после командира мужчину. А в день, когда малышу исполнился год, не колеблясь ни секунды, вернулась домой.

Но ни он, Айтерис, ни тем более Дьерджес ни капли не винили её за это. Наоборот, были безмерно благодарны. Она и так совершила, по их понятию, великий подвиг, родив сына нелюбимому мужчине. А Седьмого все просто обожали. Хотя тогда он был еще не Седьмым, а Пятым. И был единственным ребенком в их маленьком племени, вот все и баловали, как могли. А он, впитывая их бесконечную любовь, вырос на удивление добрым и отзывчивым. И всегда понимал свою значимость и неизмеримую ценность для своего народа.

– Отец…

Айтерис оглянулся. В полуоткрытую дверь с виноватой улыбкой ожидающе смотрел Дьерджес. Ну, разумеется, никто из них и не подумал ложиться спать, сообразил командующий.

– Входите.

Они пришли все семеро, его род и главный маг, сели на простые скамьи, стоящие у такого же самодельного стола. В своих комнатах, куда инлины никогда не впускали посторонних, им не было нужды устраивать показной уют. Да и денег на это не было.