Танцовщица Тай - Халина Кулешова

Женщина подошла к шкафу и задумалась.

- Что бы тебе дать? Все будет велико... А, постой. Дам тебе свое свадебное платье, я тогда худая вроде тебя была. Подожди.

Она вышла и вскоре вернулась с коробкой.

- Помялось, конечно. Ну ничего. Я твои вещи постирала, а халатов не держу. Одевайся.

На счастье Нэль, которой и так больших трудов стоило не морщиться, платье было сшито просто и легко надевалось.

- Как раз,- заметила женщина.-Ну, пойдем.

Нэль вышла вслед за ней в коридор и там первым делом увидела себя в большом зеркале. "Страх божий,- с веселым ужасом подумала она.-И в белом. Во сне еще приснится, сохрани Небо..."

Прямой коридор выводил на кухню, где женщина указала Актрисе место у стола.

Запах пищи вызвал у желудка Нэль глубокий шок и судороги. "Кололи вот всякую дрянь,- сердито размышляла Нэль, унимая организм.-А могли бы и не дрянь, а глюкозу. И куда дешевле бы вышло." Через некоторое время желудок поверил, что над ним не издеваются, и позволил своей хозяйке скушать пару ложек.

- Что-то ты вяло ешь,- сказала женщина.-Не голодная?

- Голодная.

- Так ешь, не стесняйся.

- Не могу. Давно не ела. Уже почти неделю как.

- Боже мой,- всполошилась женщина.-Надо было сказать. Сейчас бульон подогрею.

С бульоном дело пошло лучше. Живот болел самую малость, а голод-тоскливый палач-на ближайшие сутки сложил инструменты и убрался.

Хозяйка хлопотала, как родная, на лице мальчишки читалась капризная ревность.

"Наверное, она хотела дочь,- подумала Нэль.-А я выгляжу младше своих лет, вдобавок бедная и несчастная. Ну и слава богу."

- Теперь тебе надо полежать,- твердо сказала женщина, принимая пустую тарелку.-Пойдем, отведу.

- Спасибо, все было так вкусно. И простите, мне нечем вас благодарить. Я даже не знаю, как вас зовут,- скромненько сказала Нэль.

- Меня зовут Ольсия. Я жена субкомандора Кила Кэдда. Что же касается благодарности...

Ее речь прервал мелодичный звонок.

- А, вот и муж пришел. Пойди, открой папе.

...Шаги субкомандора впечатывались в пол, в уши, в небо: "кил кэдд, левой, кил кэдд..." Младшие чины эти страшные звуки приводили, очевидно, в трепет. Нэль уселась поудобней, ожидая явления человекообразного бронетранспортера, и порядком удивилась, когда в кухню вошел приятный джентльмен, во всем облике которого об армии напоминали лишь тяжелые подкованные ботинки.

"Штабист",- моментально заключила Нэль, глядя на глубокие залысины, очки и аккуратные усики хозяина дома.

- Дорогой, сколько ж можно напоминать, чтоб ты снимал обувь в прихожей?-нежно приветствовала субкомандора жена.

- Ольсия, верховный подписал капитуляцию,- тусклым басом сообщил субкомандор и нагнулся, развязывая шнурки.

Ольсия тихо осела на табуретку.

- И что теперь?

Вопрос повис в воздухе и растаял. Слово, наиболее емко характеризующее ситуацию, в принципе, имелось. Но в приличном обществе, да еще при ребенке прозвучать, естественно, не могло. Нэль деликатно подавила зевок. Ей было скучно и дьявольски хотелось курить. Исход войны был предрешен в самом начале. И уж конечно, ставка этой кампании- не погибающая родина субкомандора, а северные автономии и тамошние полезные ископаемые. Так, во всяком случае, считала Нэль, и ей казалось, что любой нормальный человек, дав себе труд подумать, неизбежно придет к тем же выводам. Впрочем, при этом не надо забывать, что нормальные люди встречаются редко, кто их видел-нормальных?

С минуту все молчали. Субкомандор, чуть слышно пыхтя, сражался со шнурками и пряжками. Его жена пребывала в прострации. Однако молчание нарушила именно она.

- Обедать будешь?-не слишком замогильным голосом спросила Ольсия мужа.

- Да. По быстрому, и надо собирать вещи.

Нэль закашлялась. Совсем не для того, чтобы привлечь к себе внимание, однако взгляд Кила Кэдда обратился на нее. Он вежливо извинился. Далее последовала процедура взаимного представления и положенных любезностей.

- Мы с Ольсией уезжаем на Север,- сказал субкомандор по окончании формальной части.-Там последний рубеж сопротивления. Порт-Нова со своим гарнизоном продержится еще пару недель, пока идет эвакуация состоятельных граждан. Есть еще несколько городов, где коменданты намерены сопротивляться. Выбирай, куда поедешь. А здесь тебе оставаться нельзя, сама знаешь.

- Ну почему же? Паспорт у меня есть. Волосы остригу.

- Лали не только по волосам видно,- возразила ей Ольсия.

- Я Актриса,- лаконично ответила Нэль.

- В самом деле?-вежливо удивился Кил Кэдд.

- В самом деле.

- Что ж, дело твое. Ольсия, что у нас еще не уложено? Машина будет через час.

Нэль подавила острое желание превратиться, например, в господина верховного главнокомандующего и сказать что-нибудь тошнотворное ржавым старческим фальцетом. Однако ради своих амбиций не стоило показывать Игры... Поэтому Нэль пожала плечами и попросила дать ей ножницы и, если можно, сигаретку. Ножницы Ольсия выдала немедленно, а вместо сигареты субкомандор щедро расстался с пачкой трубочного табака и листовкой, призывающей к борьбе с оккупантами.

Актриса вышла на крыльцо, вздохнула, лихо обкорнала свои несчастные волосы и закурила. Держа в руке еще теплые пушистые пряди, Нэль сморгнула пару слезинок, но тут же приписала их забористому дыму, смотала волосы в клубок и зашвырнула в кусты.

Приютившая Актрису вилла одиноко возвышалась на вершине довольно высокого холма. Крутые склоны густо зеленели зарослями кривоватой хвойной растительности, до верхних веток которой при желании можно было дотянуться рукой, опасно перегнувшись через парапет. По одному из склонов, относительно пологому, размашисто петляла асфальтированная дорога, далеко внизу упираясь в патриархальный деревянный мостик над безымянным ручьем. Перепрыгнув мост, дорога стрелой уходила в холмы, поросшие сосной и можжевельником. Безветрие, безлюдье, тишина... Внимание Нэль привлекли крохотные движущиеся точки у самого горизонта. Актриса всмотрелась и решила, что видит три или, может быть, четыре грузовика, идущие по дороге на большой скорости. В общем-то, это отчасти согласовывалось со словами Кэдда о машине через час. Только что-то подсказывало Нэль, что в такой ситуации не грех и смотаться-чем быстрее, тем лучше.

"Ну, так и не смотаться ли мне?"-подумала Нэль, а в ответ родилась мысль о том, как ей плохо и противно, и если еще идти куда-то по бездорожью (в белом свадебном платье), то станет еще плоше и противней, и пусть лучше убивают, пока платье чистое, и, если повезет, то, возможно, в этом будет хоть какая-то эстетика. Аминь.

Нэль бросила в урну остатки папиросы и пошла в дом на поиски хозяев. Последние обнаружились снова на кухне, где субкомандор курил трубку, Ольсия мыла посуду, а мальчишка маялся.