Драконовы сны - Дмитрий Скирюк

— С фургоном? — Арнольд поднял бровь. — А при чём тут фургон?

— Ну, в подземный ход ведь его с собою не потащишь…

Тот посмотрел на мальчишку с изумлением.

— В подкоп полезешь ты и твой дракон. А мы уедем так же, как приехали — через ворота. Если всё будет в порядке, встретимся на западной дороге, на перекрёстке у часовни. Знаешь?

Телли почувствовал, как по спине ползёт холодок. Он никак не ожидал, что лезть в подземный ход придётся в одиночку, но иного выхода, похоже, и взаправду не было. Он гулко сглотнул, посмотрел на спящего Рика и кивнул:

— Знаю.

— Ух ты, какая вещь! Ну-ка, дай посмотреть! Дай, дай!

Олле ловко выхватил из под носа у Тила доску с фигурками и утащил её к себе на колени. Покрутил перед собою так и этак, перевернул и потряс.

— Поосторожней… — Телли нахмурился, протянул за нею руку. — Перестань!

Олле проворно отскочил, состроил Телли рожу и спрятал доску за спину, потом подбросил её и поймал.

— Ха! — крикнул он. — Всю жизнь с протянутой рукой… Забавная вещица. Где взял?

— Да так… досталось. Слушай, Олле, это не игрушка. Дай сюда.

— А что? — он тронул одну фигурку, другую и поднял взгляд на Телли. — Они не двигаются?

— Нет. То есть… — Тил замялся. — Ну, в общем, я их двинуть не могу.

— Тогда какой от них прок?

— Не знаю, — честно признался тот. — Она…

— Давай сломаем! — предложил Олле и, увидев, как мгновенно побледнел мальчишка, расхохотался. — Да пошутил я, пошутил… А здорово вырезано. Это что, кость?

— Наверное.

— А круги зачем?

Тил уже и сам был не рад, что вытащил треклятую дощечку. По правде говоря, ему просто хотелось посмотреть, не сдвинулся ли кто ещё, а более удобного момента, казалось, не предвидится — Арнольд пошёл к Горелой башне, как и обещал, Вильям и Нора двинули на рынок за покупками, в палатке остались только Олле, Тил и Рик, да и то последний спал. Теперь, однако, Телли понимал, что лучше бы наоборот остались все другие, а Олле бы куда-нибудь ушёл.

Меж тем, доска, похоже, заинтересовала акробата всерьёз. Он ухватил фигурку лиса и попытался её приподнять. Тил напрягся, но фигурка, как и раньше, поднялась только вместе со всей доской.

— Тьфу, — сплюнул Олле, — толком и не разглядеть… Ты что, приклеил их?

Он поднёс её к глазам и стал рассматривать, придерживая снизу пальцами.

— Занятно… Ха! — вдруг оживился он и отложил дощечку в сторону. — А у меня ведь тоже где-то есть такая безделушка. Я сейчас.

И с этими словами он бросился к мешкам, разбрасывая тряпки.

— Так, где же это я… куда же это я… ай-яй-яй… А! Вот.

На ладони его лежала деревянная фигурка — маленький, с палец ростом человечек с мешком за плечами.

— Нравится? — довольно ухмыльнулся Олле. — Сам вырезал. Чем хуже этих?

И, прежде чем Телли успел его предупредить, поставил человечка в самый центр доски.

— Ха! — крикнул он, двигая его по доске туда-сюда. Человечек пересёк всё поле вдоль и поперёк, перепрыгивая через все стоящие фигурки. — Смотри — не прилипает. Раз, раз, и в дамки! Не то, что твои…

Тил замер, но ничего не произошло, и он с облегченьем перевёл дух. Олле откровенно развлекался, наблюдая за его растерянной физиономией.

— Я выиграл! — объявил он, подбросил и поймал свою фигурку: «Оп!». Протянул её Тилу. Тот машинально взял и повертел её в пальцах. Поднял взгляд.

— А кто это?

— Да просто человек, — пожал тот плечами. — С верёвкой и мешком.

— А где верёвка?

— Издеваешься? В мешке, конечно! Не в руках же её таскать… Песенка такая есть, слыхал, наверное.

Он забрал фигурку обратно, вновь подбросил, поймал и продекламировал:

Из дома вышел человекС верёвкой и мешкомИ в дальний путь, и в дальний путьОтправился пешком…

Он умолк.

— И что? — поинтересовался Телли. — Что там дальше?

— Да я не помню, — отмахнулся тот. — Вроде, ничего. Шёл, шёл… Не спал, не пил, не ел. Долго шёл, в общем.

— Ну-у, так неинтересно, — разочарованно протянул Телли. — Надо, чтобы там случилось что-нибудь этакое… Таинственное!

— Таинственное? — глаза у Олле загорелись. — Ага! Щас-щас-щас… Тарам-парам-тарарарам… Гм… О!

И вот однажды, на зареВошёл он в тёмный лесИ с той поры, и с той порыИ с той поры исчез.

— Ну, как? — спросил он.

— Здорово! — одобрил Тил. — А дальше?

Проснувшийся Рик заинтересовано приоткрыл один глаз и поднял голову, но через мгновенье снова задремал.

— Куда уж дальше-то? — опешил Олле. — Всё! Исчез он! Фьють — и нету!

Он вновь подбросил фигурку, подставил ладонь и недоумённо на неё воззрился. Посмотрел наверх, потом на Телли и растерянно опустил руку.

— Ничего себе…

Фигурка не то чтобы не упала, или упала не туда — она просто исчезла. Оба переворошили всё вокруг, даже Рика согнали с насиженного места, но фигурки так и не нашли.

— Куда она подевалась-то? — поскрёб в затылке Олле. Он потряс опорный столб, надеясь, что фигурка застряла в складках шатра, и едва успел поймать свалившуюся прямо ему на голову Вильямовскую лютню.

Телли стало не по себе.

— Вот тебе и «Фьють!» — передразнил он акробата. — Доигрались.

— А, ерунда, — отмахнулся тот. — Потом найдётся. Всё равно скоро ехать.

Тил вздохнул и невесело усмехнулся:

— Зато теперь закончить можно. Как-нибудь так:

Но если где-то повстречатьЕго случится вам,Тогда скорей, тогда скорей,Скорей скажите нам.

Снаружи послышались шаги, Тил сделал Олле знак молчать и спешно набросил на драконью морду одеяло. Рик послушно замер, однако тревога оказалась ложной — то были Нора и Вильям, вернувшиеся с рынка. Олле, мгновенно позабыв о своей потере, подскочил к ним, потрясая доской.

— Нора, что было, что было! Это было так интересно! Мы тут такую песню придумали, Вилли, ты от зависти лопнешь!

— Перестань кривляться, — поморщилась Нора, — а то раньше времени с ума сойдёшь. — Она огляделась по сторонам, покосилась на торчащую из вороха тряпок довольную драконью морду и с неодобреньем покачала головой:

— Ну и разгром же вы тут устроили!

От закутка у восточной стены, где циркачи разбили свой шатёр, до башни Толстой Берты был неблизкий путь — пришлось пересечь едва ли не весь город. За площадью начинались старые кварталы. Пока Рудольф не рассказал об их истории, Тил не замечал, что эта часть города застроена и вправду очень беспорядочно; дома стояли впритык, стена к стене, без всякой планировки, улицы были узкие, кривые и запутанные. Казалось, многие дома были наспех надстроены на старом фундаменте, в котором, при некотором допущении действительно угадывалось что-то, похожее на старую крепостную стену. Телли вспомнился рисунок на фаянсовой тарелке, той, что он когда-то видел у Рудольфа в кладовой. Пять башен старого замка, нарисованных на ней, вполне могли быть теми самыми, с которых начинался город. Непонятно было только, куда девались три из них. Он поразмыслил и решил, что их, должно быть, сломали во время штурма, а после разобрали на камень.