Игры богов - Александр Золотько

– Здесь все здорово изменилось, – сказал Бродяга. – Раньше красота женщин Вечного города была общим достоянием.

– Угу, – кивнул Бес, – а теперь сами женщины стали общим достоянием. Вносишь пару монет в храмовую кассу и выбираешь любую. Приводишь ее в храм… Хотя можешь, если хочется, и на площади. На рынке, если тебе взбрело в голову. А муж, если ты выбрал замужнюю женщину, должен при этом тебя благодарить за оказанную честь в работе на благо города. Вот потому и носят эти балахоны.

– Обалдеть, – протянул Бродяга. Небольшая площадь опустела.

– Куда пойдем? – спросил Бродяга. Горбатых они оставили на небольшом постоялом дворе, на окраине.

– Можем поболтать здесь, – сказал Бес, – прямо на площади. А можем зайти в один очень симпатичный притончик. Я хозяина знаю давно, он умеет молчать и оттого знает все городские секреты.

Из переулка вышла женщина в темном покрывале, двинулась было через площадь, но, заметив Беса и Бродягу, быстро свернула за угол.

– Без Знаков выполненного долга мы тут всех баб распугаем, – сказал Бес. – Вот когда все четыре позы отработаем, нам в храме выдадут Знаки. И женщины перестанут от нас шарахаться.

Бродяга ничего не ответил.

– Не нужно так ханжески вздыхать, – сказал Бес. – Город пытается выжить.

– В спальнях без стен, – сказал Бродяга.

– Да, без стен. Постель – это не твоя вотчина, а место, в котором ты можешь найти спасение для своего города. Целый год жизни. – Бес продекламировал, вытянув вперед руку и тыча указательным пальцем в грудь Бродяге: – Не спрашивай, что сделал для тебя Вечный город. Скажи, что ты сделал для него.

– Пошли в твой притончик, – вздохнул Бродяга. – В тот, где хозяин умеет молчать.

Притончик оказался действительно неподалеку, в двух кварталах. От всех остальных дверей квартала дверь, ведущая в притон, отличалась вывеской с нарисованным кентавром.

Вошедших хозяин приветствовал небрежным взмахом руки. Зал был маленьким, всего на четыре столика, без окон. Имелись еще одна дверь, явно ведущая в кухню, и лестница на второй этаж. Освещался зал десятком масляных ламп.

Бес сел за дальний от входа столик. Бродяга оглянулся по сторонам и тоже сел.

– Негусто посетителей.

– А зачем ему посетители? – спросил Бес. – Слышь, Злодей, тебе посетители нужны?

Хозяин молча поставил на стол перед Бесом кувшин с вином и чаши. Так же молча вышел из зала в кухню и вернулся с блюдом мяса и овощей.

– Нам нужно поболтать, – сказал Бес. Хозяин подошел к двери, закрыл ее на засов.

– Нам нужно поболтать, – повторил Бес. Хозяин кивнул и вышел в кухню.

– Вот такие дела, – сказал Бес.

– Как думаешь… – Бродяга подвинул к себе кувшин и понюхал вино, – почему именно в Вечный город?

– Нормальное вино, – сказал Бес, – можешь не принюхиваться. С Розовых островов.

Бродяга налил себе вина, чуть-чуть, на самое дно чаши. Пригубил:

– Ничего, пить можно. Но ты не ответил на мой вопрос.

Бродяга выпил. Налил снова.

– Не знаю.

– Ближайший к Расселине город? – спросил Бродяга.

Бес покачал головой:

– Четыре оазиса в пустыне, дальше к побережью – город Каменного Слона. Или на север… к рыбакам.

Ножом на столе Бес поставил отметины, прорисовал Расселину и провел от нее линию в сторону.

– Вот здесь Вечный город.

Получалось, что в Вечный город от Расселины было дальше всего.

– Интересно, очень интересно, – пробормотал Бродяга. – Чем же, интересно, Вечный город предпочтительнее всех остальных?

Бес задумчиво придвинул к себе блюдо с едой и принялся есть. Разорвал кусок жареного мяса, покрутил его в руках, вдыхая ароматный пар.

– Вот странно, я прекрасно понимаю, что мне это не нужно. Что я могу обойтись без еды несколько лет… несколько десятков лет. Что мне достаточно только одного глотка сомы, чтобы заправиться на месяц-два вперед. Но мне все равно нравится вкушать. Ощущать запах. Даже жевать мне нравится… А как боги? Что они чувствуют по этому поводу? Видеть, как они кушают, мне доводилось, а вот зачем они это делают…

– У богов слишком мало возможностей что-либо ощутить, – сказал Бродяга. – Они даже из эмоций оставили себе лишь несколько наиболее сильных. Радость, страх, боль. Самое сильное чувство, которое себе оставили боги…

– Любовь, – поторопился Бес.

– Ты видел бога, который кого-то любит? – немного удивленно спросил Бродяга. – Не похищает-соблазняет-домогается-трахает, а именно любит?

Бес задумался. Бродяга ждал, отпивая вино мелкими глотками.

– Боги так много могут, что очень мало хотят. Зависть – вот самое сильное чувство богов. Зависть. Оно заменяет им все остальные чувства. Не нужно чего-то хотеть или к чему-то стремиться, достаточно знать, что кто-то другой чего-то хочет, любит кого-то… Тогда можно это просто отобрать. Взять. И насладиться понятными чувствами других – страхом, болью… – Бродяга спохватился, что слишком увлекся воспоминаниями.

Беса, казалось, интересовало только содержимое тарелки.

– Вот потому боги так снисходительны к чувствам мелким и приземленным. Поесть, хотя им это не нужно, поспать, хотя и сон совершенно бессмыслен… Боги бессмертны, у них слишком много времени. Они заняты одним – придумать, как это время истратить. И тут вы, Ловцы, по-моему, допускаете главную ошибку. Вы придумываете новые источники Силы, а вам нужно придумывать новые развлечения. Понятно?

– Пробовали, – не отрываясь от еды, кивнул Бес. – Спортивные соревнования в честь богов с Горы. Эти, извини за выражение, младшие боги даже присутствовали некоторое время на игрищах. Лет пятьсот. А потом – надоело. Игры продолжаются, но уже скорее по привычке. Тем более что их начали рассматривать как новый источник Силы.

– И поделили, – сказал Бродяга.

– И поделили, – согласился Бес. – А вот скажи – откуда берутся боги?

Бродяга хмыкнул.

– Нет, серьезно. – Бес отодвинул тарелку и вытер пальцы о край стола. – Откуда-то они берутся. Люди – понятно. Папа-мама, то да се… Родился – умер. Но боги… Ладно, меня, предположим, могут сделать богом. Сделать. Вначале вечная молодость, потом бессмертие…

Уловив иронию в глазах собеседника, Бес махнул рукой:

– Нет, я понимаю, что мне всего этого не дадут просто так. Мне вообще попытаются всучить неполный комплект. Но даже если я все это получу, я же не стану богом. Я буду человеком, получившим бессмертие и вечную молодость. Так?

– Так, – согласился Бродяга.

– Предположим, что я смогу стать аватарой или ипостасью. Мне тогда будет поступать кусок заработанной Силы. Но мой хозяин меня всегда сможет этой Силы лишить. И я останусь просто вечно молодым человеком. Я жил, я живу, я буду жить… И всех делов. Вечная скукотища.