Звезды светят вниз - Сидни Шелдон

– За нас! – сказал Филипп.

– За нас, – повторила Лара.

Весь ужин они проговорили. К столику то и дело подходили люди, чтобы еще раз выразить Филиппу свое восхищение. Многие просили автограф.

– И так всегда? – поинтересовалась Лара.

– Ничего не поделаешь. – Он пожал плечами. – На каждый час у рояля приходится два или три, когда подписываешь программки или даешь интервью.

Как бы для того, чтобы подтвердить его правоту, к столику приблизился еще один меломан.

– Ты сделала эту поездку незабываемой, – сказал Филипп, пряча в карман ручку, которой только что расписался на театральном билете. – Но – вот беда! – завтра у меня концерт в Венеции. Я буду скучать без тебя.

– Никогда не видела Венеции!

Личный самолет Лары ждал их в аэропорту. Филипп окинул серебристую машину изумленным взором.

– И это – твое?

– Да. Летим?

– Вы меня окончательно совратите, леди.

– Не сомневайся!

Через тридцать пять минут реактивный «Боинг-727» совершил посадку в аэропорту Марко Поло. Длинный лимузин доставил Лару и Филиппа в док, откуда на катере им предстояло добраться до острова Гуидекка, где в отеле «Киприани» были заказаны номера.

– Я подумала, что будет лучше, если мы остановимся в разных, – пояснила Лара. – Зачем привлекать ненужное внимание?

Они поднялись на борт катера.

– Сколько времени ты намерен здесь пробыть?

– Боюсь, только ночь. Завтра выступаю в Ла Скала, а потом мы отправимся в Вену.

Мы! Лара была тронута. Чуть раньше Филипп спросил:

– Ты уверена, что не жертвуешь ради меня более серьезными делами?

– Более серьезных дел у меня нет.

– А если всю вторую половину дня тебе придется провести в одиночестве? Ведь у меня репетиция.

– Не волнуйся, справлюсь.

После того как швейцар разнес их чемоданы по номерам, Филипп прошел к Ларе.

– Мне пора в театр. Венеция – удивительный город, наслаждайся! До вечера!

Губы их соприкоснулись. Поцелуй явно затягивался.

– Нет, так мне никуда не попасть, – прошептал Филипп.

Лара неохотно отстранилась.

– Удачи!

После его ухода она позвонила Келлеру.

– Ты где? – нетерпеливо спросил Говард. – Разыскиваю тебя вторые сутки.

– В Венеции.

Долгая пауза.

– Хочешь купить канал?

– Как ты догадался?

– Лара, ты нужна здесь! У Фрэнка Роуза возник неплохой план. В целом он мне нравится, но хотелось бы получить и твое одобрение...

– Если нравится – действуй!

– А детали тебя не интересуют? – В голосе Келлера звучало разочарование.

– Потом, Говард, потом.

– О'кей. Так, теперь переговоры по Вест-Сайду... Ты согласна на...

– Да.

– Лара, с тобой все в порядке?

– Я никогда не чувствовала себя лучше.

– Когда возвращаешься?

– Не знаю. Я перезвоню. Привет, Говард.

Венеция была ожившей сказкой. Лара бродила по площади Святого Марка, зачарованно рассматривала Дворец дожей и кампанилу, медленно двигалась по переполненной туристами Рива деи Скьявони и думала о Филиппе. Узенькие улочки манили вывесками ресторанов и ювелиров; кое-где она останавливалась, чтобы купить свитер или шарф секретаршам, бумажник и безумно дорогой галстук Говарду Келлеру. Для Филиппа были приобретены часы «Пьяже» с массивным золотым браслетом.

– И прошу вас, нанесите гравировку: «Филиппу – от Лары, с любовью».

Произнося имя любимого, Лара остро почувствовала, как ей его не хватает.

В отель Филипп вернулся около пяти. Они сидели во внутреннем дворике и пили кофе. Лара не сводила глаз с мужественного лица и думала: Хорошо бы провести здесь медовый месяц!

– Это тебе. – Она положила ему на колено бархатную коробочку с часами.

Раскрыв ее, Филипп покачал головой:

– Господи! Это же целое состояние! Зачем, Лара?

– Тебе не нравится?

– Очень. Но ты...

– Тс-с! Носи и думай обо мне.

– Чтобы думать о тебе, мне не нужны никакие подарки. Спасибо!

– Когда нам нужно быть в театре?

– К семи.

Бросив взгляд на украшенный бриллиантами циферблат, Лара невинно заметила:

– Тогда у нас еще два часа.

Театр был полон. Публика с воодушевлением приветствовала каждого нового исполнителя.

По окончании программы Лара прошла за кулисы. Там происходило все то же, что в Лондоне, Амстердаме, Париже. Вокруг Филиппа увивались не менее двух десятков женщин, и Лара подумала: С кем из них он провел бы ночь, если бы не я?

В ресторане Филиппу радушно улыбнулся Арриго Киприани, владелец отеля.

– Какое удовольствие видеть вас, синьор! И синьорина! Проходите, проходите!

Он подвел их к столику в углу зала. Попросив принести бутылку «Беллини», Филипп сказал Ларе:

– Советую начать с пасты. Здесь ее готовят как нигде.

Позже ему так и не удалось вспомнить, что они ели. Филипп сознавал, что оказался в путах любви, и это ужасало его. В мозгу пульсировала мысль: Не могу, не могу брать на себя обязательств. Это невозможно. Кто я? Кочевник! Перспектива неизбежного расставания – ведь Ларе, так или иначе, придется возвратиться в Нью-Йорк – бесила, но изменить что-либо он был не в состоянии.

Покончив с ужином, он сказал:

– В Лидо есть неплохое казино. Ты играешь?

Лара расхохоталась.

– Что смешного?

Она подумала о сотнях миллионов долларов, которые крутились в рулетке строительного бизнеса.

– Ничего. Поехали!

Катер доставил их на остров Лидо. Величественный белый дворец, где располагался игорный дом, был заполнен солидными джентльменами; на их спутницах сверкали бриллианты.

– Мечтатели! – бросил Филипп.

За полчаса, проведенные у зеленого сукна, он выиграл две тысячи долларов.

– До этого судьба стояла ко мне спиной, Лара. Удачу принесла мне ты!

Когда в три часа утра Филипп и Лара вышли из казино, вновь дал знать о себе голод. Тот же катер вернул их на площадь Святого Марка. Прошагав метров сто по средневековой улочке, Филипп остановился у входа в «Канчииз до Мори».

– Это лучший бакаро в Венеции.

– Не сомневаюсь, – ответила Лара. – Но что такое бакаро?

– Винный погребок, где подают чикетти – крошечные сандвичи из даров моря.

Крутая каменная лестница вела в уютный зал, где с низкого сводчатого потолка свисали подвешенные на цепях старые медные котелки, а вдоль стен тянулись полки с шедеврами муранских стеклодувов.

Занимался рассвет. Добравшись до отеля, они скинули в номере Филиппа одежду, и Лара сказала:

– Что касается чикетти...

Ранним утром «боинг» взял курс на Вену.

– Там тебя ждет другой век, – пояснил Филипп. – Среди пилотов международных авиалиний ходит легенда, согласно которой командир корабля объявляет в микрофон: «Дамы и господа, наш самолет готовится совершить посадку в Венском аэропорту. Приведите спинки сидений в вертикальное положение, воздержитесь от курения и не забудьте перевести стрелки ваших часов на сто лет назад».

Лара улыбнулась.

– В этом городе появились на свет мои родители. Слушая их рассказы, я сгорал от зависти.

Пока автомобиль двигался вдоль Рингштрассе, Филипп вел себя как мальчишка, которому не терпится похвастать своими сокровищами.

– Здесь жили Моцарт, Гайдн, Бетховен... О, прости, я совсем забыл – ты же специалист по классической музыке!

Возле отеля «Империал» машина остановилась.

– Мне нужно заехать в концертный зал, милая, – сказал Филипп. – Но завтра, клянусь, мы весь день будем шататься по городу. Я покажу тебе Вену.

– Скорее бы наступало завтра!

Он обнял Лару.

– Жаль, но сейчас времени уже нет.

– Жаль.

Филипп нежно поцеловал ее в лоб.

– Ничего, ночью наверстаем.

– Одни обещания...

Концерт проходил в «Музикверайне». Репертуар представляли произведения Шопена, Шумана и Прокофьева. Как обычно, Филипп блистал.

В артистической уборной было невозможно ступить и шагу. Повсюду звучала немецкая речь.

– Вы нас поразили, герр Адлер!

– Примите мои заверения...

– Австрия перед вами в неоплатном долгу...

Филипп бросал что-то в ответ, но глаза его оставались прикованными к лицу Лары.

Ужинать они решили в «Империале».

– Вы оказали нам честь, герр Адлер! – воскликнул метрдотель. – Я сидел во втором ряду. Божественно! Божественно!

– Ну, это уже чересчур. – Филипп скромно остановил поток комплиментов.

Кухня ресторана оказалась изысканной, однако оба были слишком увлечены друг другом, чтобы обращать внимание на еду. Когда возникший из воздуха официант осведомился, не пора ли подавать десерт, Филипп, пожирая Лару взглядом, отрывисто бросил:

– Пора!

Тут что-то не так, подсказывал ему инстинкт. Никогда еще Лара не исчезала столь бесследно. Может, она избегает его сознательно? Если да, то тому может быть лишь одна причина. Этого я не допущу, думал Пол Мартин.

Сквозь штору в номер струился лунный свет, по стенам качались призрачные тени. Лара и Филипп лежали в постели, без слов наблюдая за их пляской. Тени сливались, расходились и сливались вновь, танец все ускорялся. Внезапный порыв ветра запахнул штору. Тени исчезли.