Его волчица. Я тебя приручу (СИ) - Невинная Яна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Признаюсь, я тоже горел желанием уничтожить выродков, – согласно кивнул Адам, игнорируя горящий взгляд молодого волка, вместо этого он смотрел в глаза членов стаи и говорил с ними. – Великая Луна свидетель, эти мерзкие создания, вышедшие из лаборатории, живут за счет крови наших братьев. Наши родные и друзья страдают в неволе, в железных клетках, с иголками в теле. Разве не их нужно спасать? Да, мало шансов, что они обретут человеческий вид, но мы должны им обеспечить жизнь в лесу, коли так вышло. А шайка докторов должна заплатить за содеянное. Что касается выродков. – Адам сделал паузу, внимая создавшейся тишине. Его слово имело вес, заставляя каждого замирать и безропотно слушать. – Мы вернемся к их истреблению позже. Видит Луна, мы не убийцы. Но существование нашей расы долгие тысячелетия оставалось в тайне, и так должно быть и впредь. Люди не умеют держать язык за зубами. Пока выродки прячутся, но вскоре выйдут из леса и начнут болтать, чему обязаны своим временным выздоровлением. Можно бы и подождать, пока они не умрут, но мы не можем подвергать стаю опасности – выродки охотятся на наш род, идут по следу нашей крови. Мы не должны позволять этого. Итак, я предлагаю двинуться к замку Ксёнж, освободить братьев, наказать ублюдков, держащих их в плену, а после даровать милосердную смерть выродкам. Они не виноваты, что подверглись эксперименту.
– Пустая болтовня! – подытожил Януш монолог вожака, взрываясь лающим смехом. – «Позже»! Когда позже? Зачем ждать, если уже сейчас Луна призывает нас обращаться и удовлетворять жажду крови? До выродков рукой подать, а подступы к лабораториям стерегут охранники с оружием. Каждому понятно, какой выбор нужно сделать! Ну! Я спрашиваю вас, братья, куда мы пойдем?
– Прекрати… – грозно предупредил Адам, сделав шаг к Янушу и встав к нему вплотную. Они уставились друг на друга испепеляющими взорами, напряженно дыша. Адам проклинал себя за решение принять Януша обратно в стаю.
Мерзкий ублюдок неисправим, от него не дождешься ничего хорошего. И понимает он только грубую силу.
Но альфа продолжал сдерживать себя, зная, что малейшая свара приведет к взрыву, поскольку волки и так взвинчены. Надо как-то заставить зарвавшегося волка убраться восвояси.
– А то что? Пожуришь меня? – съязвил молодой волк. – На это ты только и способен!
– Один раз ты был побежден и изгнан! Чего теперь добиваешься? Смерти на глазах у всех?
– Смерти? Убить меня хочешь? Да разве тебе это под силу, одолеть меня, альф-а-а? – противно тянул звук Януш. – Ты собственную жену в постели удержать не можешь.
– Что ты сейчас сказал? – еле слышно проговорил вожак, но от угрозы в его голосе у всех прошелся мороз по коже, окружавшие их оборотни даже невольно сделали дружный шаг назад.
– Твоя женщина бегала ко мне под покровом ночи – как тогда, перед моим изгнанием, так и сейчас. Знаешь, что она шептала, выгибаясь подо мной?
Следующие слова Януш пытался сказать уже из позы лежа, шевеля губами по земле. Адам молниеносным движением сгреб его в охапку и бросил под ноги, навалившись сверху.
Придавил так сильно, что мерзкая клевета вырывалась изо-рта Януша толчками:
– Она шептала… что только я могу… ее… удовлетворить.
Адам молча взял пригоршню земли и затолкал рычащему Янушу в глотку, тот же, давясь и отплевываясь, еле слышно выдавил:
– Могу… доказать…
Адам, не слушая гадких речей, быстро начал обращаться, чтобы покарать подонка, но тот не спешил принимать волчий облик, а хрипло кричал:
– Собратья! Я могу доказать!
– Пусть докажет!
– Что у него там?
– Скорее бы заткнулся!
Толпа загудела, оборотни начали потрясать кулаками, над стаей образовалась грозовая атмосфера, только молний не хватало. Даже воздух накалился и звенел от напряжения.
Адам, огромный черный волк с багровыми всполохами в глазах, согласно рыкнул.
Януш поднялся и выпростал руку вперед, а потом вызывающе медленно провел когтем вдоль запястья, позволяя густой крови заструиться по коже и распространить аромат.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})– Чувствуете, кем пахнет? Чувствуешь, альфа?! Пахнет твоей женщиной! Я весь пахну самкой, которая отдавалась мне как никогда! Своему альфе! Настоящему! Что ты теперь…
Адам, оглушающе рыча, сбил разглагольствующего Януша с ног, и они прокатились по земле, оставляя после себя заметную рытвину, а потом начали драться с такой яростью, что превратились в единый клубок из когтей, шерсти и клыков.
В стороны летели клочья, брызги крови смешивались с грязью, воздух пропитался смрадом агрессии и ярости. Стая в ужасе наблюдала за схваткой, не зная, что делать, в то время как Йоланта с выпученными от шока глазами схватилась за живот, резко согнувшись пополам.
Боль разрывала ее на части, ребенок заявил о своем желании родиться на свет в самый неподходящий момент!
Она должна немедленно бежать к повитухе, но вместо этого из последних сил пыталась урезонить рвущих друг друга на части волков.
Что же это? Какой-то бред, кошмарный сон! Этого не может быть! Почему кровь Януша пахнет ею? Это чувствует она, это чувствуют остальные, это взбесило Адама, и он уже не мог с присущим ему хладнокровием разговаривать с подлым собратом.
Не смог перенести нанесенного прилюдного оскорбления.
Януш припас козырную карту напоследок. Хитрый, пронырливый ублюдок.
Это явная махинация, и Адам, конечно же, во всём разберется позже, когда сможет мыслить здраво, сейчас же он не способен даже слышать, что происходит вокруг!
Она зажимала рот рукой, чтобы не унизить своего мужчину мольбами о прекращении поединка, его право на власть и так повисло на волоске. Ей хотелось просить лучших друзей Адама разнять схлестнувшихся в смертельной битве, но она знала, что так нельзя.
Все стояли как истуканы, ожидая исхода битвы. Да, право на поединок как возможность одолеть вожака стаи священно, но в этой драке не было ничего правильного или священного!
Просто Януш спровоцировал Адама, не имея никаких шансов иначе завоевать лидерство.
Он исчерпал шанс кинуть вызов альфе по законам стаи, а теперь совершил обходной маневр. Хотел унизить вожака в глазах стаи, дискредитировать его и ударить по самому больному месту. Разве никто не видит всей подлости этого поступка? Всем наплевать, что он подстроил бой? Неужели они в случае проигрыша Адама безропотно примут нового альфу? Немыслимо!
Это самый страшный кошмар, который только можно представить.
Остатки стаи под управлением злобного, неуравновешенного социопата, Адам в изгнании. Невозможно даже думать о таком исходе…
А она будет просто стоять и смотреть, как уничтожают их с Адамом жизнь?
Йоланта, превозмогая боль, добралась до Радослава, с которым наладились теплые отношения после того, как он заинтересовался Верой.
Ох, Вера, где же ты? Добралась ли до своего Демьяна? Дозорные сообщили только, что выродки остаются на месте, но Веру не встречали. Правильно ли она сделала, что увезла ее из стаи?
– Радек, надо остановить их, – зашептала она горячо, опираясь на него боком и жмурясь от страшной картины, представшей ее взору с более близкого расстояния.
Волки полосовали друг друга, поочередно одерживая победу. Раны заживут, но до чего пугающими были эти кровавые следы на шкуре…
– Что ты такое говоришь, женщина? Мы не должны вмешиваться, – он строго отказал ей в милости и с хмурым видом оглядел громадный живот. – Уходи отсюда, иди к повитухе. Разродишься вот-вот.
– Как ты можешь даже думать, что я уйду в такой момент?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})– Природа не спрашивает, когда тебе расставаться с плодом. За кого больше боишься? – спросил он, щурясь с подозрительным блеском в глазах.
Йоланта от удивления замерла, а потом отшатнулась от Радослава, чувствуя, как нежданно-негаданно подступают слезы. Он поверил подонку Янушу и теперь презирает ее как изменницу. Следующие слова ужалили еще больнее:
