Семь звезд во мраке Ирнеин - Вера Чиркова

А волшебный цветопад все продолжался, и бесследно таявшие, едва коснувшись пола, цветы сменялись еще более диковинными и красочными. А некоторые, замедлив падение, вдруг раскрывали узорчатые крылья, превращаясь в не менее дивных бабочек. И начинали подчиненный неслышной музыке восхитительно изящный танец, то скользя цветной стайкой между цветами, то рассыпаясь широким кругом, дружно взмывая вверх и в плавном кружении опускаясь вниз, заставляя сердца зрителей трепетать от восторга и сожаления, что чарующее зрелище так быстро закончилось.

– Ох, вот это красота! – выдохнула покоренная мастерством подруги Варена и, забыв про сидящего рядом долгожданного поклонника, первой сорвалась с места поцеловать в щечку растроганную таким дружным восхищением магиню.

Потом её примирительно целовала уже простившая свой испуг Бини и хлопала по плечу Ким. Принцесса, видевшая во дворце немало чудесных иллюзий, объявила, что Астра лучше многих знаменитых мастеров, а Анжийту добавила, что делать такие иллюзии не умеют даже во дворце шаха. Дисси тоже одобрительно подмигнула Астре, очень довольная выпавшей подругам возможностью хоть немного развлечься.

Глава 16

Командир вздохнул с огромным облегчением, когда сообразил, что так напугавшая его странная война наёмниц оказалась просто шуткой. И поспешил воспользоваться возникшей суетой, чтобы тихонько спросить Дисси, что она думает про предложение эльфа.

Знахарка в ответ только пожала плечами и внимательно взглянула в расстроенные зеленые глаза. И неожиданно для себя, поняла, как ей приятна эта тревога. Впрочем… если не лукавить… давно поняла, да признаваться вовсе не намеревалась… ни себе, ни ему. Считала, что внезапно проросший в душе робкий росток симпатии появился очень не ко времени, и еще… хотела дать подругам… да и ему… шанс выбрать первыми.

А сейчас вдруг поняла, что признаваться все же придется… и лучше бы, если удалось протянуть с этим хоть два-три дня… потому как их с Астрой подозрения начали оправдываться. Но теперь уж как повернет судьба, сама она больше ничего остановить не в силах.

Это только когда выбор сделан лишь одним, можно незаметно отстраниться, уйти в тень, уговорить сердце не волноваться при звуке знакомых шагов, мелькнувшем вдали силуэте, случайно встретившихся взглядах. Ну а уж если предпочтения совпадают… тогда каждый взгляд как удар молнии, в любом простом вопросе скрыто не меньше десятка тайных сообщений и ответов. И невозможно сдержать рвущиеся навстречу почти родным рукам пальцы… да и неясно, а нужно ли их сдерживать?!

И зачем тогда вообще вся эта жизнь, с её трудностями, хлопотами, тревогами и болью, потерями и надеждами, если в ней не будет этих стремящихся навстречу глаз и рук? И так страшно сделать первый шаг навстречу, но еще страшнее его не сделать. А каждый миг, на который отсрочивается принятие решения, кажется целой вечностью, непростительной тратой того времени, которое может принадлежать уже двоим.

Сем, на мгновение отвлекшись от наблюдения за расшалившейся Бини, бросил в сторону командира быстрый взгляд. И тут же успокоенно отвернулся, отвлеченный от всего остального мира по-хозяйски вернувшейся на его колени девушкой.

Улидат тоже стрельнула в сторону тихо переговаривающейся парочки черными глазами и довольно вздохнула. Для неё не было тайн в чужих сердцах, то умение, которое открылось Сему в один миг, она вырабатывала в себе долгими годами тренировок и пристальных наблюдений. Конечно, какие-то совсем крошечные способности есть и у неё… но не занимайся она этим всерьез, никогда бы не смогла по выражению глаз, надлому бровей или поджатым губам точно определить, что именно творится в душе человека.

Внимательно рассмотрев за последние дни чужаков и изучив их характеры, куэлянка твердо решила навсегда остаться здесь. С тем из мужчин, которого вначале выберет сама, а затем постарается дать и ему возможность выбрать именно её. Однако сначала, так же, как и Дисси, она решила предоставить право первого шага подругам.

И вот, наконец, наступил момент, которого она ждала. Дисси, похоже, окончательно определилась с выбором, значит, пора действовать и ей. Ждать, пока из кармана хлынет щедрый поток хорошо сохранившихся за века инлинских женщин, Анжийту вовсе не намеревалась. Девушка встала со своего кресла и тенью скользнула к стулу, на котором сидел Второй.

– Не стоит так за него беспокоиться, – доверительно прошелестела, остановившись рядом. – Она добрая девочка и очень любит Сейдрегеса. Хотя ещё сама в этом не совсем уверена.

– Откуда ты это знаешь? – подозрительно оглянулся Дьерджес.

– Неужели ты ещё не успел выяснить про наши способности всё? – Черные глаза смотрели с ласковым лукавством.

– Ну… вы сами ничего про себя не говорите, а… те байки, которые рассказывают другие, зачастую очень противоречивы, – чуть смутившись такой прямоты вопроса, признал Второй.

– Если хочешь… – куэлянка на миг смолкла как бы в нерешительности, – я все расскажу. Все равно… я решила остаться здесь… как ты думаешь, ваш командир разрешит?

Она взглянула в его глаза с такой неуверенностью… и мольбой… держа у груди тонкие ручки так трогательно и беззащитно, что Второй как-то позабыл, кто именно стоит перед ним.

Тем более возможность иметь в союзниках Анжийту открывала огромный простор его планам… и Дьерджес даже задохнулся от предвкушения.

– Только… я хотела бы… сменить лицо. И убрать рисунки с рук. Если наши узнают… что я здесь… меня убьют, – несчастно продолжала она, исподтишка внимательно следя за его эмоциями.

– Ну конечно, меняй, ведь ты уже заслужила свои желания! – горячо поддержал её Второй, лихорадочно просчитывая выгоду для их страны от особой Анжийту, которая будет внешне не похожа на своих сестёр и братьев по школе.

– Пока не могу, – ещё печальнее сообщила девушка. – Дисси говорит, что некрасиво пользоваться вашей бедой.

Ничего такого Дисси, конечно не говорила вслух, зато она так считала в глубине души, и Улидат прекрасно это знала.

Ответить ей Дьерджес не успел, поймав условный сигнал свистка. Поймал его и командир и немедленно объявил наёмницам, что для них организована прогулка в деревню и всё уже готово. Девушки немедленно помчались одеваться для прогулки, хотя, по мнению инлинов, и так были одеты вполне прилично. Впрочем, у них всегда свои причуды, довольно улыбаясь открывающимся перспективам, рассудил Второй, выходя следом за родичами во двор, где они намеревались подождать наёмниц.

Но спокойно постоять на залитых солнечным светом плитах двора в кои-то веки расслабившимся инлинам не дал свисток воина, охранявшего двери в помещения, где поселили остальных наёмниц.

– Сходи, узнай! – предложил Второму командир, испытывающий неимоверные угрызения совести при встречах с этими женщинами.

Вроде еще ничего плохого им не сделал, а уже чувствует себя подлым обманщиком! Они ведь шли в обоз от отчаянья… ну почти все. И он, Айтерис, был их последней надеждой в жизни. А теперь надежда умерла, так и не дав женщинам вожделенного последнего шанса. И как теперь с ними поступить, он вообще не представляет, сколько ни думает, выхода нет. Ведь если удастся достать из кармана своих женщин и детей, чужие его народу будут не нужны. Ну… за малым исключением. Так ведь в кармане еще тысячи наёмниц, которых тоже придется куда-нибудь пристраивать. И от этой проблемы у него заранее болит голова.

– А ты спроси у Дисси, – чуть виновато посоветовал стоящий рядом Сем.

Хоть он и обещал не влезать в чужие эмоции и ничего не говорить, но как же тут утерпишь? Когда дед так и источает волны тяжелого раскаянья и мученья от неразрешимых проблем?

Первый лишь скосил на него глаза и незаметно усмехнулся. Повзрослел. Поумнел. Неужели он думает, командиру самому такая мысль не приходила в голову? Дисси действительно больше его понимает в жизни своего мира… хотя и моложе в десять с лишним раз. Даже представить странно… что он мог бы найти её в той деревушке лет тридцать назад… познакомиться… разумеется, предварительно надев амулет иллюзии. И привезти сюда, чтобы она не испытала в своей жизни никаких бедствий.

Дьерджес принес ему утром отчет, присланный агентами. Они довольно быстро нашли растянувшуюся вдоль тракта деревеньку, где с месяц назад, при загадочных обстоятельствах, исчезла местная знахарка. С простым именем Дисси. Но дальнейшее расследование застопорилось. Никто не хотел рассказывать чужим людям, что же с ней случилось. Только один подвыпивший мужичок за кружку крепкого пойла таинственным шепотом сообщил, что знахарка сгорела вместе с собственным домом. Однако, услышав естественный вопрос, отчего теплым весенним вечером мог загореться дом, селянин внезапно протрезвел и заспешил домой.

Так и пришлось бы им возвращаться, совсем ничего не выяснив, если бы не подслушанный в лавке разговор. Одна селянка горько жаловалась соседкам на боли в спине, а другая ехидно бросила, не нужно, мол, было травить бедную женщину за всякую ерунду, было бы кому вылечить спинку. Первая и рявкнула со злости, что она если и сболтнула чего лишнего, зато с факелом ночью не бегала! Тут они заметили чужого мужчину, застывшего в темном углу лавки, и мигом заторопились по домам.