История военного искусства - Ганс Дельбрюк

 Особенно высокой репутацией пользовались в течение всего XIV и XV столетий итальянские стрелки - генуэзцы и ломбардцы, игравшие значительную роль в армии Карла Смелого.

 Войска кондотьеров, как вообще все средневековые войска, состояли по преимуществу из конницы. Это также являлось причиной, почему Макиавелли их ненавидел и презирал, ибо по примеру римлян он признавал в качестве решающего рода войск пехоту.

 Когда же молва о славных делах швейцарцев и ландскнехтов распространилась и в Италии, нашлись вскоре проницательные военные, которые захотели перенести и в свою страну новую практику. Население Италии могло предоставить тогда гораздо лучший материал и в большем количестве, чем хотя бы Франция. Испанец, о котором мы упоминали выше, Гонсало ди Айора, изучил новое искусство в Милане, и знаменитая семья кондотьеров, три брата Вителли, владевшие в Романье небольшим княжеством Читта-ди-Кастелло, задались целью создать дотоле несуществовавшую итальянскую пехоту (1496 г.). Они стали вербовать солдат среди собственных подданных, смешали рекрутов с опытными ветеранами, вооружили их пиками на один фут длиннее немецких и обучили их, как картинно повествует Иовий, "следовать за знаменем, маршировать в такт барабанного боя, направлять и поворачивать колонны, строиться "улиткой" и в конце концов поражать врага с большим искусством, сохраняя в точности порядок в своих рядах" ("Signa sequi, tympanorum certis pulsibus scienter obtemperare, convertee dirigereque acien, in cocleam decurrere et denique multa arte hostem ferire exacteque ordines servare"). Действительно, Вителоццо удалось разбить под Сориано 800 ландскнехтов, состоявших на службе у папы Александра VI, отрядом в 1 000 человек (28 января 1497 г.). Но создатели ненамного пережили свое творение. Камилло Вителли умер уже в 1497 г. в Неаполе, находясь на службе у французов; Паоло отрубили голову флорентийцы в 1499 г., а Вителоццо был задушен в 1503 г. по приказанию Цезаря Борджиа.

 Сам Цезарь Борджиа взял в свои руки и продолжил дело, которое начали Вителли, и после его падения многие солдаты из Романьи нанялись на службу к венецианцам и оказались весьма пригодными. Однако попытки эти делались в слишком небольшом масштабе, и за ними не стояла какая-либо могущественная политическая власть, которая могла бы их поддержать в период кризиса. Попытка Макиавелли организовать для Флорентийской республики отечественную боеспособную милицию была неудачна по своему замыслу и не увенчалась успехом. Казалось бы, что в наиболее благоприятных условиях находилась Венецианская республика, располагавшая многочисленным и преданным крестьянством. Но правительство опасалось военизировать собственных подданных и предпочитало производить вербовку за границей, а именно - в Романье. Эти отряды романьолов, которые могли бы сделаться родоначальниками национальной итальянской пехоты, были сперва разбиты швейцарцами под Ваилой (1509 г.), а затем и уничтожены испанцами и ландскнехтами под Ла-Моттой (1513 г.). С тех пор итальянская пехота, где бы она ни выступала, расценивалась столько же низко, если не ниже, сколько французская, хотя в одиночку итальянцы пользовались такой блестящей военной репутацией, что значительное число капитанов французских авантюрьеров были итальянцы.

 После всего сказанного мы считаем возможным категорически утверждать, что если французы и итальянцы и остались далеко позади немцев и испанцев в новом военном искусстве, то причину этого явления надо искать не в особенностях национального характера, ибо французы проявили впоследствии выдающиеся боевые способности, а итальянцы до исхода эпохи Ренессанса пользовались репутацией превосходных воинов. В данном случае это скорее результат обстоятельств и хода исторических событий. Немцам пошло на пользу то, что они с самого начала служили вместе с швейцарцами под знаменами Максимилиана. Сами швейцарцы таким путем стали родоначальниками ландскнехтов, на которых они впоследствии, отделившись от них, глядели не только как на своих соперников, но и как на злейших врагов. Несколько выдающихся людей под руководством самого Максимилиана, теоретически осознав всю важность задачи, разрешили ее при помощи обучения и упражнений; когда же было создано известное ядро ландскнехтов, преисполненных новым духом и верой в свои силы, когда выдвинулось собственными силами известное число капитанов и полковников, пользовавшихся общим уважением и доверием, институт ландскнехтов стал непрерывно развиваться и множиться собственной внутренней силой.

 Почему мы ничего подобного не видим у французов, не раз спрашивали себя уже и современники; одни приписывали это нежеланию сделать народ боеспособным, дабы этим легче держать его в повиновении. Такова была точка зрения дворянства, повлиявшая на самого короля20. Однако этому противоречат постоянно повторявшиеся попытки создать национальную французскую пехоту. Но они успехом не увенчались, так как никогда не могли довести солдат до той боеспособности и до той уверенности в своих силах, которыми отличались швейцарцы и ландскнехты; понятно, что французские короли предпочитали иметь вместо малоценных войск полноценные. Причина неудачи французов заключается в отсутствии исходной точки - контакта с швейцарцами. Правда, сами французские короли имели у себя на службе швейцарцев, но невозможно было перемешать в одной колонне с швейцарцами французские роты, как это делали швабы и тирольцы. Швейцарцы служили образцом для французов только теоретически. Французскую пехоту надо было вырастить из новых семян. Но в применении потребной для этого работы и энергии не ощущалось необходимости, ибо под рукой всегда имелся удобный исход - добыть при помощи вербовки первоклассных воинов из Швейцарии. Французским королям оказало громадную помощь именно то, что швейцарцы и ландскнехты враждовали между собой. Когда Людовик XII в 1509 г. поссорился с швейцарцами и они не дали ему солдат, он приказал вербовать ландскнехтов.

 Совершенно иное положение было в Испании. Как только там усвоили себе значение нового военного искусства, крайняя необходимость заставила обучить ему собственных солдат. Где могли короли Арагонии и Кастилии (не говоря уже о географических затруднениях) достать столько денег, чтобы оплатить притязательных немецких наемников? Ведь к разработке источников благородных металлов в Америке только начали приступать. В отношении Италии надлежит отметить еще, как весьма существенное соображение, что образование более или менее постоянных войск, состоящих из пехоты, поставило бы республики и другие не слишком большие государства в крайне опасную зависимость от их вождей. Для королей крупных государств, которые сами являлись верховными вождями армии, эта опасность была не столь велика.

Глава II. ОГНЕСТРЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ.

ИЗОБРЕТЕНИЕ ПОРОХА И СТРЕЛЬБЫ

 Лишь здесь я вставляю главу об огнестрельном оружии: хотя им к этому времени уже пользовались в течение полутораста лет и я неоднократно об этом упоминал, однако существенное значение оно приобрело лишь в ту эпоху, рассмотрением которой мы сейчас занимаемся.21

 Во взглядах на вопрос об изобретении пороха еще недавно наблюдались значительные колебания, и исследования относительно места и времени его изобретения еще не завершены окончательно.

 Несколько лет тому назад считалось бесспорно установленным, что греческий огонь, первые сведения о котором относятся к VII веку (при осаде Кизика в 678 г. н. э.), ничего общего не имеет с порохом - взрывчатым веществом, составленным из селитры, угля и серы, а представляет горючее вещество, заключающее в себе главным образом негашеную известь или какие-либо поджигающие вещества. А теперь найден, опять-таки в византийских рукописях, рисунок, который надо отнести к X веку и который трудно иначе истолковать, как изображение взрыва пороха; произведенные в связи с этим многочисленные исследования описаний греческого огня снова приводят нас к заключению, что наиболее удачное и естественное истолкование - действие пороха22. Если толкование это правильно, то вот и старейшее, исторически доказанное применение пороха. Тем не менее имеются некоторые указания на то, что изобретение его имело место не здесь, а в Китае. Взрывчатое вещество - порох - получается, если в измельченном виде смешать приблизительно шесть частей селитры, одну часть угля и одну часть серы. Эта смесь представляет массу наподобие муки, очень быстро сгорающую, продукты горения которой в большей своей части газообразны и требуют для своего вмещения приблизительно в тысячу раз большее пространство, чем то, какое занимал порох. Следовательно, главная составная часть пороха - селитра. Однако последнюю редко можно найти в естественном виде в наших старых, культурных странах. Между тем в Монголии и в Китае она встречается весьма часто. Там, вероятно, давно уже заметили, насколько она повышает энергию всякого горения, и легко могли прийти к изобретению пороха, подмешивая селитру к ранее известным поджигающим веществам. Далее, арабы называли селитру китайским снегом, а это также наводит на мысль, что правильное смешение трех составных элементов пороха впервые было открыто в Китае и оттуда уже перешло к арабам и восточным римлянам.